ЯНАЕВ Геннадий Иванович
(26.08.1937). Член Политбюро ЦК КПСС с 13.07.1990 г. по 31.011991 г. Секретарь ЦК КПСС с 13.07.1990 г. по 31.01.1991 г. Член ЦК КПСС с 1990 г. Член КПСС с 1962 г. по 23.08.1991 г.
Родился в селе Перевоз Перевозского района Горьковской области в семье крестьянина. Русский. Отец погиб на фронте. Троих детей поднимала мать-агроном. В 1959 г. окончил Горьковский сельскохозяйственный институт по специальности инженер-механик, в 1967 г. Всесоюзный заочный юридический институт. Кандидат исторических наук. Трудовой путь начал в 1959 г. в Горьковской области начальником механизированного отряда Работкинской ремонтно-тракторной станции, затем работал главным инженером Работкинского отделения «Сельхозтехники», управляющим Княгининским отделением «Сельхозтехники». С 1963 г. второй секретарь, с 1966 г. первый секретарь Горьковского обкома комсомола. В 1968 — 1980 гг. председатель Комитета молодежных организаций СССР. С 1980 г. заместитель председателя президиума Союза советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами. С 1986 г. секретарь ВЦСПС по международным вопросам, работал в административном отделе Международной организации труда. С 1989 г. заместитель председателя ВЦСПС. В апреле — июле 1990 г. председатель ВЦСПС. На ХХVIII съезде КПСС (июль 1990 г.) призывал освободить партию от комплекса вины, комплекса неполноценности. Ставил задачу возвратить партийцу чувство собственного достоинства: «Нельзя поставить к позорному столбу 18-миллионную партию!» Тогда же на заседании Совета представителей делегаций был выдвинут кандидатом на пост заместителя Генерального секретаря ЦК КПСС. Взял самоотвод. На июльском (1990 г.) Пленуме ЦК КПСС избран членом Политбюро, секретарем ЦК КПСС. Курировал международные вопросы. С декабря 1990 г. вице-президент СССР. Прошел на эту должность со второй попытки. При первом обсуждении его кандидатуры на Съезде народных депутатов допускал вульгаризмы, плоские шутки. Большинство проголосовало против. В узком кругу Политбюро назывались имена Б. Н. Ельцина, Н. И. Рыжкова, Н. А. Назарбаева, Е. М. Примакова, Э. А. Шеварднадзе. Но М. С. Горбачев, не желая признать неудачным свой выбор, решил добиться во что бы то ни стало принятия своего предложения. Одновременно с марта 1991 г. член Совета безопасности СССР. В июне 1991 г. по поручению М. С. Горбачева на последнем заседании Политического консультативного комитета в Праге от имени СССР подписал акт о роспуске Варшавского Договора. По сообщениям прессы, не аплодировал, когда все аплодировали, и даже, в отличие от присутствовавших В. Гавела, Л. Валенсы и др., произнес несколько добрых слов в адрес упраздненной организации. На конфиденциальной встрече М. С. Горбачева с Б. Н. Ельциным и Н. А. Назарбаевым в Ново-Огареве 29.07.1991 г. была достигнута договоренность об удалении Г. И. Янаева из руководства после подписания нового Союзного договора. 18.08.1991 г. за два часа до приезда в Форос парламентеров разговаривал с М. С. Горбачевым по телефону, ни словом не обмолвившись о направленной к нему делегации. Обещал приехать встречать во Внуково. 19 — 21.08.1991 г. входил в состав Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР. 19.08.1991 г. издал указы об исполнении им обязанностей Президента СССР в связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения М. С. Горбачевым своих обязанностей и введении чрезвычайного положения в ряде регионов страны. В тот же день провел пресс-конференцию руководства ГКЧП. Запомнился телезрителям трясущимися руками. 20.08.1991 г. к нему в кабинет пришел прервавший отпуск в санатории «Южный» недалеко от Фороса Е. М. Примаков. По его словам, спросил: « ‘‘Ты что, в своем уме?’’ Г. И. Янаев был растерян. ‘‘Если бы отказался, как тогда в апреле (?!), — ответил он, — то... — и выразительно указательным пальцем постучал по лбу. — Что делать сейчас?’’ — ‘‘Пойди и выступи по телевидению, отказавшись от ГКЧП’’. — ‘‘Женя, поверь, все уладится. Михаил Сергеевич вернется, и мы будем работать вместе’’. — ‘‘Что-то не верится. Нужно немедленно убрать танки с улиц Москвы’’. Создалось впечатление — да так и было на самом деле, — что Янаев, объявленный ГКЧП исполняющим обязанности Президента, то есть первым лицом в государстве, был далеко не ‘‘первой скрипкой’’ заговора и искренне хотел, чтобы все случившееся оказалось дурным сном. Может быть, ему становилось легче от постоянного в то время общения с бутылкой?» По словам Е. М. Примакова, Г. И. Янаев намекал ему, что является «заложником», что ему «выкрутили руки», что «у него не было выхода: или он согласится после двух часов уговоров, или...» — вместо продолжения он выразительно приставил указательный палец к виску. Потом, анализируя этот разговор, Е. М. Примаков особо выделил сказанное Г. И. Янаевым: «В апреле я не поддался. А на этот раз не выдержал...» Значит, они собирались сделать это еще в апреле. По признаниям, обнародованным в 2001 г., в ночь с 18 на 19.08.1991 г. его долго уговаривали возглавить ГКЧП: «Это была тяжелая физическая и моральная дискуссия. Меня долго уламывали. Я согласился взять на себя обязанности президента только до сессии Верховного Совета СССР» (Труд.18.08.1991 г.). «19 августа мы, члены ГКЧП, общались со всеми руководителями союзных республик, кроме Прибалтики, которая уже тогда был отрезанным ломтем. Ни один не сказал, что наши действия — авантюра. Наоборот: все говорили о необходимости этих мер. Даже Гамсахурдиа прислал своего представителя и заверил, что Грузия не выйдет из состава СССР. 19 августа в 12 часов мне позвонил Лукьянов и сказал, что у него находятся главы автономий России, хотят встретиться со мной. Я доложил им ситуацию: с Горбачевым все нормально, пока он болеет, так надо, не следует волноваться. Все говорят ‘‘Ну, наконец. Ну, правильно. Ну, хорошо’’. И жмут мне руки» (Там же). 21.08.1991 г. Президиум Верховного Совета СССР признал незаконным отстранение М. С. Горбачева от власти, и в тот же день в 17 часов Г. И. Янаев подписал указ о прекращении деятельности ГКЧП и признании всех его актов недействительными. Был полностью деморализован. Арестован 22.08.1991 г., содержался в следственном изоляторе «Матросская тишина». При аресте был поднят пьяным с постели в комнате отдыха служебного кабинета в Кремле. Занимал кабинет, в котором когда-то работал Л. П. Берия. После обыска Генеральный прокурор России В. Г. Степанков заявил прессе, что не обнаружил там признаков какой бы то ни было трудовой деятельности Г. И. Янаева. 23.08.1991 г. постановлением Бюро Президиума ЦКК КПСС «О партийной ответственности членов КПСС, входивших в антиконституционный ГКЧП», исключен из партии «за организацию государственного переворота». В постановлении отмечено, что он и другие коммунисты-руководители, входившие в состав ГКЧП, «грубо нарушили принципиальное требование Устава КПСС, согласно которому все организации партии, каждый коммунист обязаны действовать в рамках Конституции и советских законов. Они насильственно отстранили М. С. Горбачева от руководства страной и партией, попрали решения ХХVIII съезда КПСС». Во время пребывания Г. И. Янаева в «Матросской тишине» унего обострилась хроническая экзема. В декабре 1992 г. Г. И. Янаеву была изменена мера пресечения с содержания под стражей на подписку о невыезде. 06.05.1994 г. на основании постановления Государственной думы Российской Федерации «Об объявлении политической и экономической амнистии» уголовное дело прекращено. С декабря 1994 г. на пенсии. Обращался к президенту России В. В. Путину с просьбой увеличить пенсию с учетом былых заслуг. Через три месяца получил ответ из Министерства труда: «Оснований для пересмотра пенсионного обеспечения нет». Был консультантом Комитета ветеранов и инвалидов государственной службы «Родина и честь». Возглавляет Фонд помощи инвалидам с детства, созданный в рамках духовно-просветительского комплекса традиционных российских религий. За окнами просторного кабинета православная церковь, мечеть, синагога, построенные на средства руководителя фонда «Веротерпимость и гражданское согласие» Р. Баязитова. 04.08.2001 г. на пресс-конференции в редакции газеты «Патриот» в связи с 10-летием августовского кризиса, разъяснил, почему у него тогда дрожали руки: «Мне с руками уже надоели! Я не такой «трезвенник», как Ельцин. Я по праздникам и по поводу могу выпить с товарищами. Но не поэтому тряслись руки. Ведь я пришел на пресс-конференцию, чтобы через СМИ обратиться ко всему миру и заявить, что президент болен. А ни эпикриза, ни медицинского заключения, ни личного заявления Горбачева у меня не было. Тут поневоле заволнуешься». Уверял, что у него никогда не было никаких президентских амбиций. Предполагал, что исполнять президентские обязанности будет только до сессии Верховного Совета, после чего собирался подать в отставку со всех постов, включая вице-президентский: «Мы планировали, что основные действия ГКЧП будут с одобрения Верховного Совета. Лукьянову говорили, что надо архисрочно собрать депутатов. Но Лукьянов и президиум решили — только 27-го числа. Мол, депутаты в отпусках, трудно собрать. А почему, когда надо было срочно собрать Пленум ЦК КПСС — количество людей примерно такое же, — за одну ночь управлялись?!» (Там же). Главную ошибку видит в том, что хотели сохранить М. С. Горбачева, верили, что когда он будет поставлен перед фактом решения Верховного Совета о введении чрезвычайного положения, то обязательно возглавит эту работу: «И второе — мы, члены ГКЧП, представили себе, что весь Советский Союз сосредоточен только возле «Белого дома». И всю свою энергию направили на то, чтобы не допустить провокаций и кровопролития именно в районе «Белого дома». Я ввязался в бумажную войну с Ельциным: Ельцин издавал указ, я его отменял, я издавал указ — Ельцин его отменял... Так что, видя эту дряблость ГКЧП, естественно, поддержка, которую в первый день нам готовы были оказать около 60 процентов населения страны, пошла на убыль...» (Там же). Признавал свою вину перед народом за то, что мог и не сумел спасти великое государство. Делегат ХХIII, ХХIV, ХХVIII съездов КПСС. Был народным депутатом СССР в 1989 — 1991 гг. Награжден двумя орденами Трудового Красного Знамени, двумя орденами «Знак Почета».
