Пять месяцев спустя министерство юстиции США в День святого Валентина провело рейды по поиску доказательств картельного сговора об установлении цен на грузоперевозки. Несмотря на смятение, в апреле 2006 года Мур и Бёрнс еще раз поговорили о надбавках, но их отношения резко оборвались после того, как в дело вмешались юристы Virgin.
Соглашение Virgin с министерством юстиции США и Управлением добросовестной конкуренции Великобритании о прекращении судебного преследования включало обязательство передать следователям все имеющие отношение к делу документы, сообщения электронной почты и записи телефонных разговоров. Во исполнение этого обязательства юристы Virgin приказали специалистам скачать данные с компьютеров компании. В то же самое время Риджуэй и два других руководителя сделали формальные интервью и заявления министерству юстиции. В этих первых заявлениях должностные лица Virgin рассказали о своих беседах с людьми из ВА, но заверили, что не ведали о том, что, возможно, совершали преступление. Например, Мур, косвенно обвиняя Брэнсона в обсуждениях, которые происходили в Virgin, сказал юристам: «Все мы понимали, что какими бы деликатными ни казались эти разговоры, они не были переговорами об установлении цен… Надбавка отличается от цены». В своих первых показаниях Мур всегда говорил о «выравнивании цен», а не об «установлении цен». Эти показания были бесполезны для обвинения: соглашение об освобождении от преследования было предоставлено только на условии, что Virgin признается в совершении преступления. Юрист министерства юстиции вздыхал: «В игру вступают другие интересы». И, как подозревали юристы, эти другие интересы не в последнюю очередь были связаны с защитой репутации Брэнсона.
Оставаясь неуверенным в исходе дела, Брэнсон принял приглашение на собеседование в офисе министерства юстиции на 14-й улице в Вашингтоне. На собеседовании Брэнсону предъявили сообщения, которые были отправлены ему по электронной почте Риджуэем и другими сотрудниками Virgin. В этих сообщениях говорилось о переговорах с BA, причем сотрудники Virgin просили у Брэнсона указаний. На все вопросы следователей Брэнсон отвечал: «Не могу вспомнить об этом».
Следователь пришел к выводу: «Он не хочет марать руки. Говорит, что был не в курсе дела».
Один из чиновников сказал: «Понимаете, мистер Брэнсон, вы сотрудничаете с правительством США потому, что желаете нам успеха. Вы находитесь здесь потому, что хотите, чтобы людей из ВА осудили».
Брэнсон не ответил. Должно быть, он осознал, что донос на ВА будет иметь последствия, но если Virgin откажется от сотрудничества с американскими властями, следователи отменят соглашение об освобождении от ответственности. Юристы понимали, что собственник авиакомпании неохотно дает показания следователям, и считали главной целью Брэнсона желание самому избежать судебного преследования. Когда Брэнсон окажется на месте свидетеля, его мотивы подвергнутся уничтожающим нападкам. Юристы защиты, представлявшие руководителей ВА, могли перечислить факты долгой кампании, которую Брэнсон вел против своего конкурента. Миллиардера могли обвинить во втягивании клиентов BA в новую главу давней вражды двух авиакомпаний. Хотя, согласно признанию Риджуэя, Брэнсон был информирован о переговорах с ВА, министерство юстиции не смогло доказать, что тот читал адресованные ему сообщения электронной почты. Поскольку Брэнсон говорил, что не может вспомнить ничего связанного с переговорами, юристы в Вашингтоне и Лондоне решили, что плохая память исключает его из числа возможных свидетелей обвинения. И Брэнсон ушел в тень. Остальные руководители Virgin не могли увиливать. Для того чтобы сохранить свой юридический иммунитет, они должны были давать показания, которые убеждали присяжных в том, что руководители ВА, как и свидетельствующие против них руководители Virgin, являлись преступниками.
Сначала следователи сосредоточили внимание на Поле Муре, который был в Virgin лицом, контактировавшим с Йэном Бёрнсом. Первое заявление Мура было уклончивым. Он рассказал о тесных отношениях с Бёрнсом, но его воспоминания об их первом разговоре были смутными. В последующих заявлениях память побуждаемого обвинением Мура стала более четкой. Бёрнс обнаружит две ошибки, допущенные в этих воспоминаниях. Во-первых, у него не было близких отношений с Муром. Впервые они встретились на устроенном Уиллом Уайтхорном примирительном ланче, а еще одна встреча состоялась на торговой конференции. Эти две встречи никак не составляли «близких отношений». Кроме того, Бёрнс настаивал на том, что первым ему позвонил Мур.
В последующие месяцы трое руководителей Virgin – Пол Мур, Вилли Бутлер и Стив Риджуэй – дали министерству юстиции по восемь отдельных заявлений. Руководители Virgin все больше переходили от заявлений о своей невиновности к откровенным признаниям вины и прямым обвинениям четырех руководителей ВА в незаконном сговоре. Впоследствии юристы Virgin представили три папки документов из материалов компании, которые подтверждали признание в сговоре. Один из обвинителей сказал по поводу этих документов: «Подход с подвохом». Virgin Atlantic избежала штрафа в 180 млн фунтов стерлингов.
Вилли Уолш, новый старший управляющий ВА, не знал об этих изменениях показаний. Он проклинал доставшееся ему от эры Эддингтона наследство в виде картельного соглашения о грузоперевозках. После долгих переговоров в Вашингтоне ВА в июне 2007 года признала себя виновной в установлении и поддержании цен в рамках этого соглашения и начала переговоры о штрафе. После признания ВА своей вины руководители Virgin могли быть удовлетворены тем, что их авиакомпания избежала любых санкций.
В Лондоне юридическая команда Управления добросовестной конкуренции, которую сначала возглавлял Саймон Уильямс, ухватилась за вердикт как за возможность обвинить руководителей ВА в сговоре об установлении надбавки за горючее. При этом британские юристы полагались на руководителей Virgin как на ключевых свидетелей. Али Никпей, директор Управления добросовестной конкуренции, которому это расследование досталось от его предшественника, был особенно заинтересован в возбуждении дела против ВА потому, что еще никого не удавалось привлечь к ответственности по новому закону, направленному против картелей.
Результаты проведенного в июле 2007 года Управлением добросовестной конкуренции рейда на штаб-квартиру ВА близ Хитроу ошеломили Вилли Уолша. В здании Уолш громко возмущался предательством Брэнсона. Многие руководители ВА всегда обвиняли Брэнсона в измышлении судебных тяжб о «грязных трюках» в конце 80-х годов ради публичного унижения их компании. Они не простили Брэнсону того, что в 1993 году он успешно нанес поражение ВА в деле о предполагаемой клевете бывшего председателя совета директоров ВА, и теперь считали, что Брэнсон возобновил наступление, несмотря на перемирие, инициированное сэром Родом Эддингтоном. Брэнсон, яростно утверждали руководители ВА, предал их доверие. Один негодующий руководитель даже распорядился, чтобы яркие эпизоды, сыгранные Брэнсоном в «Казино Рояль», фильме о Джеймсе Бонде, были вырезаны из видеопленок, которые показывали на самолетах ВА. Когда-нибудь, говорил этот директор, возмездие придет. Другой руководитель ВА мечтал повторить демонстративный презрительный вызов, некогда сделанный одним американским политиком: «Я собираюсь дать вам трехминутный урок честности. А потом я уничтожу вас». Однако реальность была неоспорима. С момента, когда Уилл Уайтхорн пригласил Йэна Бёрнса и Пола Мура на ланч, руководители ВА отбросили всякую осторожность и доверились Брэнсону.
