Красные шесты используются для того, чтобы обозначать то место, где нашли мины. Примерно в десяти футах от нас было четыре красных шеста. Красные с белым шесты используются для указания границ. Голубые обозначают — обезврежено.
Белые — непроверенно. Затем он показывает нам некоторые главные виды защитного обмундирования.
Также он отдал серьезное распоряжение: «Если, находясь на минном поле, вы услышите взрывы, не двигайтесь».
Это поле — одно из сорока семи, которые в данный момент расчищают сотрудники HALO в Камбодже.
Мы остановились около школы, напротив бывшего минного поля.
Школа предназначена только для первого и второго класса. Детям здесь от шести до четырнадцати лет. На 240 учеников всего лишь четыре учительницы.
Учителям здесь не платят. Если бы им платили, то в месяц их жалование составило бы около 15 долларов.
Когда эта школа строилась правительством, район не был проверен на наличие мин. Когда же сотрудники HALO проверили дорогу, по которой дети каждый день ходили в школу, они нашли на обочине пять мин в боевом состоянии.
Я оглянулась вокруг. Я вижу так много лиц. Таких прекрасных. Так много детей.
До прихода HALO все они все жили в этих минных районах.
Сегодня обнаружили две противопехотные мины. Мне разрешили взорвать одну из них с помощью тротила. Должна сказать, что это было восхитительное чувство — разрушить что-то хищное, что может причинить боль или даже убить.
После взрыва Луонг объяснила мне, почему многие беженцы, и она в том числе, во время визита в США были напуганы салютом в честь Дня независимости 4 июля.
На завтрак у нас был белый рис, мясо и овощи. Затем мы собрали вещи на ночь.
Луонг, Мэтью и я отравимся на мотоциклах в маленькую деревушку, где и переночуем.
Самый лучший способ узнать людей и землю, на которой они живут, — это провести время с местными жителями и попытаться понять, как они видят судьбу разминированных территорий.
Сначала мы пойдем в переселенный район, который расчистили сотрудники HALO. УВКБ ООН помогало восстановлению района.
Мы остановились на обочине дороги, где примерно восемь детей и две женщины набирали воду в колодце, который УВКБ ООН построило в 2000 году.
Самое удивительное — это то, что после двух лет усиленной работы неправительственных организаций, таких, как HALO, ООН, и помощи отдельных государств, наравне с тяжелой работой местных жителей, беженцы смогли начать жизнь заново.
Многие из этих людей не были дома уже двадцать пять лет.
Мы прогуливались вокруг, и все больше людей, в основном дети, обступали нас.
Мы тронулись в путь, но затем снова остановились, на этот раз в Прасат.
Это была церковь, построенная в то же время, что и Ангкор Ват. Сейчас это практически руины, поросшие растительностью. Тем не менее, там все еще горят свечи и ладан.
Как и большинство буддийских церквей, она была обложена минами, которые совсем недавно обезвредили.
В этом районе буддийские церкви были снова разрешены только в последние два года, с тех пор как земля была отвоевана у Красных кхмеров.
Во времена Пола Пота они запретили исповедовать буддизм и пытались убить всех монахов. Мне рассказали только о сорока спасшихся, которые изменили свою внешность, чтобы их не опознали.
За старой церковью стоит недавно отреставрированная пагода. На крыше развеваются желто-оранжевые флаги молящихся.
Мы сняли ботинки и направились внутрь. Я спросила у них, можно ли нам войти. «Да, — сказали они, — мы рады посетителям».
Я помнила, что мои ступни не должны обращаться пятками к статуе Будды. Я села на коленки на коврик, так, чтобы мои ступни были подо мной.
Запах ладана и звуки пения опьяняют.
Молодые монахи в традиционных оранжевых робах с интересом выглядывают из задней комнаты. Они очень милые.
В находящейся рядом школе 27 учителей преподают 1057 ученикам.
Совсем недавно они очистили от мин территорию, рядом с которой играли дети.
Давид, который обезвреживает мины в рамках HALO, указал место, буквально за площадкой, где играют дети. Всего в 100 метрах вниз по дороге находится минное поле. Просто факт.
Около часа я и Луонг ехали на багажниках велосипедов за спиной двух сотрудников HALO.
Эти дороги расположены ближе к границе Таиланда. Но все равно дороги в плохом состоянии.
Машины не могут проехать по ним. Здесь так красиво. Я вижу много людей. Дети не выглядят истощенными.
Во время нашего путешествия я видела ампутированных, в самодельных инвалидных колясках. Человек, потерявший ногу, ехал на велосипеде. Его костыль был привязан спереди к велосипеду. Он брал его, когда надо было преодолеть трудный участок через мост или то, что должно было быть мостом. На самом деле это были просто сколоченные вместе бревна.
Я знаю, что ампутированным людям приходится очень тяжело, но я поражаюсь гордости и силе этих людей.
Мы едем на велосипедах, и я вижу, как многие мужчины и женщины с детьми смотрят на нас из окон своих домов. Одни машут нам и улыбаются. Другие просто смотрят на нас, но я заметила, что каждый раз, когда ты улыбаешься им или машешь, они тотчас с радостью отвечают тем же.
Я думаю, что люди узнают сотрудников HALO и знают о той помощи, которую они оказывают.
Каждый раз, когда мы проезжаем мимо кого-то на дороге, пролегающей через джунгли и небольшие деревеньки, мы встречаемся с ними глазами и приветствуем друг друга. Они всегда отвечают взаимностью.
Могли бы вы себе представить, что это наша повседневная жизнь?
Могли бы вы себе представить, что здороваетесь с каждым, кого встречаете, и улыбаетесь друг другу, выказывая свое уважение?
Мы поужинали очень рано, так как нам надо было лечь спать до захода солнца и встать на рассвете.
Официантка приняла наш заказ, и мы увидели, как женщина гонялась за тощей курицей и поймала ее. Она вошла в помещение, держа птицу за лапы вниз головой в одной руке и нож мясника в другой.
Повсюду насекомые.
Мы побрызгались спреем от насекомых, но все равно во время разговора вынуждены отмахиваться от них.
Льда нет и напитки теплые.
Пол грязный. Всюду бездомные собаки.
На столе поставлен рулон туалетной бумаги. Я уже привыкла к этим «салфеткам». Мы ждем наш заказ уже где-то около часа. Очень жарко. С нас капает пот.
Кто- то за столом заметил, что нам необходимо раздобыть гамаки и сетки от комаров до того, как на улице стемнеет.
Насколько я могу судить, здесь нет туалетов и электричества. Мне дали фонарь с запасными батарейками.
Я начала осознавать, что росла в городе, никогда не занималась туризмом, и, возможно, у меня будет трудная ночь.
