— Ясно, доложу начальнику отдела, — счел разговор оконченным Стышко.
— Виктор Иванович сейчас напишет бумагу с нашими соображениями, возьмешь с собой. Не один, надеюсь, прилетел, охрану-то взял?.. — заинтересованно спросил Михеев и направился с папкой к сейфу.
— Взял, внизу ждет… А материалы по «Выдвиженцам» я разве с собой не возьму? — недоуменно приподнялся Стышко.
Михеев пятерней поправил волосы, смешливо ответил:
— Ты прямо-таки за ними готов в огонь. Дело вам вернем. Идем перекусим сначала, потом заберешь.
Полдня Мирон Петрович Грачев потратил в управлении НКГБ по Львовской области на выявление в оперативных делах кличек, схожих с теми, которые имелись в последней перехваченной шифровке: «швея», «кадровик», «белка», «стояк». Он рассчитывал на больший результат, однако был доволен и тем, что удалось достигнуть. Заместитель начальника управления, пригласив нужных сотрудников, обязал их принять все возможные меры для выхода на след вражеской агентуры во Львове и предложил припомнить архивные материалы.
— Кажется, год назад, — сказал он, припоминая, — у нас проходило дело то ли «Ремесленников», то ли «Сезонников», словом, что-то в этом роде, я немного им занимался. Но точно помню, что один из проходивших по делу мужчин имел женскую кличку, вроде «швея»… то ли «портниха». Надо порыться в архиве. Не знаю, арестован ли он. Проверим. Завтра дадим ответ.
Это уже были реальные шаги, и Грачев с легким сердцем отправился в особый отдел 6-й армии. До своего отъезда Грачев рассчитывал и здесь нащупать что-нибудь по львовской связи «Выдвиженцев». Поэтому он сам попросил бригадного комиссара Моклецова порыться в памяти, вспомнить давнишние дела.
— Опять нити к нам тянутся, — обескураженно произнес Моклецов и заверил: — Все возможное сделаем. Возьму под личный контроль.
Далее Грачев отправился к Михаилу Степановичу Пригоде, по всей форме представился ему и вдруг по-приятельски спросил:
— Чего глазищами шаришь, аль не узнал? — и полез в карман доставать удостоверение личности.
— Здравствуй! — подал Пригода руку — Без документов знаем, что в начальство вышел, нечего удостоверять. Я, может, сам тебя рекомендовал.
— Вот я из благодарности тянусь перед тобой, — отшутился Грачев. — Знаешь, что трезвонит о твоем приезде контра националистская? Приехал, мол, головорез из чека.
— Как это — трезвонит? Я еще не осмотрелся как следует, — нахмурился Пригода. Новость пришлась ему, как говорится, не в жилу.
— Ничего себе «не осмотрелся», — присел на стул подле стола Грачев. — Зашуровал так, что искры полетели. Что насторожился? Все как надо, не волнуйся. Донесение мы перехватили.
Сел на свое место и Пригода, несколько польщенный услышанным.
— Оперативно!.. — оценил он. — Пример надо брать.
— Как освоился на новом месте? В столицу не тянет?
— Столица что, ее там почти не видишь. И не встретишь ни вербы, ни ветряка… Я ведь привык в армии работать, столицы не по мне. Правда, хлопот вы мне отвалили!
— А дальше еще головоломнее будут «кроссворды». Я доволен, что ты здесь руководишь работой по нашему профилю. Первостепенная задача — подбор надежных кандидатов для внедрения в сеть абвера, в их учебные центры. Все, чем сейчас располагаем, капля в море.
— Есть у меня две кандидатуры. Кстати, они причастны к разоблачению немецкого агента.
— Кандидатуры из бывших националистов? — уточнил Грачев.
— Один — да, так сказать, доморощенный оуновец, по нашему заданию вошел к ним в доверие. Именуем Цыганом. Они его уже сделали связным, надеемся, что пошлют за кордон.
— Откуда такая уверенность?
— Усиленно натаскивают на приграничной зоне. Мы поручили ему изучать людей, наметить подходящих, которых можно попытаться обратить в нашу веру.
— Не двурушник этот «доморощенный»?
— Не-ет. Говорю, наш человек, много раз проверен. С ним Лойко работал, парень толковый.
— Ну, Алексея-то Кузьмича я знаю; хотя и молодой, но с доброй хваткой чекист. Понравился он мне с первого взгляда.
— Двоих помощников ему выделяют из областного УНКГБ, — с нескрываемым удовольствием похвалился Пригода.
— Очень хорошо. С оуновцами будьте осторожны, коварные подонки, фанатики, хуже баптистов. Взяли мы недавно с территориальными чекистами группу «лесных братьев», вместе с попом-проповедником. В группе два дезертира из Красной Армии. На допросе показаний не дают, хоть тресни. Прикинулись тупыми, ничегонезнайками. А взяли их с оружием. Что прикажете делать?
— Наверняка что-нибудь придумали, — не стал гадать Пригода.
— И тогда я взялся за батюшку попа, давай с ним толковать напрямую. Говорю ему: «Не вы ли запрет наложили своим людям? Молчат они, а все едино отвечать будут за свои злодеяния, свидетелей, как вам известно, у нас хватает. Но тем усугубите свою вину, получите по высшей строгости», — внушаю сивогривому. «Бог простит», — отвечает старик. Он неправильно понял мой намек. Отвечаю ему: «Это как народный суд решит. В ваших интересах сказать нужное слово братии для общей пользы. Потом будет поздно». И, что же ты думаешь, поп велел всех позвать. Ввели. Глазом не моргнут, друг на друга не смотрят. А старик вышел на середину кабинета, изрек: «Мы находимся в плену. Бог завещал говорить правду и только правду». Те бултых ему в ноги, аж пятки кверху задрали.
— Ну это исключительный случай, — заметил Пригода. — Потому что вера у них одна: лютая ненависть к Советской власти.
— Я о том и толкую. Подобрать ключ в каждом отдельном случае — для этого тончайший подход нужен. Поэтому мало знать только структуру оуновцев. Путь к нашей цели через расслоение их рядов. Здесь обнаружится, что ненависть-то эта самая у всех разная. Есть среди них люди просто-напросто обманутые и запуганные. Вразумить надо этих людей.
— Так-то оно так, — не совсем согласился Пригода. — Но сколько времени уйдет на подбор подходящих людей! Враг же действует рискованно, так сказать, не считается с возможными потерями.
— Что ты хочешь этим сказать? Работать наобум, не считаясь с возможными провалами? — удивился Грачев.
— Я говорю о самом факте. Абвер, по сути, тоже не знает, кого ему подсовывает ОУН, к примеру, в разведшколы. Он страхуется тем, что их будущие агенты знают узкий круг людей с вымышленными фамилиями и легендами. Этим мы тоже можем воспользоваться.
— Использовать подставных лиц?
— Конечно. Получаем данные о готовящейся переброске. Держим под контролем их «окно» возле границы. — Пригода сжал пальцы в кулак. — У Лойко есть надежный человек.
