Чем же был вызван переход в христианство? После поражения Наполеона родина будущего мыслителя – город Трир – перешла к Пруссии и в соответствии с прусскими законами, не допускавшими евреев на государственную службу, Генрих Маркс был поставлен перед выбором: либо отказаться от своей профессии и оставить семью без средств к существованию, либо поменять религию. Он выбрал второе и получил звание советника юстиции.
Карл стал старшим из девяти детей. Родители горячо любили первенца и часто прощали ему детские шалости. Мать называла Карла баловнем судьбы: он обладал привлекательной внешностью, живостью и блестящими способностями. О детских и школьных годах мальчика воспоминаний почти не сохранилось. Правда, младшие братья и сестры вспоминали впоследствии, что он был маленьким тираном. Как учился в школе, биографы не пишут. Можно только предположить, что при своей живости Карл далеко не всегда получал высшие баллы.
После окончания гимназии осенью 1835 года юноша поступил в Боннский университет и начал изучать право, историю культуры и искусства. В первый год учебы образ его жизни был таким же, как и у всех молодых людей его возраста: гулянки, студенческие пирушки. Один раз он даже дрался на дуэли, хотя это было запрещено. Но разве можно было в Германии XIX века считать себя настоящим студентом, ни разу не взяв в руки шпагу? В биографии Маркса, в частности, говорится, что на протяжении всей своей жизни он «высоко ценил радость, которую доставляет глоток доброго вина». Столь витиеватая формула означала, что мыслитель был весьма жизнелюбив и не отказывался от спиртного. А еще Маркс стал страстным курильщиком сигар и считал себя их знатоком и ценителем. Все это никак не вяжется с устоявшимся образом человека, который, похоже, сразу же после рождения превратился в монументального старца с окладистой бородой, не так ли?
Однако радости жизни требовали денег. Частые и немалые долги Карла раздражали отца, который установил сыну вполне приличное денежное содержание. Надо сказать, что уже со студенческих лет у Маркса выработалось небрежное, безответственное отношение к деньгам, и это впоследствии сказалось на материальном положении его семьи. Отец с возрастающим беспокойством наблюдал за более чем неумеренным образом жизни Карла. Наконец чаша родительского терпения переполнилась, и еще до окончания учебного года Генрих Маркс уведомил руководство учебного заведения о том, что его сын продолжит свое образование в Берлинском университете.
В середине октября 1836 года Карл отправился в Берлин. Но перед тем он приехал в Трир и тайно обручился с Женни фон Вестфален.
В маленьком городке Трире все были соседями, и потомок раввинов Генрих Маркс был вхож в дом прусских аристократов фон Вестфаленов. Тайному советнику Людвигу фон Вестфалену нравился живой и сообразительный сын адвоката Маркса, и Карл часто играл с маленьким Эдгаром и его старшей сестрой Женни.
Господин фон Вестфален охотно прививал юному Карлу любовь к античности, Шекспиру и Сен-Симону, но вряд ли стремился иметь зятем молодого повесу с неопределенными видами на будущее. Он как будто предчувствовал, что брак с Марксом принесет его дочери много бед и страданий. Многочисленные аристократические родственники уже подбирали Женни подходящую партию, ибо брак девушки с Карлом был не чем иным, как мезальянсом. О тайном обручении Женни не сообщила даже своим родителям. Молодые люди посвятили в свою тайну только отца Карла, надеясь, что в дальнейшем он сможет подготовить почву для последующего объяснения с родителями Женни.
Генриху Марксу очень нравилась дочь советника фон Вестфалена. Но она по тем временам считалась девушкой в возрасте – ей было почти двадцать два, в то время как Карлу едва исполнилось семнадцать. Отец питал надежду, что сын поступит в университет и станет серьезным ученым. Кроме того, Генрих Маркс, в свое время сменивший веру, дабы сделать карьеру адвоката, очень сомневался, что родственники невесты согласятся на брак Женни с его сыном.
Карл же, получивший впоследствии прозвище Мавр, с африканской страстностью убеждал родителей, что намерения его серьезны и решение жениться на Женни пересмотру не подлежит. И в адвокатском доме на Брюкен-штрассе, и в особняке фон Вестфаленов близ Порта Нигра разыгрывались бурные сцены. Но протесты родственников значения уже не имели: Карл и Женни любили друг друга и хотели соединиться во что бы то ни стало.
Они обручились тайно, не предполагая, что между помолвкой и свадьбой пройдет семь долгих лет. Письма их в это время полны нежности, боли и надежды. Они не переставали думать друг о друге, но не знали точно, удастся ли им когда-нибудь пожениться. Нетрудно себе представить, как родня Женни реагировала на ее упорное нежелание выйти замуж за кого-либо из молодых офицеров и банкиров, которых непрерывно приглашали в дом Вестфаленов.
Семь лет Женни, которую в обществе называли самой красивой девушкой в Трире, «королевой балов», последовательно отказывала потенциальным женихам. А тот, кого ждала белокурая и уже стареющая, по понятиям родных, невеста, в это время переезжал из города в город, из университета в университет, ни на минуту не забывая о своей «заколдованной принцессе». Из Боннского университета Карл привез три тетради сонетов и других стихов, посвященных Женни.
Что же позволило молодому Марксу одержать первую, но, быть может, самую важную победу в своей жизни? Во-первых, незаурядная внешность. Что бы мы себе ни представляли, в те годы Карл не обладал внушительной бородой, которая позднее так не нравилась Герберту Уэллсу и которую тот собирался «побрить», т. е. высказать свое критическое мнение по поводу работ Маркса. Во-вторых, Карл, по воспоминаниям современников, был очень жизнерадостным и обаятельным молодым человеком. В-третьих, он обладал определенной харизмой и легко создавал вокруг себя атмосферу уверенности и благожелательности.
Итак, новоиспеченный жених был зачислен на юридический факультет Берлинского университета. Переживая разлуку с любимой, Карл поступал так, как часто делают в подобных случаях влюбленные: он писал стихи. Многие свои поэтические тетради он отправлял в Трир, снабдив их посвящением: «Моей дорогой, вечно любимой Женни фон Вестфален». Вот несколько характерных строк:
Так давайте в многотрудный
И в далекий путь пойдем,
Чтоб не жить нам жизнью скудной
В прозябании пустом.
Под ярмом постыдной лени
Не влачить нам жалкий век,
В дерзновенье и стремленье
Полновластен человек.
Интересна судьба этих поэтических тетрадей, которые долгие годы сохраняла Женни. Когда Карл наткнулся на них, стихи ему страшно не понравились и он хотел их сжечь. Но Женни грудью встала на защиту: «Это самые прекрасные любовные стихи, которые я когда-либо читала, и они принадлежат мне. Они служили мне утешением в те годы, когда ты был далеко от меня, и я никогда не допущу, чтобы они сгорели!» Карл, который считал стихи своей духовной собственностью, вынужден был уступить.
