– Лёня, есть у меня польский журнальчик «Пшекруй»…
А надо сказать, что немногое из стран так называемой народной демократии тогда разрешалось. Вспомнить хотя бы знаменитый Кабачок «13 стульев» на Центральном телевидении.
– … С играми и криминалистическими задачками на сообразительность, – продолжал Юра. – Главные действующие лица – инспектор полиции Варнике и сержант, его помощник…
И, читая в моих глазах интерес, предложил:
– Хочешь, переведу?
– Ты знаешь польский? – удивился я.
– Нет, но перевести могу!
А кто тогда не владел любым иностранным со словарем? В общем, Юра сделал доступными для нашего понимания ѝгры братского в то время народа.
Идея цикла журнальных детективных историй была несложной. Конечно, для ее воплощения требовалась определенная доля читательской наблюдательности, логики, дедукции, психологии… Но весь набор – в рамках среднестатистического интеллекта. Например, мнимая жертва преступления рассказывала, как преступник ворвался в комнату, но проницательный инспектор обнаруживал, что дверь в комнату открывалась совсем по-другому. Значит, врет – значит, преступник. Были и еще любопытные истории…
В общем, мы решили переселить Варнике на местную почву, инсценировав некоторые эпизоды блестящей сыскной карьеры. А поскольку передача была адресована широким зрительским массам, то малоизвестного в народе инспектора заменил знаменитый сыщик. И название родилось соответствующее: «Есть ли в вашей семье Шерлок Холмс?». Свои истории мы старались наполнить приметами челябинской жизни, дописывая и переписывая журнальные тексты. Вот наш Шерлок Холмс ловит преступника, который скрывается в геологическом музее. И на вопрос сыщика: «Что вы тут делаете?» – отвечает, что пришел полюбоваться виденным здесь в прошлом году минералом. Но инспектору-то известно, что таких минералов на Урале нет и в помине. Значит, врет – значит, преступник.
Арон КербельМоим соавтором в части сценария стал Самуил Гершуни, редактор по должности, прекрасный человек по призванию, фронтовик. Инспектора играл актер нашего драматического театра народный артист России В. Коноплянский, но первым исполнителем этой роли стал Арон Михайлович Кербель, который не был профессиональным артистом, но, преподавая в институте культуры, прекрасно знал театр и кино, а кроме того, обладал колоритной внешностью. Всё это вкупе способствовало успеху программы.
После эфира первой передачи нам позвонили из ближайшего почтового отделения:
– Что случилось? Почему столько писем?
Бедным почтальонам пришлось доставить на студию больше тысячи конвертов, пакетов, свертков… Дедуктивные способности демонстрировали все: от первоклассника до доктора наук. Наш кабинет был завален корреспонденцией. Возникало ощущение, будто в каждой челябинской семье есть Шерлок Холмс.
В общем, знаменитому сыщику в Челябинске понравилось. Наша затея стремительно набирала популярность. В съемках участвовали челябинские актеры и заезжие звезды. В одной из серий допросу вездесущего инспектора подверглась Анне Вески и в подтверждение алиби пела на эстонском языке.
Исполнители менялись, передачу, в соответствии с законами детективного жанра, то убирали из эфира, то восстанавливали. Но Шерлок Холмс жил.
Как раз в то время работал в Москве бывший наш ассистент режиссера Виктор Крюков. Он стал известным режиссером, одним из создателей популярной программы «Веселые ребята». А однажды позвонил:
– Знаете, я предложил Шерлока на Центральное телевидение.
– А они? – поинтересовался я без особого энтузиазма.
– Заинтересовались.
Так я поехал в столицу с несколькими нашими сценариями…
И вот я на Центральном телевидении. Мы делаем нашу программу, которую почему-то назвали «Игра в детектив».
Конечно, первые дни пребывания на Центральном – сплошные потрясения. Аппаратура, суета… Под кабинет инспектора была выделена специальная студия. И едва только я пришел в себя после установки декораций, как слышу:
– Леонид Григорьевич, надо проводить кастинг.
Я постеснялся спросить, что такое «кастинг». Конечно, про отбор актеров я знал, но с этим заморским словом не сталкивался.
– Мне бы сначала на актеров взглянуть, – говорю.
– В тринадцатую комнату, – посылают меня.
Захожу, а там – картотека, с адресами, телефонами…
– Ну, думаю, сейчас с ними пошучу.
Перебираю карточки… Рядом – женщина-ассистентка. Сидит тихо, творить не мешает…
– Инспектор… – вслух думаю я. – Инспектор…
– Мне кажется, – обращаюсь к даме, – с этой ролью неплохо бы справился Евгений Евстигнеев… Нет, только Евстигнеев! Именно Евстигнеев!
Дама пишет…
– А помощник, – продолжаю резвиться, – лучше всего удастся Леониду Ярмольнику.
– Ну, – думаю, – сейчас у дамы терпение иссякнет… И готовлюсь услышать надменное:
– А пойдите вы вон, Пивер!
Вместо этого:
– Так и запишем – Леонид Ярмольник.
Я не унимаюсь:
– Генри Фокс – Владимир Сошальский. Ведущий – Юрий Яковлев.
Дама:
– Сошальский. Яковлев.
– Cлужанка – Ирина Розанова, – продолжаю я виртуальный кастинг.
– Ирина Розанова – служанка, – пишет ассистентка.
– Господи, – думаю, – ну откуда ей знать, кто такая Розанова? Ведь та только начала появляться на театральной сцене.
И тут мне попадается карточка – «Светин». Кого же дать сыграть выдающемуся комику?… Не проблема, напишем нового персонажа! Впрочем, знаю, что Светин живет в Ленинграде.
– Светин! – говорю я твердо.
– Светин, – пишет ассистентка без всякой интонации.
– Он же в Ленинграде, – подсказываю я.
– Ничего, есть ночной поезд «Красная стрела», – строчит дама. И завершает:
– Я всё передам!
Евгений Евстигнеев, Борис Крюков и Леонид ПиверКому и что она передала, не знаю, но через пару дней меня приглашают на встречу с актерами.
– С какими актерами? – пугаюсь я.
– С теми, которые прошли у вас по кастингу.
– Боже мой, – думаю я. – Пропал! Это с нашими артистами я чувствовал себя спокойно… А что я скажу самому Евстигнееву?
Оказалось, волнения были напрасны. В назначенное время действительно собрались актеры, о которых я и мечтать не смел. Замысел передачи и весь материал понравились. Начали репетировать.
– Хватит репетировать! – вдруг говорит Евстигнеев.
И мы стали снимать «набело» по фрагментам. Когда «Игра в детектив» была готова, ее увидела вся страна. Большей части СССР понравилось. И я вернулся домой.
