Высокой чести быть занесенными на Доску почета удостоились не только отдельные бойцы и командиры, но и лучшие дивизии, бригады, полки. Это — 180-я, 201-я латышская и 130-я стрелковые дивизии, за боевые успехи преобразованные в 1942 году соответственно в 28, 43 и 53-ю гвардейские; а также награжденные орденом Красного Знамени, неоднократно отличившиеся в боях 2-я гвардейская морская стрелковая бригада и 518-й стрелковый полк.
Тогда, осенью 1942 года, все мы с большой тревогой следили за боевыми действиями советских войск на юге страны. Как дела под Сталинградом? Что нового на кавказском направлении? С этими вопросами так или иначе связывались все партийно-политические мероприятия, проводимые в частях и соединениях армии. Партийно-политическая работа велась в тесной связи с пропагандой подвигов героев волжской твердыни, стойкость и мужество которых уже в ту нору изумляли весь мир. Даже наше боевое предоктябрьское соревнование велось под девизом: «Беспощадно уничтожай фашистских оккупантов! Этим ты помогаешь защитникам Сталинграда!»
Осень 1942 года запомнилась и еще одним очень важным событием, имевшим непосредственное отношение к партийно-политической работе в войсках. 9 октября редакцией армейской газеты были приняты по радио Указ Президиума Верховного Совета СССР об упразднении в Красной Армии института военных комиссаров и установлении полного единоначалия, а также приказ Наркома обороны СССР, определявший практические меры по выполнению этого указа. В документах подчеркивалось, что Великая Отечественная война с немецко-фашистскими захватчиками закалила командные кадры, они приобрели значительный опыт ведения боевых действий, выросли и окрепли как в военном, так и в политическом отношении. Поэтому-то и назрела необходимость упразднить институт военных комиссаров, установить в Красной Армии полное единоначалие, целиком возложить на командиров ответственность за все стороны работы войск, в том числе и за политическое воспитание личного состава. Вместо комиссаров и политруков согласно указу вводились теперь должности заместителей командиров по политчасти.
На проведение всей этой работы устанавливались по-военному жесткие сроки. Поэтому уже на следующий день по решению Военного совета в армии состоялось инструктивное совещание командиров, комиссаров и начальников политорганов соединений. Его главная цель заключалась в том, чтобы в работу по претворению в жизнь Указа Президиума Верховного Совета СССР и приказа Наркома обороны СССР сразу же активно включился весь командно-политический состав войск.
После совещания в части и соединения выехала большая группа руководящих работников армии. Во всех дивизиях и бригадах, а также отдельных частях состоялись собрания партийного актива. С докладами на некоторых из них выступили командарм, члены Военного совета, я, мой новый заместитель старший батальонный комиссар М. Д. Жидков, начальники отделений поарма. На партактивах, а также в разъяснительной работе особо подчеркивалась необходимость всемерного повышения авторитета командиров.
Установление полного единоначалия было с пониманием встречено всеми воинами армии. Имелись, конечно, по-началу отдельные командиры и политработники, которые не сразу усвоили существо и значение проводимой в войсках перестройки. Но благодаря индивидуальной разъяснительной работе они вскоре осознали свою ошибку.
После выхода указа нам пришлось немало поработать над переаттестацией политруков и комиссаров, которым должны были присвоить общекомандные воинские звания. А таких в армии насчитывалось почти 1500 человек. С каждым из них требовалось обстоятельно побеседовать, определить, присвоения какого воинского звания он заслуживает по уровню своей военной и политической подготовки, опыту службы в войсках и работы с личным составом в условиях фронтовой действительности. И хотя времени было в обрез, уже в конце октября Военный совет армии по представлению командиров и начальников политорганов соединений присвоил новые звания 734 политработникам среднего звена. А несколько позже приказами Наркома обороны СССР и командующего фронтом такие же воинские звания были присвоены и политработникам старшего звена.
В связи с упразднением института военных комиссаров Нарком обороны в своем приказе от 9 октября 1942 года предлагал командирам соединений, военным советам армий и фронтов более решительно выдвигать подготовленных в военном отношении политработников на командные должности, особенно в звене командир роты — батальона. С этой целью при штабе фронта с 20 октября открылись двухмесячные курсы, готовящие командиров рот из бывших политруков, а с 1 ноября начались занятия на двухмесячных всеармейских курсах «Выстрел», которые занялись переподготовкой наиболее способных к командной работе комиссаров на должности командиров батальонов и полков. Как на те, так и на другие курсы из 1-й ударной армии были откомандированы группы политработников. Кстати, в числе других на курсы «Выстрел» выехал и мой старый знакомый еще по боям в Подмосковье бывший комиссар 8-го лыжного батальона Иван Дмитриевич Ковязин. Позже я узнал, что он закончил их с отличием, принял командование стрелковым полком, с которым дошел до Берлина.
Во второй половине ноября на армейском КП в Озерках мы скромно, по-фронтовому, отметили первую годовщину со дня сформирования 1-й ударной армии. Вспомнили об успехах и неудачах, о друзьях-товарищах, поговорили о новом наступлении, которого все ждали с нетерпением. Первый год пребывания армии на фронте был трудным, полным опасностей и неожиданных поворотов, но он многому научил каждого из нас, еще больше укрепил веру в грядущую победу над врагом.
За время службы в 1-й ударной я настолько свыкся, сроднился с ней, что не представлял себе каких-либо перемен в личном служебном положении. Однако вскоре случилось то, чего меньше всего ожидал: из Главного политического управления поступала телеграмма, предписывающая откомандировать меня в Москву на Особые курсы высшего политсостава. Попытался отказаться: дескать, сейчас не до учебы, армия готовится к новому наступлению. Повторное указание в интерпретации члена Военного совета фронта В. Н. Богаткина имело примерно такой смысл: по поводу того, ехать или не ехать на курсы, дискуссий не разводить. Надо понять, что в ходе войны накоплен ценный опыт партийно-политической работы, который руководящие политработники должны знать.
И вот я снова в Москве. Знакомлюсь со слушателями курсов Н. М. Александровым, П. М. Латышевым, Г. К. Циневым, А. Д. Зотовым, П. И. Зальновым, В. К. Лоскутовым и другими. Все они фронтовики, занимали в войсках высокие руководящие должности.
