Где-нибудь возле оз. Байкала на этой высоте лежал бы вечный снег. Но даже и для 47 градуса северной широты, на котором расположена Урга, это тоже достаточно высоко. Поэтому ургинский климат суров и сух. Дующие там круглый год ветры летом приносят с юга гобийскую пыль, а зимой засыпают снегами, врывающимися туда долинами речек Сэлби и Улятуйки. С севера поднимаются над Ургой сопки горной системы Чингильту-ула. Она из них нависла обрывом над самым Да-хурэ. Далее, считая с запада на восток, за речкой Сэлби — массивная гора Мафуска покровительственно прикрывает от северного ветра Ямынь и Консульский поселок. Еще дальше в том же направлении идут зубчатые вершины сопок, командующих над Маймаче- ном. С востока ургинская падь ограничена горой Баян — Дзурх и ее отрогами.
За рекой Толой поднимается зеленый Хан-ула, в просторечии Богдо-ула, величественная гора со спокойными формами, закрывающая горизонт в южную сторону. Богдо-ула — это обширный заповедник, имеющий 28 верст и окружности. Со времен второго ургинского хутухты, Ундур-гэгэна, то есть с 1730–х годов, гора эта объявлена священной. С того времени там не звучал топор и не прогремело выстрела. Люди не вмешивались здесь в звериные дела и животные были там доверчивы, как дети. За жизнью обитателей священной горы наблюдали специальные сторожа от монастырей. Делалось это исключительно в целях охраны животных от посягательств со стороны какого-нибудь отъявленного безбожника.
Если начать осмотр ургинских поселений с запада на восток, то первый визит наш будет направлен в монашеский городок Гандан-сумэ, созданный энергией последнего, восьмого Джэбцзундамба — хутухты. Городок раскинулся симметрично расположенными прямоугольниками своих кварталов по нагорному берегу степного оврага вдоль Троицкосавского тракта. Над бревенчатыми однотипными домиками, в которых жило до 8000 лам, возвышаются позолоченные главы цаннитских и тантристских академий[18], мирно уживающихся одна подле другой, несмотря на явный антагонизм, наблюдающийся между этими учениями. Ведь Истина — одна, и лишь отражается она в нас по-разному, сообразно с состоянием человека. Так учит буддизм.
Над Ганданом царит исполинский храм Арьябало, известный далеко за пределами Монголии тем, что в нем находится грандиознейшая статуя Милостивого Будды и 10000 бурханов Аюши, покровителя долгоденствия. После того, как глаза освоятся с обычной для кумирен полутьмой, вырисовываются детали огромной чаши — лотоса, затем появятся гигантские руки, держащие чащу, и, наконец, вся вообще, фигура этого Будды, упирающегося головой в купол храма на 14–саженной высоте от пола. Вокруг него — море хадаков[19], колеблющихся от движения воздуха, мерцают лампады. Носится дым курений… Храм Арьябало закончен в 1914 г. Строил его последний Богдо-гэгэн и посвятил будущему чуду — своему исцелению от глазной болезни: на основании самых убедительнейших гаданий, подкрепленных хорошими предзнаменованиями, Богдо веровал, что исцеление придет к нему одновременно с завершением постройки храма.
В полуверсте от Гандана начинается торговый город, так называемый Хурэ. Западная часть Хурэ населена китайцами. Она обнесена с трех сторон высокой глинобитной стеной. И это очень характерно, что китайцы не могут чувствовать себя вполне уверенно и не способны спокойно отдаваться труду, если не имеют ощущения какой-то внешней ограниченности и хотя бы искусственной сжатости. Тогда как монгола невозможно заставить жить в таких условиях, потому что “душу номада даль зовет” — ему нужны просторы. Дома здесь китайской формы, с загнутыми углами крыш. Каждая усадьба отделена от улицы сплошной стеной и высокими причудливыми воротами, обычно расписанными яркими китайскими красками. Но через эти ворота можно лишь проникнуть на первый двор, а склады, торговые и жилые помещения укрыты еще за двумя — тремя крепкими воротами, в глубине внутренних дворов.
На восточном берегу речки Сэлби встречаются дома европейской постройки, с типичными для уездного городка тесовыми воротами, крылечками и оконцами, украшенными резьбой. Живут в них русские колонисты, и их дома, расположенные неподалеку один от другого, с обязательными деревянными заборами, образуют подобие двух-трех улиц.
Еще дальше — базар с китайскими, монгольскими и русскими лавками. Эта часть Урги носит название Захадыр. Против центральной части Захадыра сосредоточены главнейшие святыни монгольского народа. С севера от базара через площадь лежит Да-хурэ. Здесь возвышается храм Майдари, сверкающий позолотой своих крыш. Он весь облеплен ярко окрашенными будочками с молитвенными колесами (хурдэ) и множеством деревянных домиков для лам. Неподалеку от него стоит Цогчин, являющийся древней кафедральной кумирней Богдо-гэгэнов и местом их упокоения. В южной стороне центральной части Урги находится храм Чойджин-ламын-сумэ, построенный в восхитительном китайском стиле.
В части города, примыкающей к главным храмам, расселились монголы. Они раскинулись почти от реки Толы до самой горы и, отчасти, втянулись в падь речки Сэлби. Некоторые знатные монголы, имели усадьбы примерно такого, общего для всех типа: на плацу, обнесенным глинобитным хашаном или же оградой из прутьев, они расставляют 2–3 юрты (иногда встречаются еще и домик, крытый на два ската); сооружают затем высокую коновязь: этим и ограничивается все, что требуется монголу в его обиходной жизни. Для них, как и для китайцев, местом свалки нечистот служит улица.
Дальше на восток, после небольшого перерыва, идет квартал китайско — монгольских правительственных мест, так называемый Ямынь. В трех четвертях версты от Ямыня на плоском бугре стоят резиденция русского консула и дома некоторых русских и иностранных коммерсантов. Само консульство и частная квартира генерального консула помещалась в двухэтажном доме, к которому пристроена единственная в Урге православная церковь. В полуверсте от восточной окраины Консульского поселка, отделенное от него глубоким рвом, стоит самое большое в Урге здание, принадлежащее золотопромышленной компании Монголор.
В трех верстах на юго-запад от Монголора находится большой китайский торговый город — Маймачен, с узкими, кривыми и крайне грязными улочками. Город окружен высокими стенами и имеет такой же характер, как и китайская часть Хурэ. В окрестностях Маймачена расположены два военных городка — известные уже из предыдущих глав Белые и Худжир-Булунские казармы. В последних китайское командование оборудовало артиллерийскую мастерскую, вполне пригодную для изготовления снарядов и исправления материальной части орудий. Деревни Верхний и Нижний Мадачаны стояли в 5–6 верстах от Маймачена по Калганскому тракту и населены были китайскими и монгольскими рабочими.
