Лишь на востоке Европы бесчеловечные враги людских цивилизаций видели светлый меч Александра, который крепко держали в руках его потомки. Лишь обтекая Россию и крадясь по морям, они могли нести своё варварство в Азию, в итоге не подвергнувшуюся культурному уничтожению. Во многом благодаря России цивилизации Китая, Индии, арабского мира смогли устоять.
И, в конце концов, с нашей поддержкой народы Земли сбросили колониальное иго.
Сегодня именно Россия не даёт миру сползти в новую колониальную войну за ресурсы, которые, по западному мнению, нужно «освободить» от их «варварских» хозяев. И именно Русская цивилизация по праву занимает центральное место в гуманитарных коммуникациях, являясь образцом в отношениях между народами и культурами.
То, что с огромными потерями и нравственными муками защищал в XIII в. святой князь, принимая решение сохранить Русь, её веру и культуру в составе охватившей половину Евразии Монгольской империи, не подвергая эти великие ценности опасности уничтожения при союзе с Западом, — не только наше, но и мировое наследие.
Ведь, строго говоря, «толерантность», к воспитанию и насаждению которой на словах стремятся Западная Европа и США, — просто недоразвитое ощущение исконного, природного равенства всех людей, независимо от их происхождения и веры, взглядов и убеждений, присущее всем россиянам.
Сама мысль, что надо воспитывать «терпимость» к инородцам и иноверцам, вызывает жалость у россиян, исконно убеждённых в том, что перед Богом «нет ни эллина, ни иудея», что все люди созданы равными, все имеют свою волю, а всякий думающий иначе — либо глупец, либо злодей. Это убеждение диктует не только православная вера, но и сама русская культура.
Для нас вполне естественно читать в сочинении Афанасия Никитина, прошедшего ещё в XV в. Персию и Индию, что мусульманам «их вера годится», а индуистам — их. «Правую веру Бог ведает, — выражал мнение соотечественников тверской купец, — правая вера — Бога единого знать и имя его призывать на всяком месте чистом чистому».
Хоть языки и обычаи у всех народов разные, рассказывал русским людям Афанасий, народ везде добр, но живёт бедно и голодно, а князья и бояре всюду «весьма сильны и пышны» и притесняют простых людей. Православный купец горячо любит родину, но не в ущерб миру: «Русская земля да будет Богом хранима! На этом свете нет страны, такой как она, хотя князья Русской земли — не братья друг другу Пусть же устроится Русская земля устроенной, хотя правды мало в ней»!
До такого уровня «толерантности» спустя полтысячелетия уже поднялись отдельные светлые личности на Западе Европы и в США! Однако большинство западных публицистов всё ещё использует фразеологию терпимости для прикрытия наготы своих корыстных и высокомерных побуждений, адресованных внешнему миру.
Ведь любая личность или явление «вне» Запада воспринимается его обитателями исключительно с точки зрения соответствия их представлениям и требованиям (часто нелепым и даже возмутительным). Ни о каком праве на свободу воли, на своеобразие, тем более — на независимость от этих требований, не может идти и речи!
Лишь Русская цивилизация, ставшая после Александра Невского не просто европейской, но евразийской, служит сегодня прочным мостом между европейским сознанием и остальным многообразным миром. И именно она, в том числе и силой, заставляет Запад пытаться понять этот сложный, но всюду божественный мир.
Осознать, почему и каким образом Александр Ярославич Невский сделал свой выбор — политический и нравственный — в пользу сохранения русского самосознания и культуры от разрушительного подчинения «западным ценностям», могут помочь только конкретные факты истории его времени.
Никакие рассуждения, предвзятые идеи и культурные концепции не смогут заменить нам подлинной картины Руси и мира в XIII в., когда громада Азии всколыхнулась и стремительные волны кочевников чуть не смыли с карты мира островок Европы, но, разбившись о Русь, отхлынули, оставив нашу Родину в развалинах.
На этом пепелище, среди множества разнообразных героев и исторических персонажей, перед нами окажется один человек, который решит судьбу Руси и мира. Познакомимся же с ним!
В 1221 г., но расчётам историков — 13 мая[1], княгиня Ростислава Мстиславна родила в Переяславле второго сына Александра Ярославина. О том, насколько трудно даётся изучение жизни святого князя, говорит то, что предметом споров слала не только дата его рождения, но даже личность матери! Одни историки полагали, что это Ростислава — дочь знаменитого политической мудростью и энергией князя Мстислава Мстиславича Удатного (то есть удачливого), другие писали о выучке рязанского князя Глеба Владимировича Феодосии Игоревне[2].
Сейчас принято считать, что христианское имя Феодосия носила всё-таки Ростислава, подобно тому, как славный отец Александра, князь Ярослав Всеволодович, в крещении был назван Фёдором. И, таким образом, Ярослав не вступал в третий брак. Почему в третий? Да ведь первый раз один из многочисленных сыновей Всеволода Большое Гнездо женился в 13 лет — на половецкой хату ни, внучке знаменитого хана Кончака, знакомого всем по «Слову о полку Игореве», друга, союзника и врага князя Игоря Новгород-Северского. Второй — на Ростиславе Мстиславнс. Феодосия Игоревна выходила бы третьей).
Вы скажете, что в 13 лет мальчику жениться было рановато? Однако в 12 лет князь Ярослав Переяславльский смог вести полк в походе отца на половцев, так что законно считался воином, «мужем». В те незамысловатые времена люди даже не догадывались, что можно посылать в бой мальчиков, не получивших прав взрослого мужчины. «Мужем» звали каждого, имеющего право носить оружие. Поход русских полков в Великую Степь, как обычно, закончился миром, а приз — половецкую княжну — получил самый юный его участник.
В браке русского князя с половчанкой не было ничего необычного. Мамой Ярослава была осетинка, князья обширного рода Рюриковичей состояли в родстве чуть ли не со всеми правящими домами Европы, а половцы были не просто ближайшими соседями. Через них Русь держала контакт с высокой культурой Великой Степи, простиравшейся от Венгрии до Китая и Тихого океана. По количеству заимствований, сравнительно с группой кочевых и оседлых народов, составлявших культурно-экономическое пространство Степи, для Руси впереди была только Византия — непокорённая варварами часть Римской империи, прямая наследница культуры античного Средиземноморья.
