В этом же новом плане я проводил и свои «традиционные» матчи между московским «Спартаком» и динамовцами Киева. На этот раз я судил две их встречи — на Кубок СССР и на первенство страны. Киевляне выиграли 3:0 и 1:0. Однако обе победы достались им нелегко. Команды мне понравились своей бескомпромиссностью, волевым настроем, которого так не хватало нашей сборной в решающих поединках чемпионата Европы на полях Неаполя и Рима.
Вместе с тем мне бросилось в глаза, что киевляне — наши бесспорные лидеры — стали в своей технической оснащенности отставать от лучших европейских команд. Я поделился своими сомнениями кое с кем из коллег, но они довольно легко убедили меня, что отставание это кажущееся.
Их доводы показались еще убедительнее после того, как мне довелось участвовать в судействе матча на Межконтинентальный кубок между аргентинским «Эстудиантисом» и моими старыми знакомыми — футболистами «Манчестер Юнайтед». Вместе со мной этот матч должны были судить югослав Константин Жечевич и итальянец Кончетто Лобелло, так же, как и я, участники английского чемпионата.
За прошедшие после мирового первенства два года они не раз «подтверждали» свою репутацию высококлассных арбитров. Так, например, именно Лобелло была доверена финальная игра на Кубок европейских чемпионов между тем же «Манчестер Юнайтед» и «Бенфикой», которую он, на мой взгляд, провел безукоризненно.
Накануне встречи Матт Басби заявил, что его ребята, проигравшие в Буэнос-Айресе со счетом 0:1, непременно отыграют два мяча. Столь же оптимистично был настроен и тренер аргентинцев Зубелдиа, уверявший, что его команда ни за что не потерпит поражения.
И верно, аргентинцы играли мужественно, смело, так, как нравится английским зрителям. И хотя в конце состязания Жечевич удалил Медину («Эстудиантес») и Беста («Манчестер Юнайтед»), матч в целом прошел достаточно корректно.
Поединок, закончившийся со счетом 1:1, принес Межконтинентальный кубок «Эстудиантесу». Поздно вечером на приеме в «Манчестер-отеле» руководители британской и аргентинской команд тепло поблагодарили нас за принципиальное и объективное судейство.
И любители, и специалисты футбола давно привыкли к этому сочетанию: «принципиальное и объективное». Но мало кто, кроме, пожалуй, нас, судей, понимает, как трудно и сложно их сочетать. Твердость, неуклонно демонстрируемая арбитрами во всем мире, неожиданно обернулась палкой о двух концах. Верно, футболисты теперь не часто решались на откровенные нарушения правил, но…
Вот, скажем, нападающий с мячом рвется к воротам. Защитник, заведомо проигрывая, пытается остановить его не грубым приемом, как большей частью бывало еще недавно, а «вежливо», придерживая его рукой либо ухватив за майку или трусы. Что делать? Дать свисток? А вдруг нападающий все же вырвется из «нежных» объятий противника, выйдет на ворота? А если нет? Тем более что один из пунктов правил предостерегает арбитра от излишнего вмешательства в игру, от непрерывной подачи свистков из-за незначительных — не говоря уже о сомнительных! — нарушений, так как это делает ее неинтересной, приводит даже в раздражение футболистов и зрителей.
Словом, теория «мелкого фола» на практике начала приносить весьма крупные неприятности. Особенно затруднительные ситуации возникли из-за того, что не все игроки: вели борьбу одинаково.
Помнится, изрядно потрепал мне нервы матч между армейцами Ростова и торпедовцами Кутаиси. Ростовчанин Афонин регулярно «придерживал» лучшего бомбардира «Торпедо» Херхадзе. Раз за разом он выходил победителем в этой «вольной» борьбе, и я, естественно, не останавливал игры. Армеец же Еськов, едва его «прихватывали» за руку или за майку, немедленно останавливался словно вкопанный и вопросительно смотрел в мою сторону. Мне ничего не оставалось делать, как фиксировать нарушение.
После матча, выигранного ростовчанами со счетом 1:0, тренеры торпедовцев, не оспаривая закономерности победы армейцев, упрекнули меня, что за одни и те же нарушения против Еськова и Херхадзе я в первом случае останавливал игру, а во втором нет. Мои рассуждения о тонкостях психологии не очень-то убедили наставников «Торпедо».
Значит, все-таки безостановочно свистеть? Некоторые арбитры выбрали такой метод. Однако Н. Г. Латышев, анализируя матч «Спартак» (Москва) — «Черноморец» (Одесса), весьма четко показал отрицательные стороны такого судейства. Рефери, что называется, не вынимал свистка изо рта, а игра была скомкана, и обе стороны по окончании матча дружно выразили свое недовольство. Разочарование испытали и зрители, увидевшие вместо ожидаемого боевого и интересного поединка нервную, то и дело прерывавшуюся игру.
Изучив мнение арбитров, в том числе и некоторых зарубежных, о «мелком» фоле, Всесоюзная коллегия судей рекомендовала нам быть категоричнее в своих действиях. И действительно, решительные предупреждения, четко обозначенные судьей, так, чтобы все — и игроки, и зрители — ясно это видели, в большинстве случаев быстро охлаждали любителей «пофолить». Произвели впечатление на команды и несколько предупреждений, занесенных в протоколы, и даже удаления за такие «безобидные» мелочи, как откидка мяча, несоблюдение «правила 9 метров».
В конце концов такая линия поведения судей против, «мелкого» фола заставила футболистов куда как серьезнее относиться к нему. Огромную помощь в борьбе с этой неприятной эпидемией нарушений оказали тренеры и ведущие игроки многих клубов. Дело не только в том, что «мелкий» фол наносил чувствительный ущерб эстетическому восприятию футбола — из-за фола большинство комбинаций не доводилось до логического конца. И главное — «мелкий» фол стал страшным бичом для футболистов техничных и настоящей панацеей для тех, кто не обладал высокой культурой игры.
Позднее, после мексиканского чемпионата, я часто думал: не в этот ли сезон, когда «мелкий» фол распустился на наших полях пышным цветом, мы резко отстали в техническом оснащении от западных команд, с которыми в 1967 и 1968 годах были почти на равных? (Вспомните, первенство мира в Англии, матчи киевлян с «Селтиком».)
Но так или иначе осенью «мелкий» фол под ударами, сыпавшимися со всех сторон, постепенно пошел на убыль. И мои коллеги, и я сам чувствовали это от игры к игре. Может быть, поэтому, получив известие о своем назначении на финальный матч Кубка СССР, я был почти уверен, что проведу его без инцидентов. Тем более что соперников, оспаривающих хрустальный приз, я хорошо знал. Мне и моим помощникам Карло Круашвили и Евгению Хярмсу не раз доводилось судить матчи с участием московского «Торпедо» и ташкентского «Пахтакора».
