Приятный такой голос, век бы слушала, но пришлось прервать для того, чтобы поближе перейти к молочной продукции.
– Я сейчас расскажу, - охотно согласился Пластинин. - Компания начала быстро расти, мы становились все больше и больше и в 95-96-м годах купили тот завод, на котором когда-то арендовали оборудование. И таким образом мы и стали молочной компанией. К молоку мы применили те же методы, что и к сокам. То есть принялись создавать торговые марки, продвигать их, но с одной только разницей. В 96-м году отношение потребителя полностью изменилось: уже никто не хотел ничего заграничного, все хотели только российские продукты питания, поэтому наши более поздние марки носят чисто российские названия: «Веселый молочник», «Домик в деревне», «Милая Мила», «Чудо-йогурт», «Любимый сад». Еще есть у нас марки: «БиоМакс», «Иммунель», «Нео», - это все наши продукты. Потом стали продвигаться в глубь России. Покупать предприятия в разных регионах. Так, сегодня самый дальний завод «Вимм-Биль-Данна» находится во Владивостоке, есть заводы в Сибири, на Урале, на юге России.
Интересно, может быть, и здесь не обошлось без мутных приватизации государственной собственности.
– Нет, не было такого, - отверг мои подозрения Пластинин. - Откуда вообще такое представление о российском бизнесе? Все наши предприятия мы покупали на вторичном рынке. То есть из всех наших тридцати заводов на сегодняшний день нет ни одного, который бы мы купили у государства в процессе приватизации, то есть все предприятия к тому времени уже были приватизированы, они уже принадлежали разным владельцам.
Но проблемы, как оказалось, все-таки у молочного короля есть. И одна настолько же оригинальная, как и его бизнес. Если весь честной народ обычно налоговой инспекции должен, то здесь все наоборот, это налоговая инспекция должна «Вимм-Биль-Данну».
– Самая большая проблема, - пояснил Сергей Аркадьевич, - на сегодняшний день у нас с налоговой инспекцией. Несколько десятков судебных дел, может быть, пятьдесят-шестьдесят судебных дел одновременно в разных регионах, мы с ними судимся.
Смело! А разве это не запрещено по закону? Кто-то недавно из бизнесменов говорил, что надо это запретить, чтобы по сто проверок в день не приходили.
– Нет, это не проверки, это судебные дела. Проверки постоянно работают, мы уже привыкли к тому, что они работают постоянно. Нет, судебные дела - это обычно возврат НДС. Просто такая специфика российского налогового законодательства, что обычная ставка НДС - 20%, 17% сейчас, да? А на какую-то группу товаров, ну, например, на молочные продукты - 10%. И получается, что когда мы покупаем упаковку, то мы платим нашему поставщику «в том числе НДС 20%», а государству мы должны за свою продукцию от того, что мы получили, «в том числе НДС 10%», получается, что мы НДС, отдавая в «Тетрапак», переплатили. То есть у нас есть определенное количество этого НДС к возврату у государства, и вот за последние несколько лет уже накопилась достаточно большая цифра. Порядка ста миллионов долларов нам должно государство, но возвращать переплаченный НДС государство не хочет. Поэтому мы обращаемся в суд и просим, чтобы нам вернули деньги. Мы выигрываем суд, районные инстанции. Они подают апелляцию. Мы выигрываем следующий вышестоящий суд. Они дальше подают. Мы выигрываем третий суд. Дальше уже все, и вот мы выиграли все суды. Нам НДС должны вернуть, но не возвращают. Тогда мы снова подаем в суд и судим их за бездействие, такая вот процедура. Они просто не отдают, и все, хотя есть судебное решение. Потом они апеллируют туда-сюда, все это проходит по второму кругу. Мы получаем решение высокого суда, что надо заплатить, тогда мы возвращаемся, говорим, платите, и тут мы получаем отказ. Если тогда было бездействие, то теперь мы начинаем их судить за противные действия, снова выигрываем три суда. Пройдя девять судов, мы наконец идем к судебным приставам и получаем, и то не сразу, деньги, возвращаем этот НДС, но происходят постоянные суды. Вообще о теме возврата НДС ходит очень много легенд и историй. Но это еще и происходит из-за того, что существует много схем по созданию «придуманного» НДС. Например, одна из схем, о которой мне рассказывали мои знакомые. Допустим, вы решили заработать денег, приехали в Россию, создали компанию, назовем ее «А», допустим, где-нибудь в Воронеже, и создали «Б» в Москве. Дальше, вы от компании «А» покупаете какие-нибудь майки, например. Реально покупаете майки у какого-нибудь российского производителя, у которых максимальная цена десять рублей за штуку. Дальше, вы продаете от компании «А» компании «Б» в сто раз дороже. Внутри одной страны вы можете продавать, а поскольку вы контролируете эту компанию, то продаете в сто раз дороже. Дальше, вы берете эти, уже дорогие, майки от компании «Б» и продаете вашей же компании, но зарегистрированной в офшорной зоне на Кипре, но за ту же цену. Поскольку эти майки пересекли границу, т.е. реально, физически уехали на Кипр, допустим, на десять миллионов долларов, вы приходите к государству и говорите, майки на десять миллионов уехали, верните нам НДС два миллиона, и государство возвращает вам этот НДС. Затратили вы, реально, на покупку маек сто тысяч. А заработали два миллиона, которые вам заплатило государство. Здесь вообще нет никаких нарушений, вот такое у нас законодательство. Но на самом деле нарушение, конечно, есть, потому что эта компания, которая зарегистрирована здесь, должна заплатить два миллиона НДС в бюджет. Но она ничего не платит, потому что вы ее не на свое имя зарегистрировали, а нашли какого-нибудь бомжа, которому дали сто долларов, он пришел, зарегистрировал эту компанию, подписал все бумаги.
– Суперсхема. Расскажите еще парочку, и я через два года стану миллиардером.
– Данная схема всем известна, - не обратил внимания Пластинин на мой энтузиазм, - так что налоговая инспекция знает, что есть вымышленный НДС. Вот только отличить, где настоящий НДС, а где ненастоящий, в компаниях очень тяжело.
Поэтому и возникает такая большая сложность с возвратом НДС, вводятся всякие лимиты на его возврат. Государство не хочет возвращать НДС всем подряд. По разным оценкам, из-за таких схем по всей стране похищается несколько миллиардов долларов.
Гениально. Меня заинтересовало сегодняшнее положение дел на рынке. На заре российского бизнеса юриспруденция выглядела крайне несовершенной в сравнении со стабильной правовой ситуацией на Западе. Спросила, насколько совершенно настоящее законодательство России.
– Законодательство в России, - подтвердил мои опасения Пластинин, - очень несовершенно. Оно совершенствуется, и мы принимаем активное, по мере своих сил, участие в этом. К примеру, еще десять лет назад «Фанту» в России можно было продавать под названием «стопроцентный апельсиновый сок», то есть законодательство это позволяло. По мере развития «сокового» рынка производители не захотели, чтобы «Фанту» так называли, и появился стандарт.
