Свободно, без приключений доехали до передовой и попали к бойцам Севской дивизии, бывшим московским ополченцам. Рабцевич сразу же отправился к командиру полка, а от него на склад дивизии за оружием, патронами, взрывчаткой, обмундированием, солью... Машину набили доверху: Процанову и гвозди надо, и дратва нужна, а когда увидел, что офицер подметок дает сколько ни попроси, от избытка радости обнял его.
- Ну, друже, ну спасибо, браток, век тебя мои бойцы не забудут!
Вечером засобирались в обратный путь. И тут Рабцевич увидел у полчан противотанковое ружье. Он сразу загорелся мыслью приспособить его для нужд своего отряда. Ведь с помощью ПТР можно издали вывести из строя вражеский эшелон: бронебойные пули свободно пробьют котел на паровозе. Командир полка распорядился изыскать возможность и выдать Рабцевичу пару таких ружей и пару ящиков патронов к ним.
В отряде сначала не оценили достоинств ружья. Но вскоре, после первого же выхода на железную дорогу, изменили свое мнение. Паровоз подбили бойцы группы Бочерикова, даже не выходя из леса. Железнодорожное движение приостановилось. Фашисты не сразу определили, что произошло с паровозом, и, пока подогнали новый, прошло ни много ни мало - шесть часов...
Только-только Рабцевич вернулся из Севской дивизии в Рожанов, как от первого секретаря Полесского подпольного обкома партии Ветрова прискакал порученец с письмом. Иван Дмитриевич просил Рабцевича помочь партизанам собрать продукты у населения для Советской Армии.
Через несколько дней в Рожанов прибыла группа красноармейцев. Однако помочь им в заготовке продуктов не удалось. Фашисты, стягивая войска к фронту, заняли близлежащие города и поселки - Октябрьский, Копаткевичи. Коридор был закрыт. В селах Озаричи, Петриково, Копцевичи, Рудня фашисты создали концентрационные лагеря.
Рабцевич приказал всем группам собраться на базе. Отряд привели в боевую готовность, ждали: вот-вот фашисты пойдут в наступление.
Неожиданно из Центра пришла радиограмма. В связи со скорым наступлением Советской Армии отряду приказывали немедленно перебазироваться.
Выход из деревни наметили на 6 января 1944 года. С раннего утра все было собрано: оружие, боеприпасы, продовольствие. Обоз получился в двадцать саней.
Жителям деревни Рабцевич объявил, что перед уходом состоится митинг. Ждали приезда Ветрова. Но его не было ни в десять часов, ни в одиннадцать. Рабцевич обеспокоился не на шутку, но тут в деревне появился порученец, сообщил, что Ветров задерживается и нагонит отряд в пути.
Рабцевич пристально оглядел селян. Каждый был ему знаком и дорог. Они не только поили, кормили, обстирывали отряд, но и не раз ходили проводниками с группами на задания, выполняли другие поручения. Больше года в Рожанове находилась база отряда. И за все это время фашисты не осмелились подойти к деревне, лишь раз попытались уничтожить ее с воздуха. Во время налета фашисты разрушили тринадцать хат, разбомбили склад с имуществом, но деревня выстояла.
- Мои дорогие друзья, славные жители белорусской деревни Рожанов! начал командир отряда. - В этот прощальный час говорю всем вам сердечное спасибо за то, что вы сделали для нас.
Александр Маркович понимал: того, что сейчас скажет, недостаточно, чтобы оценить всю мужественную доброту этих простых людей. Он говорил о том, что жили они здесь, воины и крестьяне, одной большой семьей, делая все для победы над врагом. Был крепкий мороз, но Рабцевич его не замечал. Он снял шапку и со словами "Спасибо, большое спасибо вам!.." низко поклонился.
Потом слово попросил Бочериков. Выступили и крестьяне.
Прощались, как близкие родные, - целовались, плакали, наказывали беречь друг друга.
Всей деревней, как были на митинге, крестьяне пошли провожать отряд далеко за околицу и долго потом не расходились. Не думали не гадали, что вскоре в Рожанов нагрянут каратели и жестоко расправятся с ними...
Тяжело было уходить из деревни Рабцевичу. Здесь погибли его боевые товарищи - Михаил Пикунов, Иван Шинкевич, Иван Бабина, Станислав Юхневич и Чеслав Воронович, Кузьма Кучер и другие... Особенно мучительной была смерть Кучера. При выполнении одного из заданий он угодил в засаду и, раненный, попал в руки карателей. В его вещмешке нашли магнитные мины. Стали пытать, кому нес их. Кучер молчал. Тогда фашисты забили его насмерть.
...Иван Дмитриевич Ветров со взводом автоматчиков нагнал отряд уже в деревне Буда.
Рабцевич выехал ему навстречу, доложил.
Вместе подъехали к выстроившимся бойцам. Разгоряченный долгой дорогой конь Ветрова никак не хотел стоять на месте. Ветров пришпорил его, натянул поводья, и конь, почувствовав властную руку седока, замер.
- Товарищи бойцы! - заговорил Ветров. - Я приехал сюда, чтобы сердечно поблагодарить вас от имени подпольного обкома партии и штаба партизанского соединения Полесья за все то, что сделали вы для приближения радостного часа победы. Ваши героические дела - хороший пример для всех. И мне хочется от души пожелать вам, товарищи, чтобы на новом месте вы так же беспощадно били ненавистных захватчиков!
Троекратное "Ура!" прозвучало над деревней.
Рабцевич был растроган высокой оценкой боевых дел отряда, которую дал Ветров.
- От имени бойцов и командиров, - сказал он в своем выступлении, заверяю, что наказ партии выполним с честью!
Уже прощаясь, Ветров с сожалением заметил:
- Не так бы, Игорь, проводить тебя следовало, но что поделаешь обстановка не позволяет, да и мне еще надо успеть на совещание в партизанскую бригаду Федора Илларионовича Павловского. Ждут.
Распростившись с Ветровым, отряд двинулся дальше. Впереди у него была изнурительная дорога. Большинство встречавшихся на пути деревень заняли фашисты. Лошади вязли в глубоком снегу. Сани приходилось тащить на себе. Иногда попадались деревни, свободные от гитлеровцев. Можно было бы отдохнуть, просушиться. Но почти всюду свирепствовал тиф. Ночевали в лесу у костров, а порой и обогреваться не удавалось.
Наконец добрались до деревни Бунос. У многих развалилась обувь, ее нужно было заменить или хотя бы отремонтировать. К тому же Рабцевич знал, что поблизости штаб Пинского партизанского соединения, он надеялся встретиться с Василием Захаровичем Коржом.
Синкевич, посланный в разведку с группой бойцов, без особого труда нашел штаб и проводил туда Рабцевича.
Корж жил в бревенчатой хате, перенесенной партизанами в лес из соседней деревни. Узнав о приезде Рабцевича, он вышел на крыльцо. Друзья обнялись, расцеловались.
Дружба между ними началась еще в двадцать втором году, когда Корж пришел в отряд Кирилла Прокофьевича Орловского. Часто встречались они и после. Перед Великой Отечественной войной работали почти рядом: Корж - в Пинском обкоме партии, Рабцевич - в Бресте.
