и невадских золотых приисков и рудников.
По исчислению тогдашних экономистов, Северные Штаты и Линкольн — «умный президент» — получили около 200 млн. долларов золота и, таким образом, смогли обеспечить себя амуницией. Затем они получили еще до 200 млн. долларов, а всего 400 млн. Самые выборы Линкольна прошли также при помощи этого золотого фонда, и документы, правда, подписанные южанами, говорят, что Линкольн не прошел бы на выборах, если бы в его распоряжении не было крупных золотых фондов. Все это очень интересно знать нам, поэтому я об этом упоминаю несколько раз.
После ознакомления с историей золотой промышленности я решил ознакомиться с подготовкой золотых кадров.
В США из учебных заведений, которые меня очень интересовали, я посетил некоторые; так, например, в Колорадо я ознакомился с Горной школой, [42] в Калифорнии я посетил «Стэнфордский университет». Благодаря помощи инженеров я подробно изучил и осмотрел помещения и лаборатории этого университета вместе с его техническими школами. Они являются замечательными в отношении их расположения на склонах гор, перед самым морским заливом.
С точки зрения архитектуры и расположения — это идеальные здания учебных заведений, которыми Америка может похвастаться. Я думаю, что со временем мы сумеем у себя лучше построить школы для воспитания горных инженеров, разведчиков, механиков.
В этих учебных заведениях студенты живут в помещениях, принадлежащих самим учебным заведениям, и эти общежития прекрасно организованы.
В отношении преподавания и системы, по которой оно ведется в Стэнфорде, я позволю себе смелость пожелать им лучшего и более серьезного. Во всяком случае то, что я там видел, нисколько не выше любого из специальных учебных заведений Европы, и даже ниже таких школ, как Льежская Монтефиоре, Ecole des Mines в Париже, Шарлоттенбург и т. д. На первом плане стоит спорт — футбол, плавание и всякие другие виды физических упражнений, а затем уже математика, физика и технология.
Мне, старому профессору и не плохому физкультурнику, показалось, что стэнфордские школы скорее носят характер футбольных, чем технологических. Кроме того, очень мало преподается общеобразовательных предметов, не учат языков, и окончившие школу инженеры не являются вполне культурными, широко образованными людьми.
Я имел неосторожность выразить свое мнение о недостатках высшего образования США и о слишком узкопартийном направлении воспитания в них. Я это высказал м-ру Т. Д. Гуверу, брату того самого Г. К. Гувера, который был у нас в Москве в АРА и который впоследствии сделался президентом США. [43] Брат его был директором Горной школы Стэнфордского университета, когда я как раз его посетил. [44]
Когда на обратном пути из Калифорнии к себе домой я заехал в Нью-Йорк и присутствовал на конгрессе горных инженеров, то м-р Гувер, тот самый, которого потом выбрали президентом, председательствовавший на совещании, высказал мне неудовольствие по поводу моего разговора с его братом — директором Стэнфордского университета. М-р Гувер немного был сердит за то, что ему пришлось выехать из Москвы, когда там вздумал через организацию АРА (American Relief Administration) вмешиваться в наши дела. Я был тогда заместителем у т. Красина и, когда достопочтенному м-ру Гуверу пришлось внезапно покинуть гостеприимный Советский край, мне как раз выпало на долю сообщить ему о таком неприятном решении нашего правительства.
М-р Гувер, будучи недоволен моим разговором о постановке высшего образования в Америке, который я имел в слишком демократических тонах с его братом и профессорами Стэнфорда, а в особенности моим мнением о Стэнфордском университете, имел неосторожность напомнить мне без должного в таких случаях юмора о старом московском инциденте и вообще о его нерасположении к Советскому Союзу. Конечно, если бы я был на его месте, я бы по крайней мере имел достаточно такта не говорить таких вещей профессору, приехавшему в гости из другой страны, и который, конечно, по возвращении в Москву не будет молчать об этом. М-р Гувер должен был понимать, что в мою обязанность как профессора, занимавшего кафедру в Московской горной академии, имевшего от нее поручение в США по ознакомлению с постановкой преподавания, входило как раз выразить мое мнение по этому поводу в стране, к которой мы относимся с таким уважением.
Другие говорят гораздо худшие вещи о Стэнфорде. Например, Джонатан Мортон на страницах «Los Angelos Times» говорит о том, как его дочь Мирабель стала изучать эволюцию мира (только) и что из этого вышло.
Она оказывается «no longer had the ideals that were hers before. She has bobbed her hair; she smokes and swears. She fell completely into the hands of the devil... of communism». [45]
Охарактеризовав так «эволюцию» своей дочери-студентки Стэнфордского университета, приехавшей к нему в Лос-Анжелос на лето, он требует: «So Mr. Dean can you stamp out the evolution forever and guide the Southwest in a return to a God-bearing righteousness». [46]
Я же был куда скромнее в своем разговоре, ничего обидного не говорил и нельзя было обижаться на меня, разве только за мои личные симпатии к демократам. Однако м-р Гувер, видимо, не обладал достаточным государственным умом, этого не понимал и со свойственной ему партийной нетерпимостью выразил неудовольствие.
Я бы не стал об этом говорить, так как лично для меня неудовольствие того или другого из братьев Гуверов не имеет никакого значения, но это было сделано в присутствии многих знакомых горных инженеров, на которых это заявление м-ра Гувера произвело весьма неприятное впечатление, а кроме того это касалось моей великой страны и моего народа.
После митинга горных инженеров, на котором я присутствовал в Нью-Йорке, я постарался возможно скорее закончить мои снабженческие дела в Амторге по закупке оборудования. Затем я попрощался с весьма любезным т. С. Г. Броном и сотрудниками Амторга, так много мне помогавшими, и со всеми моими нью-йоркскими друзьями, и выехал в Лондон.
В Лондоне у меня было тоже дело по техническому снабжению, я должен был закупить кое-какое оборудование для приисков и рудников, а кроме того основательно ознакомиться с документами, относящимися к оборудованию южноафриканских рудников. На мое счастье я узнал, что один из моих товарищей по Брюссельской школе — горный инженер м-р де-Биенн — работает в качестве главного инженера на постройке одного из рудников и фабрик в Южной Африке. Так как он был как раз в отпуску, то мне удалось видеть его в Брюсселе и получить от него чрезвычайно ценные материалы, чертежи и фотографии по южноафриканским рудникам. Этими материалами мы воспользовались полностью при постройке и проектировании некоторых советских рудников и фабрик.
Устроив все эти
