Вера самого В. Г. Распутина такова, что он выступает едва ли не визионером, когда ощущает на себе благословение святого.
Ощутив близкое присутствие Сергия Радонежского во время посещения поля Куликова, писатель словно бы получил поддержку Преподобного накануне грядущих испытаний. И не удивительно, что писатель чувствует себя практически самым последним воином в духовном сражении за нравственные основы Руси, ее политическую, религиозную, культурную независимость и самобытность.
Иван Федорович Гончаров, рассказывая о совместном с Распутиным участии в проходившем в Иркутске традиционном празднике русской духовности и культуры «Сияние России», говорит, что Валентин Григорьевич придавал русской духовности и русскому православию огромное значение в деле возрождения России и русского народа:
«Он… добавил: «Еще нам надо умерить способность обличать себя, так развитую в Гоголе, Хомякове, Салтыкове-Щедрине… И вести нынешних школьников не столько за Василием Блаженным, сколько за Сергием Радонежским, а на уроках литературы в первую очередь за Федором Достоевским. Это наш до мозга костей гениальный православный писатель. Он тоже изображал пороки русского человека, но преобладала-то божественная суть. Наш народ любили многие… но любить так уж любить, – до конца, без оговорок, уметь чуять нечто небесное. Кого в этом плане можно поставить рядом с Достоевским? Весьма немногих. Как духовный вождь, Достоевский дал нам указание: стать русскими. А это значит – православными. Только Православие может привести нас к благоденствию и полной непобедимости… Самое вредоносное и разлагающее сейчас – продажное, антирусское телевидение. Останкино надо закрыть. Это – канализационная труба»».
Писатель Валентин Распутин во время Богослужения в Знаменском Кафедральном соборе г. Иркутска во время визита Патриарха Кирилла) (Фото: Юлия Пыхалова)
«В душу впечатывались слова Валентина Григорьевича, – продолжал И. Ф. Гончаров: – Нас хоронят, но это опрометчиво. Мы крепко ослаблены, но не обезсилены. Есть еще люди. Конечно, это избранные, лучшие русские люди, но ведь таких всегда было мало. Да, потери наши гигантские: развал державы, равнодушие русских к своей русскости, исчерпанность покровительства славянам, гибель материальных и духовных ценностей. Но Россия жива: возрождающаяся Русская Православная Церковь растит духовное богатство народа, и крепнет духовная сила, от которой явится исцеление и русского народа, и России. Мы снова впитываем в себя, как наши предки, национальные святыни. Идет – пока еще не массовая – национальная самомобилизация.
Россия всегда была сильна крестьянской идеологией – идеологией Православия, государственности, ратного подвига, неиссякаемого трудолюбия, высокого целомудрия. Могло ли все это, формировавшееся столетиями, – исчезнуть? Нет. И хотя за последние 80 лет с лица Русской земли сметено более 17 тысяч деревень, народ проявляет мудрость: занимается самосохранением, отторгая чуждую иноземную псевдокультуру, держит оборону, готовится к бою за государственное и национальное достоинство…»
В. Г. Распутин последовательно защищает интересы православия.
В 1996 году писатель стал одним из инициаторов открытия Православной женской гимназии во имя Рождества Пресвятой Богородицы в столь близком ему Иркутске. В 2010 году он вошел в состав Патриаршего совета по культуре Русской православной церкви.
30 июля 2012 В. Г. Распутин высказался в поддержку уголовного преследования известной феминистской панк-группы Pussy Riot. Он вместе с Валерием Хатюшиным, Владимиром Крупиным, Константином Скворцовым опубликовал заявление под названием «Молчать не позволяет совесть». В нём писатель не только ратовал за уголовное преследование, но и весьма критически отозвался о письме деятелей культуры и искусства написанном в защиту Pussy Riot, назвав их соучастниками «грязного ритуального преступления».
«Увольняю русских, ничем не подтвердивших свою национальную принадлежность»
В. Г. Распутин в 1990-х – 2000-х гг.
Период конца 80-х – начала 90-х годов был для России катастрофичен. Это время распада государства, разрушения культуры и нравственности, когда в обществе распространялся нигилизм, утрачивалось чувство гордости и ответственности за свое Отечество. Но одновременно это и время осознания свой национальной идентичности, возрождения русского национального самосознания. Именно поэтому в 90-е годы так остро разворачиваются дискуссии вокруг русской идеи, ставящие вопросы бытия русской нации, ее духа и судьбы, именно поэтому последние двадцать лет (1990-е – 2000-е гг.) В. Г. Распутин занимается в основном публицистикой, хотя у него и выходят в свет художественные произведения («Изба», «Нежданно-негаданно», «Земля», «Дочь Ивана, мать Ивана»).
Поздняя публицистика Распутина – антипод его ранней публицистики 50-х – 60-х годов, светлой и оптимистической. Совершился исторический переворот эсхатологического характера, о котором он пророчил все 70-е – 80-е годы. Россия 1990-х годов оценивается В. Г. Распутиным как разрушенная, практически уничтоженная страна. Новая формация трансформируется в мир абсурда.
В публицистике В. Распутина этого периода рассматривается самый широкий спектр общественных проблем: духовно-нравственные, психологические, социально-экономические, демографические и т. д. Кризис национальной самоидентификации («национальные безразличие и вялость», «безнациональный народ») позволяют писателю ставить вопрос о конце национальной истории. С конца 80-х – начала 90-х годов происходит разочарование Распутина в нравственной устойчивости и сопротивляемости народа. Состояние духовной жизни в России осмысляется писателем как закономерный итог нового нравственного упадка, под знаком которого прошел весь новейший период национальной истории. События «окаянного» века оцениваются В. Г. Распутиным как катастрофичный результат растраты накопленного за тысячелетие нравственного запаса народа, когда сам народ, называвший себя ранее «богоносным» и «нравственной крепостью мира», своими же руками уничтожил все свои духовные опоры.
Валентин Распутин с внучкой, 1991 год. Самая известная фотография Распутина, заняла первое место в конкурсе газеты Советская Россия (Фото Бориса Дмитриева)
В том, что Россия с конца 80-х вступила в период нового смутного времени, писатель видит вину как предыдущей власти, ответственных за развал СССР, так и международных структур, проводящих политику глобализации, и прислуживающих им внутри страны либералов. Им противостоят последние здоровые силы, еще сохранившиеся в русском народе.
