Справедливости ради надо отметить, что основную военную помощь Кишиневу в подготовке агрессии против Приднестровья оказала вовсе не Румыния, а ельцинская Россия. Кремль не только дал приказ и без того пугливому командующему 14-й российской армией генералу Неткачеву не вмешиваться в конфликт, но и передал под юрисдикцию Молдовы массу вооружений и военной техники бывшего СССР.
Через распахнутую границу в Молдавию хлынули сотни румынских волонтеров — внуков тех «дракул», кто в составе армий германского рейха в 1942–1943 годах топтал советскую землю и пил кровь наших соотечественников. Мои воронежские избиратели из числа людей старшего возраста не раз жаловались мне на бесчеловечное отношение к мирному населению румынских фашистов. В боях с Советской армией румыны храбростью не отличались, зато вымещали свои комплексы на беззащитных людях, оказавшихся на оккупированных территориях. Глумление над мирным населением приобретало порой такие масштабы, что требовалось вмешательство немецкого командования, которое останавливало непревзойденные по жестокости кровавые бесчинства румын. Теперь внуки этих упырей устремились в Молдавию.
Уже с марта 1992 года в 50 километрах от Кишинева, в Бульбоках, под руководством опытных румынских инструкторов готовится отряд специального назначения. Экипажи приданных ему БМП и БМД формируются из офицеров и солдат румынской армии. Для подготовки нападения на Приднестровье с воздуха на аэродром Маркулешты (где по предательскому приказу командующего так называемого «Объединенными вооруженными силами СНГ» маршала Шапошникова было оставлено и передано молдавской армии 42 истребителя МИГ-29, принадлежавших ранее Черноморскому флоту), из Румынии дополнительно перебрасываются 32 боевых летчика и 10 истребителей МИГ-25 — также с румынскими экипажами.
Пропаганда идеи аншлюса бывшей Молдавской ССР и образования «Великой Румынии» сопровождалась угрозами в адрес властей столицы Приднестровья — Тирасполя. Реакция Тирасполя не заставила себя долго ждать. Жители автономии решили защищаться и провозгласили Приднестровскую молдавскую республику.
В Кишиневе надеялись, что после подписания Беловежских соглашений защитить непокорных приднестров-цев будет некому. СССР больше не существовал. В Москве все были заняты доеданием его наследства. Возможная негативная реакция российского руководства на нападение на Тирасполь особенно не просчитывалась. Политики-униаты в Бухаресте и Кишиневе видели, с какой невозмутимой легкостью Ельцин «сдавал» русские интересы — территории, население, их имущество и капитал, удовлетворяя растущие аппетиты руководства «суверенных государств». Предвидя безнаказанность своих возможных действий, вооруженные отряды румынских и молдавских униатов весной 1992 года выдвинулись на Тирасполь.
Операцию по уничтожению Приднестровья они решили назвать «Троянский конь». Первым делом униаты решили затоптать город Бендеры, расположенный на правом берегу Днестра. 1 апреля на молдавской земле прозвучал первый выстрел. Ворвавшийся на бронетехнике в город отряд полиции особого назначения (ОПОН) в упор расстрелял приднестровский милицейский патруль и автобус с местными рабочими.
Население автономии требовало от командования 14-й российской армии защитить жизнь мирных граждан. Штаб армии, расквартированный в Тирасполе, пикетировался приднестровскими женщинами ежедневно. Бесполезно. Команда «не вмешиваться», поступившая из Москвы, была равнозначна приговору 150 тысячам русских жителей Приднестровья.
Тогда население решило взять ситуацию в свои руки. Из числа дееспособных мужчин начали формироваться отряды ополчения. На помощь своим братьям из России и Украины в Тирасполь, Бендеры и Дубоссары потянулись сотни казаков и славян-добровольцев. Но их было ничтожно мало по сравнению с многократно превосходящей их по живой силе и вооружению армией и полицейскими формированиями агрессора. С молдавской стороны было выставлено до 320 единиц артиллерии и бронетехники и 14,5 тысячи человек личного состава. Этой армии противостояли вооруженные формирования приднестровской стороны: казаки, гвардия, территориально-спасательный отряд, ополченцы. По сути дела, оружие у них было только стрелковое, а также противоградные установки «Алазань» и самодельные минометы без прицелов. Сдержать агрессию такими ничтожными силами было невозможно.
Исход дела решила воля военнослужащих 14-й армии. Государства, на верность которому они давали присягу, уже не было, но осталась честь русского офицера. Игнорируя приказ генерала Неткачева, офицеры 14-й армии стали выводить на рубеж обороны свои подразделения. Многие из них переходили служить в приднестровскую гвардию. Преданные своим политическим и военным руководством, но до конца преданные России, они решили разделить судьбу своего народа и встали на его защиту.
Ни болтовня министра Козырева, спешно присланного Ельциным в Кишинев и Тирасполь для «мониторинга обстановки», ни эмоциональный визит вице-президента Руцкого, наговорившего массу одобряющих приднестров-цев слов, но не сделавшего ничего путного, не смогли сдержать раскрутку спирали румыно-молдавской фашистской агрессии.
Штаб 14-й армии так и не получил из Кремля команду развести враждующие стороны и остановить кровопролитие. Опасаясь скандала и ответственности за действия офицеров 14-й армии, Москва до конца тянула и с решением о переводе армии под российскую юрисдикцию. Это произошло лишь 12 мая, и то под давлением Верховного Совета России.
Впервые я приехал в зону конфликта в конце мая 1992 года. Эти места мне были достаточно хорошо знакомы. В 1980 году под Тирасполем проходили всесоюзные соревнования по ручному мячу, в которых я принимал участие. До сих пор помню вкус сочного болгарского перца, который мы тогда с ребятами из юношеской сборной поедали килограммами.
Теперь я увидел совсем другой город. В воздухе висела тревога и мобилизационные настроения. 19 мая вместе с небольшой группой казаков мы выехали на УАЗах в Дубоссары и сразу попали под огонь униатов. Один из нас — журналист из Киева — был легко ранен.
Майские бои под Дубоссарами были очередной «игрой на нервах» накануне полномасштабной агрессии, которая началась ровно через месяц. Вечером 19 июня в Бендеры пришла настоящая война. В городе стреляло каждое здание. Сотни трупов валялись неубранными, разлагаясь на жарком солнце. 22 июня, в годовщину нападения гитлеровской Германии на СССР, «меткая» молдавская авиация попыталась нанести бомбовый удар по Бендерскому мосту, чтобы отрезать защитников города от приднестровских ополченцев, но промахнулась.
