Со слов Ханукаева, синагогального старосты в Петровске, мы записали сказание о происхождении Корчагского прихода. Он показал нам древнееврейскую рукопись своего кубинского предка, озаглавленную «Исход Израиля из Персии и Мидии». Рукопись открывается словами: «Изложенное здесь я слышал от моего, блаженной памяти, отца, который слышал это от своего отца, а тот от своего и т.д. А вы, дети мои, берегите это сказание в своих сердцах и передайте его из рода в род».
В году 5406 по сотворении мира (1646 г.) в Персии появился второй Аман-нечестивец. Он оклеветал нас перед царем, будто мы, скудная горсть затерявшихся в Мидийских горах сынов Израиля, навязываем свой закон персам, численность которых равна числу звезд на небе и песчинок на берегах морей. По множеству грехов наших Адонай вложил в сердце царя веру в слова Амана и по всем городам страны был издан указ, чтобы мы, сыны Авраама, Исаака и Якова, изменили - упаси нас, Господь, от этого! - вере предков.
Краска стыда покрывает наши лица, когда мы вспоминаем, что многие из наших братьев и сестер позорно переступили порог... Но большинство предпочли тюрьму, меч и изгнание. Среди них были и мы.
И подобно тому, как наши предки, покинув Египет, блуждали по пустыне сорок лет, перешли Чермное море, пересекли Иордан и пришли в Ханаан, воздвигли святой храм и счастливо зажили в стране, текущей молоком и медом, – мы долго странствовали, пересекли море, реки и обрели покой в стране гор, возвышающихся до небес... и построили здесь Дом Бога».
Пинхас Беп-Нисан
Владелец рукописи уверял нас, что упомянутое в ней море — Каспийское, горы — Кавказские, а Дом Бога — Карчагская синагога в Кубе...
Текст написан на внутренней стороне старинного переплета книги, напечатанной в Венеции в 1579 году.
Ханукаев прибавил, что первоначально рассказ был записан на пергаменте, но оригинал давным-давно утерян.
Восточный, наименее древний квартал Еврейской слободки Кубы, так же, как и его синагога, носит название Мизрахи. Его обитатели — потомки горских евреев, живших «на той стороне реки» (так горские евреи слободы называют собственно Кубу). Возникновение этого квартала овеяно многими легендами, которые станут более понятны после ознакомления с географическим расположением Еврейской слободы Кубы.
В рукописях горско-еврейского поэта раби Иосифа Шура Еврейская слобода именуется «Временный Иерусалим». Даю в вольном переводе с древнееврейского языка его четверостишье:
«Божьим гневом лишенные города Давида,
Мы в Ерусалиме временном. Кубинском,
Ждем не дождемся - Мессия восстановит
Наш город славы, счастья и мира».
С севера слобода защищена от ветров плоскогорьем. С левой его стороны находится старое кладбище, с правой — новое. С юга к поселку примыкает побережье реки Куди-Ял. На противоположном берегу Куди-Яла расположена Куба. В начале текущего столетия построен был мост, соединяющий город с Еврейской слободой.
Интересно отметить, что в этом предместье, если не считать нескольких чиновников, нет ни одного жителя-нееврея. В самой Кубе проживает около 25 семейств европейских евреев, а постоянных жителей-татов — совершенно нет. Те горские евреи, которые работают у кубинских огородников, виноградарей, ковровщиков и т.п., по вечерам возвращаются домой в слободу.
Название реки — Куди-Ял — на одном из старых лезгинских наречий означает «Две реки». Мы записали со слов восьмидесятилетнего «меламеда» (учителя), жителя Еврейской слободы Бен-Сиона интересное сказание.
Натолкнулся я на этого Бен-Сиона следующим образом. В один из субботних дней мы отправились с группой слободской молодежи на прогулку вверх по берегу Куди-Ял. Мои спутники собирались показать мне легендарный «могильный камень», выступающий из реки. Действительно, на отмели посредине Куди-Ял виднелся камень. Дно было усеяно булыжниками разной формы, и «легендарный камень» мало чем отличался от соседних, разве только своей верхушкой, напоминавшей надгробие. Несколько ниже река на протяжении двух-трех километров разделяется на два рукава, которые потом снова сливаются воедино. Мои спутники спешили наперебой посвятить меня в легенду о камне-«памятнике», но старший из них, учитель Менаше Галимов, прервал их, заметив: «Никто из нас не расскажет этого так, как Бен-Сион».
В тот день я и мои спутники получили приглашение от престарелого Бен-Сиона провести у него субботний «вечер Ильи-наби». В убогой хижине, сидя на полу у цыновки, посреди которой красовался бокал вина для незримо присутствующего святого Илии, мы записали его рассказ.
Это великое чудо произошло пять поколений тому назад. Поведал мне о нем мой дед, а он слышал это от своего деда. А сей последний был тому очевидцем. Река наша тогда называлась Ял, ибо была она одна. И ее воду пили «с той стороны» они, сыны Исмаила, а с этой мы - сыны Израиля. В ее воде с той стороны мылись они, с этой стороны - мы. И вот однажды, после рождения утренней зари, у того берега купался в Яле молодой исмаилътянин Султан Заде, а в Яле с пашей стороны купалась единственная дочь нашего раби Оснат – прекрасная, как солнце на горах Синая, и чистая, как снег на горах Ливанских. Широк и многоводен был тогда Ял. С одного берега не разглядишь другого. Бурный он был и, как море, бездонный. Человеку без помощи Шадая[18] для доброго дела его не переплыть. Человеку без помощи Сатаны для дурного дела его не переплыть. В то утро черный Сатана Нуми носился по земле и шарил своими адскими крылами: искал, где молено творить противное Шадаю. Увидел он, мерзкий посланник Ада: с той стороны - сын Исмаила, а с этой - дочь Израиля. И издал Сатана победный клич. Широко взмахнув своими крыльями, ударил ими по Ялу: Взбушевалась река, рассвирепела. И волны с той стороны поднялись, подняли с собой сына Исмаила и устремились к нам. Волны с этой стороны поднялись, подняли с собой дочь Израиля и устремились к ним...
Два тела, два народа[19] столкнулись. Огненно грешные глаза Исмаила с вожделением пронзили ангельски чистые глаза дочери Израиля... Помрачнело небо, раздался раскат грома, громкий хохот Сатаны...
Никогда Сатане не торжествовать победы над Шадаем. Сверкнула молния, громче прежнего загремел гром и с высот небесных упал камень, похоронив под собой и его, и ее...
Ял раздвоился на две реки - одна для них, сынов Исмаила, другая - для нас, сынов Израиля. Аминь.
