Комиссара полка старшего политрука М. Ф. Назарова я до этого не знал. Зато с командиром был знаком очень хорошо: это был тот самый Павел Фаддеевич Скородумов, вместе с которым мы вышли из Ленинграда в составе полка Петрова: я командиром 6-го, а он — 7-го батальона. Это с ним шел командир нашего полка к месту сбора в Лютых Болотах.
Я, конечно, сравнивал новый полк с тем, в составе которого вышел из Ленинграда в июле 1941 года, и буквально во всем находил перемены к лучшему. Новый полк был несравненно лучше экипирован: у всех отличные полушубки, маскхалаты, лыжи, сильное вооружение. Если в июле на весь мой батальон был один-единственный автомат, то сейчас автоматическое оружие имели многие. Были в полку минометы, была радия. И моральное состояние людей тоже изменилось к лучшему: в тыл шли опытные уже партизаны, испытанные в боях, знавшие, что им предстоит, и уверенные в своих силах.
11 февраля мы выступили из Валдая. Колонна грузовиков доставила полк в Осташков. Теперь наш путь лежал через линию фронта в Партизанский край, дальше — в лесной массив западнее Порхова, где предстояло найти место базирования и развернуть боевые действия.
Линию фронта решено было перейти на том участке, который проходил по дороге Старая Русса — Холм, в районе Рдейских болот, тянущихся отсюда на запад до Витебской железной дороги 100-километровой по ширине лентой. Эти болота, почти непроходимые летом, и зимой оставались настолько труднодоступными, что гитлеровских частей здесь не было. Партизаны же неоднократно использовали болота как дорогу через фронт. Достаточно сказать, что месяцем позже почти в том самом месте, где пересекли линию фронта мы, прошел легендарный партизанский обоз с продовольствием, направленный жителями Партизанского края в блокированный Ленинград.
Это был трудный путь. Среди партизан ходила поговорка: «Кто в Рдейских болотах не бывал, тот и горя не видал». И все-таки мы пробирались через эти болота, проклиная их гибельную глушь, пустошь и трясины и благословляя за то, что укрывали они от врага как нельзя лучше.
Но линия фронта остается линией фронта даже тогда, когда пролегает в труднодоступных местах: переход ее всегда опасен. И полк тщательно готовился. Несколько дней мы вели разведку, выбирая наименее опасный участок. Подгоняли снаряжение, чтобы на марше ничто не звякнуло. Еще и еще раз инструктировали командиры своих людей. И наконец в ночь на 19 февраля бесшумно и быстро полк совершил бросок через этот рубеж.
Трудности перехода на этом не кончались. Утром гитлеровцы обязательно обнаружат широкую тропу, пробитую нами в снежной целине, и, конечно же, бросятся по этому следу в погоню. Минирование тропы хоть и необходимо (и мы провели его), мало что изменит. Но самое главное — гитлеровцы вышлют авиаразведку, а растительность на болотах хилая, укрытия от самолетов почти не дает, и с воздуха нас обнаружат неизбежно.
Было решено укрыться от врага на день в одной из прифронтовых деревень. Это рискованно и тем не менее единственно верно.
Мы находились в районе полуразрушенного Рдейского монастыря. Разведроте было приказано двигаться в полном составе к юго-западу и там, в стороне от дорог, от линии фронта (и, к сожалению, от нашего маршрута, но что делать!) найти пригодную для дневки деревню. Полк двинулся следом.
К утру, пройдя около 20 километров, мы расположились на отдых. Разведкой было установлено, что в ближайшей округе обстановка благоприятна, гитлеровских частей нет. День прошел спокойно, только где-то севернее воздух утюжили вражеские самолеты-разведчики. Некоторые из них изредка пролетали и над деревней: без сомнения, искали именно нас. Но поскольку людям было категорически запрещено выходить из домов, деревня с воздуха казалась безлюдной, и самолеты уходили к Рдейскому монастырю. А уже на следующее утро, 21 февраля, полк, совершив большой ночной переход, вошел на территорию Партизанского края.
Еще будучи в Валдае, я внимательно следил за судьбой края. Объяснялось это отчасти тем, что именно в этих местах пришлось мне воевать в первые месяцы войны и стали они для меня близкими, но главное — главное заключалось в удивительном, захватывающем размахе партизанских действий на этой земле. С восхищением узнавали мы о все новых и новых успехах 2-й бригады: налеты на вражеские гарнизоны железнодорожных станций Судома и Плотовец в октябре, борьба с карательной экспедицией гитлеровцев в декабре 1941 года, совместный с частями Красной Армии налет на город Холм 18 января 1942 года, разгром крупного немецкого гарнизона в селе Ясски 5 февраля, то есть всего 16 дней назад… Да что говорить — уже сам по себе факт существования в тылу врага огромного района, жившего по советским законам, не мог не радовать. Теперь, будто распахнув дверь в неведомый мир, мы стояли на его пороге и жадно смотрели вокруг.
* * *
Создание Партизанского края — дело чрезвычайно трудное по содержанию, политическому и тактическому замыслу — было начато уже в августе 1941 года под руководством командования 2-й ЛПБ. Это было исключительное в истории партизанского движения явление, еще не имевшее тогда исторических аналогов, захватывающее своей дерзостью, размахом, направленностью.
Об особенностях географии местности я уже писал выше, остается добавить только, что для осуществления общей идеи — ликвидировать гитлеровских ставленников, установить свою власть и удержать этот район в руках, — для осуществления такой идеи избранная местность была как будто специально создана.
За сентябрь и октябрь 1941 года были восстановлены колхозы, власть на местах вновь передана в руки сельских Советов депутатов трудящихся. А функции районных Советов и райкомов партии согласно указаниям Ленинградского обкома ВКП(б) взяли на себя «тройки по восстановлению Советской власти в тылу врага». В состав троек (еще их называли оргтройками) входили секретари райкомов партии, председатели райисполкомов, руководители районных органов внутренних дел. Оргтройки обладали всей полнотой власти на территориях своих районов, осуществляли руководство всей мирной жизнью — политической, производственной, культурной, общественно-бытовой. Организация сельскохозяйственных работ, вопросы здравоохранения, обеспечение работы школ — все это и многое, многое другое направлялось и контролировалось ими. И все они действовали в тесном контакте с командованием 2-й бригады — основной вооруженной силы Партизанского края.
Сейчас, по прошествии многих лет, я, вспоминая войну, думаю, что если бы единственным результатом деятельности 2-й ЛПБ стало создание Партизанского края, то одно это составило бы ее славу в истории, одним этим она могла заслужить искреннюю любовь и благодарность народа. Но ведь созданием края все не ограничивалось!
