В 70-х годах она снялась всего лишь в двух запоминающихся ролях: в эпизоде комедии Леонида Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию» (роль любовницы режиссера Якина) и в телевизионном сериале «Вечный зов» (дочь Лахновского Полина).
С третьим мужем - Борисом Егоровым - Кустинская прожила 18 лет. В первые несколько лет это была по-настоящему счастливая пара. В их роскошном доме в Спиридоньевском переулке (гостиная 60 метров и четыре комнаты по 25) собирались известные люди (среди них: Юлиан Семенов, Роберт Рождественский, Юрий Сенкевич, космонавты), и шумные застолья продолжались до утра. Тогда же в семье появилось прибавление - сын Митя.
В конце 80-х с Кустинской случилось несчастье. Она пошла выгуливать собаку, но в подъезде та внезапно рванулась вперед, и женщина не удержалась - упала с лестницы. В итоге она оказалась в институте Склифосовского с диагонозом «перелом основания черепа». Пока она лежала в больнице, у мужа появилась другая женщина. Когда Кустинская узнала об этом, она подала на развод, хотя муж убеждал ее, что исправится и больше никогда не позволит себе подобного. И все же семья распалась. Сын остался жить с отцом (он жил с ним несколько лет, пока Егоров не женился), а Кустинская вышла замуж за своего нынешнего супруга - Геннадия. В 1991 году Борис Егоров скончался от инфаркта.
Сегодня Кустинская живет в Москве, практически нигде не снимается. В марте 1998 года о ней вспомнил Виктор Мережко и пригласил в качестве гостьи в свою передачу «Мое кино». Кустинская пожаловалась на свою безработицу и поведала о том, с какой надеждой она ежедневно ждет телефонного звонка от любого режиссера с приглашением сниматься. Ведь для актера нет хуже пытки, чем жить без ролей.
Отец-герой российского кинематографа
(Николай БУРЛЯЕВ)
Н. Бурляев родился 3 августа 1946 года в Москве. Актером стал вопреки желанию большинства своих родных и знакомых, которые не верили, что мальчик-заика может сделать карьеру в кино (заикаться Бурляев стал в 5 лет). В кино же Бурляев попал совершенно случайно. Шел как-то по улице Горького и был остановлен молодым человеком, который с ходу его спросил: «Хочешь сниматься в кино?» Как это ни странно, но Бурляев (было ему тогда 14 лет) повел себя на удивление хладнокровно. Для начала он попросил незнакомого мужчину представиться и показать удостоверение. И только потом стал с ним разговаривать. Этим незнакомцем был Андрон Михалков-Кончаловский. Он и привел Бурляева на съемочную площадку фильма «Иваново детство», которым дебютировал в кино Андрей Тарковский. Бурляеву досталась главная роль - юного разведчика Ивана. По словам самого актера: «Я в 5 лет был напуган и с тех пор имею некоторые комплексы. Поэтому всегда считал, что я не актер. Я не играю, я живу. Чтобы забыть о заикании, мне необходимо стать другим человеком. И уже на первой роли я работал как профессионал. В этом мне помогал Андрей Тарковский. Давал мне читать книги об ужасах прошедшей войны, чтобы я понял внутренний мир мальчика, переживающего военное детство...»
Первая роль в кино принесла Бурляеву широкую известность не только на родине, но и далеко за ее пределами. В 1962 году на Международном фестивале во Франции он был удостоен «Гран-при», а чуть позже отмечен наградами и на других престижных фестивалях: Сан-Франциско - 1963, Акапулько - 1963, Карловы-Вары - 1970 и др.
В 1962 году Бурляев снялся еще в двух картинах: «Мальчик и голубь» и «Вступление». Тогда же был принят в труппу Театра имени Моссовета, в котором проработал три года. В 1963 году подал документы в Театральное училище имени Щукина и был принят сразу на 2-й курс. Будучи студентом, снялся еще в одном фильме своего «крестного отца» в кино Тарковского - «Андрей Рублев». И хотя роль, сыгранная Бурляевым в картине (отливщик колоколов Бориска), была признана одной из лучших, в дальнейшем пути учителя и ученика на съемочной площадке больше не пересекались.
В 1967 году Бурляев закончил «Щуку» и попал в труппу Театра имени Ленинского комсомола. Однако после изгнания оттуда режиссера Анатолия Эфроса ушел из труппы и Бурляев. Больше ни в одном из театров он не играл, предпочитая работать только в кино. Среди режиссеров, снимавших Бурляева в своих картинах, были мастера самых разных направлений. Среди них: Станислав Ростоцкий («Герой нашего времени», 1967), Евгений Карелов («Служили два товарища», 1968), Виталий Мельников («Мама вышла замуж», 1970), Сергей Соловьев («Семейное счастье», новелла «От нечего делать», 1970), Алексей Баталов («Игрок», 1973).
В последнем фильме Бурляев сыграл свою 25-ю роль в кино - Алексея Ивановича. По его словам: «Только на этой роли я осознал, что такое быть киноактером-профессионалом. Эта роль потребовала полнейшей самоотдачи. И в один прекрасный миг я понял, в чем истина актерского творчества. Это умение одномоментно перед дублем настроиться, отсечь весь хаос этой жизни, оставив все здесь, оторваться душой и уйти в высшие пределы - к Истине, к Богу. Удерживать этот контакт с самым высшим пластом, на который ты в данный момент способен подняться. Пока ты держишь это, ты проводник самых высших энергий, которые идут через глаза, душу, пластику, речь...»
В 1975 году Бурляев окончил режиссерское отделение ВГИКа и через два года дебютировал своей первой самостоятельной работой - «Ванька-Каин» по «Пошехонской старине» М. Е. Салтыкова-Щедрина. Дебют оказался удачным - на Международном кинофестивале в ФРГ (1977) фильм был удостоен главного приза.
В 80-е годы Бурляев-актер снялся еще в добром десятке картин, однако лишь некоторые из них можно отнести к несомненным удачам. Это роли в фильмах: «Маленькие трагедии» (1980) и «Военно-полевой роман» (1984).
В 1987 году Бурляев вновь выступил как режиссер - снял фильм «Лермонтов», в котором выступил сразу в трех ипостасях: режиссера, сценариста и исполнителя главной роли. Однако критика приняла этот фильм в штыки. Бурляева обвинили во множестве грехов, в том числе в русофобии, исторической безграмотности, подтасовке фактов и даже семейственности (в фильме, помимо Бурляева, снимались многие его родственники: юного Лермонтова играл сын Ваня Бурляев, мать поэта - жена Наталья Бондарчук, бабушку поэта - теща Инна Макарова).
В газете «Неделя» критик С. Рассадин так писал о новой работе режиссера Бурляева: «Истоки, из которых возник бурляевский образ Лермонтова, для меня тайна, но одно я знаю твердо: чтобы этот образ обнародовать, нужно иметь на то право. Право, которое на сей раз, вопреки изречению, не берут, тем более нахрапом, - то, которое дается трудом, талантом, знаниями, выстраданностью, наконец. А неудача фильма «Лермонтов» не из тех, что мы именуем творческими; вот настоящая беда...»
