Понимая, что до окончательной победы Гоминьдана во всей стране недалеко, Фэн сразу же по приезде в Китай (в провинцию Суйюань) 17 сентября 1926 года принес торжественную клятву бороться за свободу и независимость родины до последнего вздоха. Тогда же он объявил, что все его подчиненные коллективно вступают в Гоминьдан, а вскоре, в октябре, послал одну из своих дивизий, находившуюся в провинции Ганьсу, в соседнюю провинцию Шэньси, где войска У Пэйфу еще в апреле осадили гарнизон его армии в городе Сиани. 18 ноября осада была снята, У Пэйфу отступил, и Фэн начал готовиться к походу в провинцию Хэнань на соединение с наступавшими туда войсками HРА. В то же время он вновь обратился в Москву, в Коминтерн, — на этот раз с просьбой прислать ему дополнительную группу советников151.
В Коминтерне посчитали целесообразным направить к Фэну китайских студентов УТК и КУТВ, хорошо зарекомендовавших себя. И отобрали более двадцати человек, в том числе Дэна, который даже не завершил положенный двухгодичный курс обучения. Северный поход вступал в решающую фазу, и работники Исполкома Коминтерна справедливо полагали, что «откладывать… работу и сокращать ее до тех пор, пока некоторые тт. в Москве закончат учебу, — абсурд»152.
Двенадцатого января 1927 года Дэна отчислили из Университета им. Сунь Ятсена, и в тот же день он выехал на родину. Более чем шестилетнее пребывание за границей подошло к концу. В итоговой характеристике, данной ему парткомом университета, как и во всех предыдущих, говорилось: «Очень активный и энергичный, один из лучших оргработников. Дисциплин[ирован] и выдержан. В учебе на 1-х местах. Подготовка хорошая»153. Постановление общего собрания седьмой учебной группы о переводе его из кандидатов в члены ВКП(б) пришлось, однако, отменить154: Дэн возвращался в Китай, где вновь становился официальным членом Компартии Китая. Впереди молодого и способного коммуниста ждала революция, на волне которой он и его товарищи по партии рассчитывали прийти к власти.
К тому времени, когда Дэн покинул Москву, маршал Фэн уже переехал из провинции Суйюань в Сиань. Так что путь Дэна и его товарищей лежал именно в этот город. Поезд довез их только до Верхнеудинска (ныне Улан-Удэ), дальше — на юг — железной дороги не было. Надо было добираться другим транспортом. Сначала через монгольские степи и город Ургу (Улан-Батор) — на советских грузовиках, перевозивших оружие для армии Фэна, потом через пустыню Гоби — на верблюдах, затем от столицы китайской провинции Нинся, города Иньчуани, до Сиани — на лошадях. Путь был тяжелый: в степи они дрожали от холода, в пустыне страдали от жары, гобийские пыльные бури слепили глаза и забивали песком рты и носы. К тому же им негде было умыться: первый раз более чем за 30 дней Дэн смог ополоснуться только в Иньчуани. Наконец в конце марта московские студенты, уставшие и оборванные, добрались до Сиани. «Вместо одежды [на нас] были дырявые лохмотья», — вспоминал Дэн155.
Их тут же разместили в казармах, после чего представили Фэн Юйсяну. Сорокачетырехлетний маршал производил впечатление уверенного в себе человека156. Был он высокого роста, могучего телосложения, с мясистым лицом и широкими плечами (то есть в сравнении с Дэном выглядел великаном), одет просто, в деревенскую ватную куртку и мешковатые штаны. Двигался он неторопливо, а говорил тихо, как бы боясь «расплескать чашу мудрости»[20]. Маршал тут же назначил вновь прибывших начальниками политотделов армейских частей и учреждений.
Дэн получил назначение в Сианьское военное училище им. Сунь Ятсена, которое в войсках Фэн Юйсяна называли «2-й школой Вампу». Это было довольно большое учебное заведение, в котором насчитывалось более семисот курсантов, — в основном бывших студентов местных гражданских учебных заведений, — севших за парты, чтобы пройти военную и военно-техническую подготовку и прослушать курсы общественных наук. Находилось оно в самом центре города, на границе мусульманского квартала, близ знаменитых башен — Часовой, или Колокольной (Чжунлоу) и Барабанной (Гулоу), выстроенных еще в период правления основателя Минской династии Чжу Юаньчжана, в 80-е годы XIV века (ныне в этом здании — городское правительство Сиани157).
Организована была «2-я школа Вампу» буквально накануне приезда Дэна левым гоминьдановцем Юй Южэнем, назначенным Фэн Юйсяном главнокомандующим войсками Националистической армии, расквартированными в Шэньси. Юй сделал начальником училища Ши Кэсюаня, 37-летнего уроженца уезда Синпин провинции Шэньси, бывшего командира бригады, который всего за несколько месяцев до того вступил в Компартию Китая. Ши уже имел опыт учебно-административной работы: осенью 1926 года в местечке Саньюань, в 70 ли к северу от Сиани, организовал курсы крестьянского движения. С января же 1927 года возглавлял отдел политической безопасности в ставке главного командования Нацармии, так что, очевидно, пользовался доверием Юй Южэня158. Заместителем Ши и заведующим учебной частью училища тоже стал коммунист — некто Ли Линь, выпускник Комуниверситета трудящихся Востока, которого Дэн неплохо знал по жизни во Франции. Помимо них во «2-й школе Вампу» работало и много других членов компартии. Одному из них, Гао Гану, суждено будет спустя четверть века сыграть немалую роль в жизни Дэна.
Как начальник политотдела Дэн в первую очередь отвечал за налаживание в училище партийно-пропагандистской работы. Занимался он и преподаванием политических дисциплин, таких как «История китайской революции», «История Гоминьдана» и «Принципы большевизма». Кроме того, в учебную программу школы были включены и такие темы: история империалистической агрессии против Китая, современные проблемы китайской революции, ленинизм, аграрный и крестьянский вопросы, а также основы ведения политработы в армии. Для членов и кандидатов в члены Коммунистической партии Китая, а таковых среди курсантов насчитывалось около ста человек, читались и специальные курсы: «Что такое компартия», «Азбука коммунизма» и «Капитал». В общем, Дэн имел возможность поделиться накопленными в Москве знаниями. Он вспоминал: «На политзанятиях [мы] говорили в основном о проблемах революции, открыто рассказывали о марксизме-ленинизме; в Сиани это училище считалось красным»159.
Лектором Дэн оказался хорошим, страстным и энергичным. А потому в дополнение к основной работе, по приказу начальства, стал вскоре вести занятия и в двух других учебных заведениях, созданных ставкой главного командования: в Академии им. Сунь Ятсена, которая готовила политработников, и в Инструкторской школе для сотрудников отдела безопасности160. Какое-то время по совместительству он был и секретарем коммунистической организации училища, а в мае-июне 1927 года входил в исполком его особой гоминьдановской ячейки161. Он часто выступал с докладами перед курсантами и преподавателями о политическом и международном положении Китая, обстановке в Советской России и даже принимал участие в художественной самодеятельности. При политотделе имелся клуб им. Хуаньчжана (то есть Фэн Юйсяна; Хуаньчжан — величальное имя маршала), и вот там-то и играл Дэн в простеньких пьесках патриотического содержания. В одной из них он исполнил роль самого главкома Юй Южэня162. Такие незамысловатые формы пропаганды неизменно вызывали восторг зрителей.
