Дима большой профессионал, и мне понравилась наша совместная работа. Я все время с ним советовалась: «Как тебе кажется, нужно так или эдак?» Для меня-то работа в коллективе — дело привычное, но для него петь дуэтом — немного необычно. Он все время говорил, что ему это интересно, поскольку в дуэте нужно слушать друг друга. Мне кажется, Дима остался доволен результатом.
Готовился к экзаменам я самозабвенно. Многие из тех студентов, которые страстно желали стать профессиональными исполнителями, брали уроки дополнительно. Я — не исключение. Большая удача, что со мной согласилась заниматься Маргарита Иосифовна — она воспитала многих звезд, например Сергея Захарова, и я ей тоже почему-то приглянулся. Она считала меня очень перспективным учеником, одним из лучших. Таким образом, каждый из моих преподавателей — и Виктор Николаевич, и Маргарита Иосифовна — вносил в мое обучение свой бесценный опыт. Я впитывал его как губка — стараясь не упустить ни одного замечания или комментария.
В итоге мы великолепно подготовились к экзамену, и закономерной платой за наш труд стала заслуженная Сашина «пятерка». Получилось весьма креативно — я не просто стоял и пел, отрабатывая свою партию, а исполнил настоящий эстрадный номер, немножко схулиганив и добавив в свой академический вокал нотки джаза.
После этого эпизода мы с Сашей подружились — частенько общались, вместе куда-то ходили, обсуждали новости. Правда, я не могу сказать, чтобы мы были прямо «не разлей вода». Я-то жил в общежитии, а Саша — в московской квартире, поэтому мы общались в основном в училище.
И тогда что-то между нами проскочило. Мы оба это за метили и стали пошучивать: а вдруг мы станем семейной парой? Представляли себе подобный союз и смеялись чего только в жизни не бывает. Оба мы тогда с кем-то встречались — не знаю, был ли кто-то у Саши, но у меня точно была девушка. Поэтому нас связывали скорее общие интересы — фанатичная направленность всей жизненной энергии в одну точку — к музыке.
В то время я уже сотрудничал со студией «Союз». После занятий в училище я мчался на репетиционную базу, где тоже занимался вокалом. В общем, в моем графике вокал был и до обеда, и после обеда. Я периодически ходил с сорванным голосом, хрипел и сипел, но в нужные моменты включался и выдавал своего рода квинтэссенцию умений и возможностей.
У МЕНЯ ЕСТЬ СВОЯ ДИЕТА, ОНА НАЗЫВАЕТСЯ: «ЗАБЫЛ НЕ ПОЕЛ, ВСПОМНИЛ — ПОЕЛ».
В один из вечеров, когда я собирался на студию, позвонила Саша.
— Дима, привет! Что делаешь?
— Привет-привет, — сказал я, прижимая мобильник плечом к уху. — Саш, не могу говорить, убегаю-тороплюсь. Что-то срочное? — Я как раз носился по комнате, одеваясь на ходу.
Она явно расстроилась.
— А я хотела тебя позвать... У меня вечером конкурс на обложку журнала «YES!», поболел бы...
— Ух, ты! — восхитился я, замерев, с одной надетой штаниной. И зачем-то переспросил: — Участвуешь в конкурсе?
— Ara. В Московском дворце молодежи.
— Как жалко-то... А я вот должен уходить. Извини, но просто не получится приехать.
— Жаль... — вздохнула Саша.
Я поехал на студию совсем в другом настроении. Почему-то казалось, что я действительно должен быть в МДМ, несмотря на репетицию.
На студии выяснилось, что я напрасно спешил. Кто-то заболел, кто-то уехал, в общем, репетиция не состоится. Стечение обстоятельств.
Я тут же набрал Саше. Она уже была на месте — из трубки грохотала музыка.
— Приезжай, конечно! — услышал я сквозь шум.
***
За кулисами МДМ стоял невообразимый гомон. Столько красивых девушек в красивых костюмах да в один момент в одном и том же месте я еще не видел.
Саша стояла рядом со своими родителями. У ее многочисленных друзей и подруг в этот день оказались срочные дела. Но она, похоже, совсем не расстроилась. Саша встретила меня с восторгом и принялась взахлеб рассказывать о своих приключениях.
— Представляешь, я даже не думала, что сюда попаду! — рычала она мне в ухо. — Я послала фотографию на конкурс
«девушка с обложки» и забыла про нее совсем! А мне прислали приглашение!
Далее шел взволнованный рассказ о том как звонили из редакции журнала «YES!». Как она не могла даже вспомнить о посланном туда пляжном фото, где она запечатлена на фоне стены в шляпе и парео. Как ходила на собеседование, заполняла анкеты, участвовала в фотосъемках... В общем, обо всем, что предшествовало ее выходу на сцену. Саша очень волновалась ей предстояло не просто ходить по подиуму, а еще танцевать, представляет себя, петь. На конкурсе участницы даже рисовали.
Оставив ее дожидаться выхода, я стал сновать между артистами и конкурсантками, стараясь ничего не упусти из виду и со всеми перезнакомиться.
Оживление за кулисами вдруг заметно выросло.
— Ой, девчонки, смотрите! «Динамиты» выступают!
Конкурсантки гурьбой придвинулись к краю кулис до сцены оставалась пара метров, они буквально вываливались.
Я тоже попытался просунуть голову между очаровательных плеч и причесок, но не вышло. Поэтому я отошел вглубь — к компании, в которой находилась Саша. Она о чем-то беседовала с родителями. Сашин папа попутно развлекал стайку девушек — он был очень общительным человеком. Он что-то рассказывал, активно жестикулируя, и конкурсантки старались не слишком отдаляться, чтобы не потерять нить повествования.
За кулисами появились еще несколько человек, и в одном из них я узнал Юрия Шмильевича Айзеншписа. Он продюсировал «Динамитов». Этот сухонький и подвижный человек в дорогом светлом костюме при галстуке был откровенно взволнован. Он то обменивался короткими репликами со своими спутниками, то отходил в сторону. На него все обращали внимание — Айзеншписа хорошо знали в лицо и для каждого, кто мечтал о сцене, событием было просто увидеть его в реальной жизни.
Вдруг Айзеншпис изменил траекторию движения и устремился в нашу сторону.
— Ну, как вам? — обратился он к нашей компании, очевидно, имея в виду своих артистов. — Нравится?
— Да, здорово, классно! — зашумели девочки и потянули шейки в его сторону. Каждой хотелось, чтобы ее заметили и по возможности получше рассмотрели.
— А кто больше нравится? — спросил Айзеншпис. — Bo тот светленький, — он указал на солиста, — он вам как?
— Да, да! Классный!..
А я вертелся вокруг и жутко нервничал. Даже во рту пересохло.
— У нас тут тоже поют, — сказал Сашин папа. — И девочки, и мальчики...
— Да? Как интересно, — сказал Айзеншпис. — И кто же из девочек и мальчиков у вас поет?
— Вот Саша, — он указал на свою дочь. — Еще Витя...
