Вспоминая эти давно минувшие дни, я часто спрашиваю себя, случайно ли 1-я артиллерийская противотанковая бригада неизменно оказывалась тогда на самых угрожаемых направлениях. Нет, не случайно. Здесь мне прежде всего хочется еще раз отдать должное командующему 5-й армией генералу М. И. Потапову, его военному таланту. Не сомневаюсь, что он еще во время боев за г. Малин предвидел неизбежность отхода наших войск за Днепр и, не поддаваясь унынию и тем более отчаянию, спокойно и планомерно заботился о создании необходимых условий на этот случай. А так как одним из таких условий, и притом весьма важным, было обеспечение путей отхода и в особенности переправ, то их оборону он заблаговременно и поручил 1-й артиллерийской противотанковой бригаде.
Читатель помнит, конечно, что 5-я армия находилась на направлении главного удара группы армий "Юг". Если же к этому добавить, что 1-я артиллерийская противотанковая бригада, как явствует из рассказанного выше, неизменно оказывалась там, где была наибольшая угроза, то станет очевидно: кто-то усиленно заботился о том, чтобы она оказывалась в самом "пекле".
Заботился об этом командующий армией. Так было под Владимир-Волынским и Луцком, под Клеваныо и Ровно, под Новоград-Волынским и Коростенем.
Генерал-майор Потапов с первого дня войны видел в противотанковых войсках грозную огневую силу. Что касается 1-й бригады, то, как он считал, эффективность ее применения состояла не только в успешной борьбе с танками. Потапов не раз говорил мне, что высоко оценивает также способность бригады становиться как бы мобилизующим центром, вокруг которого концентрируются и вновь вступают в бой вышедшие из борьбы в результате больших потерь артиллерийские части и отдельные группы. Сам он объяснял эту способность тем, что противотанковая бригада, к тому же еще и моторизованная, по своему составу, вооружению и оснащению являлась, по его мнению, одной из наиболее устойчивых форм организации артиллерии для борьбы с таким сильным противником, каким была немецко-фашистская армия.
Наконец, на первых порах в составе 5-й армии была всего лишь одна такая бригада. Этим и объяснялось то, что Потапов ни при каких обстоятельствах не дробил ее и никому не переподчинял. Он взял на себя лично заботу о ее использовании и, зорко следя за боевыми действиями бригады, никогда не забывал перебросить ее в определенный момент, часто заблаговременно, туда, где она была ему всего нужнее.
Так было и в конце августа, когда командующий армией приказал бригаде форсированным маршем выступить в направлении Чернигова. Уже на марше я получил первый приказ, которым бригаде ставилась задача занять оборону на рубеже Халявин - Гудка и совместно с 15-м стрелковым корпусом не допустить прорыва противника с севера в направлении Чернигова. Нам также предписывалось прикрыть зенитными батареями мост и переправы на р. Десне южнее города.
Положение на фронте 15-го стрелкового корпуса севернее Чернигова было чрезвычайно тяжелым. Исполняющий обязанности командира корпуса полковник М. И. Бланк, знакомя меня с обстановкой, назвал ее угрожающей. И он не преувеличивал. Противник превосходящими силами при поддержке танков оказывал большое давление с фронта. Одновременно немецкая 260-я пехотная дивизия форсировала р. Десну на правом фланге корпуса и захватила плацдарм в районе Вибли.
Рассказав обо всем этом, полковник Бланк показал мне телеграмму начальника Генерального штаба Маршала Советского Союза Б. М. Шапошникова, адресованную командующему Юго-Западным фронтом. В ней говорилось: "С захватом противником Вибли создается явная угроза Чернигову и стыку фронта... Чернигов должен быть удержан за нами во что бы то ни стало".
- Как видите,- говорил полковник Бланк,- приказ прошел все инстанции осталось немногое: выполнить его. Но какими силами? В ротах всего лишь по 20-30 активных штыков, боеприпасы на исходе...- Он глубоко вздохнул, улыбнулся.- Но приказ есть приказ, выполнять его теперь нам с вами.
Это была моя последняя встреча с М. И. Бланком.
1 сентября на правом фланге корпуса с новой силой разгорелись бои, в ходе которых его части упорно пытались выбить 260-то пехотную дивизию противника с плацдарма в районе Вибли, но успеха не имели. На другой день генерал Потапов, выполняя приказ командующего войсками фронта, приказал М. И. Бланку любой ценой отбросить противника за Десну. Войска корпуса вновь вступили в схватку с врагом. Полковник Бланк лично повел в атаку до двух батальонов 62-й стрелковой дивизии. В бою близ д. Пески 2 сентября он был смертельно ранен.
Плацдарм противника у населенного пункта Вибли так и не удалось ликвидировать, несмотря на максимальные усилия, приложенные нашими войсками. Однако и фашисты, изо всех сил стремившиеся расширить плацдарм, не добились цели.
Геройски сражались части 135-й стрелковой дивизии. Только при отражении двух атак они уничтожили около 2 тыс. солдат и офицеров противника. Большие потери понесли фашисты и на участке 497-го стрелкового полка, где они предпринимали такие же отчаянные атаки.
В ходе одной из них около 200 гитлеровцев просочились между двумя батальонами. Находившийся невдалеке старший политрук Кругляков, временно исполнявший должность комиссара полка, не растерялся. Переброшенная по его распоряжению зенитная пулеметная установка встретила атакующих огнем в упор я буквально скосила их всех до одного{25}.
Пока шли бои на плацдарме, возникла угроза и в районе Салтыкова Девица. Там противник, преследуя отступавшие части 21-й армии Центрального фронта, начал переправлять через Десну четыре пехотные дивизии, нацеленные для нанесения удара с северо-востока по тылу 5-й армии. Одновременно началось стремительное продвижение 98-й пехотной дивизии немцев с Окуниновского плацдарма на северо-восток, а 262-й пехотной дивизии - на Моровск. Этим самым противник окончательно разорвал стык 5-й и 37-й армий.
Над главными силами 5-й армии нависла угроза окружения. Необходимо было немедленно отвести их за Десну и за счет сокращения фронта и высвобождения резервов улучшить оперативное положение армии. Угроза окружения была настолько реальна, что командарм 5 вынужден был просить командующего фронтом разрешить отвод 31-го стрелкового корпуса за Десну. Но было разрешено лишь несколько выпрямить линию фронта корпуса, а такая мера не вносила существенной перемены в положение армии.
В этой обстановке генерал Потапов 3 сентября приказал мне принять командование 15-м стрелковым корпусом, а бригаду сдать командиру 712-го артиллерийского полка полковнику А. П. Еременко.
III
Разыскав штаб корпуса, я познакомился с комиссаром корпуса полковым комиссаром М. П. Быстровым, начальником штаба подполковником М. Г. Банным и офицерами оперативного отдела. Здесь мне доложили, что дивизии корпуса - 45, 62 и 135-я - совместно с остатками 9-го механизированного (без танков) и 1-го воздушно-десантного (до 300 человек) корпусов вели в этот момент бои на рубеже Вибли - Пески - Березанка - Халявин - Рябцы.
