Почти все молодые мужчины призваны. Люди до сих пор не могут оправиться от страха. Если русские вернутся, нам всем конец, утверждают они. Пообедав, мы на нашей машине отправляемся к месту, где видели горящие грузовики.
За кукурузным полем обнаруживаем еще три сгоревших дотла наших грузовика и легковушку. Неподалеку стоят целые и невредимые русские грузовики.
С них мы снимаем все, что только можно. Все вокруг усеяно телами погибших русских. От солдат СС узнаем, что ночью противник предпринял здесь попытку прорыва.
Ему удалось даже подавить наши посты охранения, а несколько русских солдат прорвались даже к обозу и гранатами закидали наши грузовики.
Разумеется, им поддали жару, вот они и лежат теперь здесь. Весь склон покрыт их телами.
По словам солдат СС, русские выкалывают глаза всем нашим пленным, вот за это им и отомстили.
Когда мы возвращаемся в немецкое село, нам предоставляют новенький русский тягач с прицепленным к нему 10,5-см орудием.
Вечером Концен и Веге отправляются в расположение 1 — го взвода отвезти туда коробку передач. Я остаюсь в охранении. Около 19 часов мы втроем обеспечиваем за пулеметом охрану прилегающей местности. Тут же разостлав сено, по очереди спим и сменяем друг друга.
В темноте в воздух взлетают одна за другой несколько ракет. Я тоже выпускаю парочку — становится светло как днем.
Время от времени постреливает артиллерия.
Русский ночной бомбардировщик сбрасывает несколько бомб, а так ночь выдалась спокойной.
29 сентября 1941 г.
Стою с 5 до 7 последнюю смену. Веге еще не вернулся из 1 — го взвода, поэтому я, сменившись, иду в одну из хат переговорить с земляками. Они страшно рады, что мы все-таки добрались и до их села.
Начало марша назначено на 10 утра.
Веге тоже возвращается. Умывшись, я отправляюсь за едой.
Час спустя мы уже в дороге. Моросит дождик, и дорога мгновенно раскисает. Машина безбожно скользит.
По обочинам дорог убитые лошади.
В тот день едем и едем. Незаметно для себя одолеваем целых 80 километров.
Из-за раскисших дорог темп следования существенно замедляется. Темнеет рано — в 18 часов уже хоть глаз выколи. Часто и надолго останавливаемся, мимо нас проходят колонны войск.
Сегодня нам попались подбитые русские танки. Их, наверное, будет с пару взводов. Приходится ехать через заболоченные участки, но мы благополучно их преодолеваем.
Наконец, часам к девяти вечера добираемся до большого села. Мы довольны, потому что без происшествий проехали столько.
В 22 часа меня отправляют пешим вестовым в штаб батальона — наши мотоциклисты еще не поспели за нами.
30 сентября 1941 г.
Выспался на славу. Раннее утро, 6 часов. Вчера я доставил в роту всего одно донесение.
Очень холодно, кустарник весь белый от инея. Приходится надеть плащ.
В штабе суматоха.
Туда прибывает на совещание множество офицеров из самых различных подразделений — стрелков-мотоциклистов, артиллеристов, противотанковых подразделений, пехотных и так далее.
В 8 утра прибывают 25 бронемашин, в основном это машины типа Р4.
Деревня буквально кишит транспортными средствами всех видов — здесь почти вся 13-я танковая дивизия. Осматриваю машину типа Р 4, потом просматриваю газеты.
К 10 часам утра доставляю в роту приказ готовиться к маршу. По пути в подразделение вдруг замечаю 5 русских штурмовиков, поэтому приходится остановиться. Наши зенитчики, расположившиеся в 200 метрах, открывают по ним огонь. И хотя несколько снарядов проходят, едва не задевая самолеты, ни один из них так и не сбит.
Надо сказать, русские пилоты — люди отчаянные. Без страха снижаются до бреющего и сбрасывают бомбы. Они делают несколько заходов, атакуя зенитчиков и дорогу.
У нас несколько человек убиты, а русским в очередной раз удалось улизнуть.
Передаю донесение, и мы готовимся выступить. Внезапно русская артиллерия и танки открывают по нам огонь. Грохот вокруг страшный. Небольшой снаряд разрывается метрах в 50 от меня, угодив прямо в хату. Позже на капоте нахожу еще теплый осколок. Ничего страшного.
Выстрел за выстрелом, и пулеметы тоже тарахтят. Наши выехавшие вперед танки возвращаются.
Сообщают о том, что на нас двигается около 25 русских танков. Мы готовы ко всему. И тут же, примерно в километре от нас, различаем еще 6 темных точек. Они идут прямо на нас, причем по маршруту следования. Посмотрев в бинокль, убеждаемся, что это на самом деле русские танки. Они следуют параллельным деревне курсом, ведя непрерывный огонь на довольно большой скорости.
Вот так дела! 25 танков с фронта, да еще 6 в обход! Слева доносится непрерывный грохот.
Наши артиллеристы открыли бешеный огонь по русским танкам.
На позицию выдвигают противотанковые орудия на тот случай, если русские решат обойти нас с тыла. Повсюду разрывы. Неужели нас взяли в кольцо?
Выбираемся из села и, доехав до соседнего, что примерно в полукилометре от прежнего, маскируемся там.
Слева непрерывная стрельба, там действует наш пехотный полк.
Уже по деревне засвистели шальные пули. Запускаем двигатели, нас перебрасывают за 10 километров отсюда. Вскоре подтягиваются остальные подразделения и наш разведбат в полном составе. Заправляемся, обедаем и разбираем почту.
Час спустя едем дальше. Снова дождь. Ехать приходится полями. На час останавливаемся на кукурузном поле.
Наши зенитчики по дурости сбивают один из 8 итальянских истребителей. Остальные сбрасывают на нас бомбы. На всякий случай выстреливаем пару опознавательных ракет. Вскоре снова снимаемся с места. Время от времени встречаются разрозненные группы русских численностью до 50 человек. Мы не отвлекаемся — ими займутся те, кто следует за нами. У русских есть возможность незаметно исчезнуть, но они, похоже, воспользоваться ей не спешат.
Через 15 километров видим какой-то городок, несколько деревянных домов в нем охвачены огнем.
Уже 17 часов, останавливаемся в саду возле школьного здания. Мой товарищ Альфред Кёрбер отправился за 400 метров на поиски сена и привел с собой 14 человек русских. Причем все до единого при оружии.
Доносятся частые орудийные выстрелы — русские не дают нам ни минуты покоя. Русским пленным приказано вырыть для нас землянки, кое-что уже сделано.
Вокруг валяются карабины, другое оружие, впопыхах брошенное отступавшими русскими.
Заправляемся, едим и идем в отведенное для ночевки нашей роты здание школы.
Меня ставят в охранение. Дождь идет вот уже несколько часов.
По-прежнему гремят орудийные выстрелы, похоже, палят все — танкисты, артиллеристы. Время на посту пролетает незаметно. Сходил к Кёрберу, их подразделение разместилось в другом здании примерно в 100 метрах от нашего. Они охраняют 100 человек русских пленных.
