Последние годы советской власти, политика перестройки затронула немало трудных, тревожных и болезненных проблем в жизни советского общества и государства, многие из которых имели больше объективный, нежели субъективный характер. В преодолении трудностей и проблем мы искали новые и неизведанные пути «улучшения социализма», спешили с «демократизацией», оставляя пустые и голодные прилавки, наделали очередных ошибок, которые самим же следовало преодолевать.
С правовой точки зрения распад СССР в определенной степени мог быть предопределен зафиксированным конституционным правом каждой союзной республики на выход из состава союзного государства. Поэтому в 1990-е годы не все стало зависеть от всесильного Политбюро, злой воли Горбачева и беловежских разрушителей страны. Горбачев говорил, что если взять Конституцию, по которой мы тогда жили, то там обозначено, что республики — «это суверенные государства», они обладают «правом на самоопределение, вплоть до выхода, отделения». В Союзном договоре провозглашался союз суверенных государств. «То есть выразили то, что было записано в Конституции, что никогда не выполнялось или выполнялось на какую-то там пятую и третью часть». Лидер оппозиционной партии Левко Лукьяненко жаловался на обвинения в экстремизме. «Единственный наш экстремизм, — отмечал он, — это то, что оппозиция четко говорит про свою цель, записанную в Конституции — право свободного выхода из состава СССР».
Финал государственной самостоятельности и национального возрождения оказался печален: Грузия и Молдавия распались на территориальные образования; Азербайджан и Армения после вооруженного противостояния до сих пор продолжают споры и не урегулировали территориальный вопрос.
Беловежские соглашения принесли неисчислимые и невосполнимые потери, беды и страдания десяткам миллионов советских людей, которые и сегодня хотят протянуть друг другу руки и свободно жить в единой семье народов. Такое объединение давно бы состоялось, если бы не противодействие ему со стороны многих политических элит в бывших союзных республиках.
Прошли годы, но Горбачев не забыт американцами. В сентябре 2008 года американский Национальный центр наградил его медалью Свободы за то, что он дал «надежду и свободу миллионам людей, которые жили за железным занавесом». Жители Восточной Европы жили в сумраке «холодной войны», он подарил им путеводную звезду.
Что же случилось со страной, со всеми нами в историческом плане?
Я читаю строки из письма моего друга Эдуардаса Эйсмунтаса, бывшего в 1987–1990 годы председателем КГБ Литовской ССР. Это о нем лидеры националистов отзывались, что «этот генерал госбезопасности оказался действительно умным и прозорливым деятелем, но в крепких московских наручниках». Интеллигентный, тонко чувствующий национальную боль, он не разделял взглядов партийного руководителя Литвы Бразаускаса и подал в отставку еще до известных событий с жертвами в Вильнюсе. Эдуардас писал мне 27 октября 1995 года из Вильнюса: «Иногда просыпаюсь в холодном поту и думаю: «Боже, неужели я виноват в развале великой страны, компрометации идеологии коммунизма?» Вроде нет, делал, что мог. Но, Господи, при таких вождях не только страну, партию, но и всю Вселенную можно было уничтожить… Меченый Горбачев, по существу, дискредитировал партию, развалил ее и страну. А мы, славная когорта чекистов, смотрели им в зубы и боялись даже чихнуть. Бесит, что наша роль в защите советского государства оказалась равна нулю. Вот что значит быть «передовым вооруженным отрядом партии».
Украинский чекист Александр Нездоля, талантливый автор пяти патриотических книг, прошедший суровые испытания Афганистана, которого я в девяностые годы направлял из Киева для укрепления КГБ по Львовской области стойкими и профессиональными руководителями, писал мне 26 июня 2008 года из Киева: «Больно сознавать, что рухнуло в мгновение то, чем жило и что созидало не одно поколение народа. В схватке двух систем нет победителей, но есть проигравшие — это система тоталитарного государства под руководством «кремлевских старцев». Не одно поколение участвовало в создании мощного государства СССР, от сохи до космоса, прорывы в науке, культуре — было чем нам гордиться. Рухнуло в одночасье, и главной причиной является то, что, создав мощное государство с его Вооруженными силами и КГБ, «кремлевские бойцы» не создали достойную жизнь человеку, утратившему великую силу духа и веру. Больно…»
Итак, мы подошли к периоду создания и моей работы в спецслужбах теперь нового российского государства — Российской Федерации.
Часть седьмая
Новые спецслужбы новой России
Глава первая
Как создавалось Министерство безопасности Российской Федерации
Указом Президента Российской Федерации от 24 января 1992 года было образовано Министерство безопасности РСФСР. Министерство просуществовало два года до декабря 1993 года — срок совершенно незначительный для государственного органа Надо ведь учитывать время, которое требуется на его создание, разработку правового статуса, основных функций, организационно-штатное и кадровое обеспечение деятельности… Эти вопросы являлись предметом самостоятельного рассмотрения как законодательной, так и президентской ветвей власти.
Нет возможности подробно останавливаться на проблемах образования нового российского органа госбезопасности, в формировании которого мне довелось участвовать; это отдельная тема для исследования специалистами. Поэтому хочу коснуться событий, малоизвестных широкому кругу читателей. Представлять интерес могут политические и оперативные условия, в которых пришлось работать в новом ведомстве бывшим сотрудникам КГБ и новому пополнению, пришедшему после ликвидации Комитета.
Активный участник противодействия ГКЧП Виктор Павлович Баранников после августовских событий 1991 года делает солидный шаг в карьере — назначается министром внутренних дел СССР. За последующие два года он пройдет головокружительный путь по служебной лестнице: от генерал-майора милиции до четырехзвездного генерала армии в органах государственной безопасности. Прежде в КГБ получить звание генерала было не просто. С одной стороны, генеральских должностей было не так уж много (на Украине — начальники в половине областей), а с другой стороны, на генеральской должности до представления к званию необходимо было прослужить не менее трех лет.
При всей блестящей профессиональной карьере Баранникову все же не позавидуешь: возглавить ведущее союзное министерство ему предстояло в нелегких условиях разрушения страны, политических сражений и резкого роста организованной преступности. После возвращения Горбачева из «заточения» в Крыму союзное правительство было практически не в состоянии надлежащим образом контролировать обстановку, управлять народным хозяйством страны. Глава правительства Павлов, ряд министров были арестованы, многие уволены по идейным мотивам или вынуждены были уйти с работы.
