весьма проблематичным, а охват Воронежской группы противника далеко не глубоким. Выбор же объектом дальнейших усилий Царицынской группы противника при почти полном игнорировании Донбасса означал пренебрежение к громадному политическому, экономическому и оперативному значению этого района.
Общее количество сил Южного фронта, 100 000 штыков и 17 000 сабель при 2000 пулеметах и 450 орудиях [82] распределялось по армиям таким образом: 8-я и 9-я армии вместе имели около 50 000 штыков и 5500 сабель. 10-я армия на Царицынском направлении имела всего около 30 000 штыков и 8000 сабель. Группа Кожевникова, по очень приблизительным данным, имела не более 20 000 штыков.
Прежде чем перейти к вопросу об оценке плана красного командования, нелишне отметить следующие обстоятельства.
Оценка любой исторической ситуации чрезвычайно облегчается временем. Сейчас, когда от эпохи Гражданской войны нас отделяет уже десятилетие, события этой войны приобретают все большую и большую ясность. Зная самое событие, а главное — его конечные результаты, легко вскрыть и причины, вызвавшие тот или иной результат. Но находясь в самом центре кипящих событий, в водовороте нарастающей динамики фактов, данных, отдельных эпизодов и наслоения беспрерывного потока отовсюду поступающих сведений, крайне трудно взять самое основное, отбросить ненужное и принять наиболее четкое, резко очерченное решение. Военная обстановка динамична и скоропреходяща. Она не ждет. События происходят быстро, одно за другим и влекут за собой многочисленные жертвы, разрушение планов, крах решений. И величайшая задача полководца — не дать увлечь себя случайному потоку, суметь противостоять ненужным, не отвечающим действительности требованиям, как бы это ни казалось в данную минуту настоятельно необходимым. В этом — значимость вождения войск. Но разобраться в обстановке и поставить верный диагноз бывает не легко и не просто.
Если взглянуть на обстановку, то мы увидим, что было невозможно откладывать ни сокрушение до конца Донского войска, ни борьбу с деникинской армией на Северном Кавказе. Обе эти задачи являлись неотложными. Направить же одновременно сильную группу в Донбасс представлялось затруднительным ввиду трудности переброски войск с других фронтов и малой успешности новых формирований. Та же цель могла быть достигнута: а) выделением для занятия Донбасса достаточно сильных и стойких украинских формирований, б) мобилизацией рабочих дружин в Донбассе и формированием из них новых дивизий. Но то и другое требовало кадров и политической работы. По тем или иным причинам эти условия не были выполнены, а главное — было упущено время. Именно здесь сказались особенности требований Гражданской войны, с которыми не успели вовремя справиться.
В итоге дело ограничилось выдвижением в сторону Донбасса группы Кожевникова с Украинского фронта, но она ни по своей силе и составу, ни по своей политической подготовке не отвечала такой задаче, как утверждение в Донбассе и борьба с Добрармией, с кадровыми офицерскими частями.
Что касается Южного фронта, то над решениями красного командования здесь более всего тяготели: а) забота об оказании помощи Царицыну — этому оплоту пролетарской революции на нижней Волге, который, по сведениям, поступившим к главкому и командюжу, находился в критическом положении, и в то же время б) намерение использовать для активных действий крупную Царицынскую группу в общем направлении на станцию Лихая.
На решениях главного командования отразилась также уверенность в успешности действий Кавказско-Каспийского фронта, который 19 декабря 1918 г. получил от главкома задачу: «Базируясь на Пятигорский район, наступать вдоль Владикавказской железной дороги». Ближайшей целью здесь было также оказание содействия 10-й армии наступлением 11-й армии в общем направлении на Армавир — Тихорецкую. Одновременно преследовалась цель — сковать Добровольческую армию, а затем совокупными усилиями всего Южного фронта и 11-й армии, не растягивая сил в западном направлении, поразить сразу обоих противников, т. е. Добровольческую армию и Донское войско, наступлением с северного, северо-восточного и восточного направлений.
Сведения о развале Донской армии до двадцатых чисел января 1919 г. были неясные, что также отразилось на решениях командования Южным фронтом и на последующих действиях. Командование все еще опасалось возможного прорыва казаков на стыке 8-й и 9-й армий.
Наконец, в намерения по крайней мере главного командования, как уже упомянуто, входило именно быстрое поражение Воронежской группы противника (до параллели Павловска), чтобы развязать себе руки для дальнейших действий. Широкий маневр Деникина с переброской сил в Донбасс не был учтен в достаточной мере.
Таким образом, не стремясь оправдать план действий, принятый в конце декабря 1918 г. как главным, так и фронтовым командованием на Южном фронте, можно привести целый ряд объяснений, почему был принят именно этот, а не лучший план, который не упустил бы из виду развития более решительных действий через Донецкий бассейн. История должна принять во внимание эти объяснения, но она же должна отметить все значение сделанной по тем или другим причинам основной ошибки как в плане, так и в развертывании сил, которую потом пришлось исправлять с неимоверными трудностями и без успеха.
Выполнение и ход операции
Перейдем теперь к краткому изложению действий войск Южного фронта по выполнению поставленных им задач и проверим попутно правильность сделанных нами выводов о плане красного командования.
Мы уже указывали на то значительное преимущество, каким обладали донские части по сравнению с красными войсками: большую часть Донской армии составляла конница, тогда как красные имели только незначительные конные соединения. Это обстоятельство играло крупную роль в двух отношениях:
1) противник при гораздо меньшей численности сил имел возможность широко применять маневр, перебрасывая свои конные части по различным направлениям, создавая у красных впечатление более значительных сил;
2) наши части, прибывая с других фронтов, где конницы было значительно меньше, не обладали достаточным опытом для борьбы с конницей и легко поддавались панике. Противник умело пользовался этими двумя факторами.
Идея, которую командюж вкладывал в свои директивы в развитие указаний главного командования, состояла в следующем:
а) Наибольшие усилия требовались от правофланговой группы Кожевникова, которая должна была охватить левый фланг противника (Воронежскую группу). 12 января она должна была сосредоточиться в районе станций Митрофановка и Кантемировка.
б) 9-я армия в свою очередь должна была, заслонившись от возможных контрдействий Царицынской группы, действовать главными силами в направлении на Урюпинскую, охватывая правый фланг Воронежской группы.
в) Центральная 8-я армия получила задачу небольшого фронтального наступления. 10-я армия сохранила задачу активной обороны Царицына и Камышина.
Идея — совершенно ясная, задачи поставлены четко. К 13 января Воронежская группа должна была быть разбита. Это и являлось ближайшей задачей армий Южного фронта. И тем не менее эта директива, как это часто бывает, не была выполнена. Ибо и хорошей директивой зачастую нельзя предусмотреть те действия противника, которые произойдут в действительности. Так случилось и здесь. Группа
