Башар Асад ушёл, мы всегда предпочитали плохих парней, не поддерживаемых Ираном, плохим парням, поддерживаемым Ираном», — сказал он, подчеркнув, что самой большой опасно
стью для Израиля является стратегическая дуга, которая проходит от Тегерана до Дамаска и Бейрута.
«И мы считали режим Асада краеугольным камнем в этой дуге» [1182].
Какова же в этих условиях позиция Ватикана? Поскольку Св. престол признаёт неизменность избранности иудеев и вечность Израиля как «исторический факт и предзнаменование в Божественном плане», он не может осуждать курс израильского правительства на восстановление его государства в границах Древнего Израиля. Но и открыто поддерживать политику, ведущую к исходу христиан с Ближнего Востока, для него недопустимо. Отсюда воздержание от реальной оценки событий и умиротворяющие общие декларации, не подкрепляемые конкретными действиями, оборачивающиеся в итоге предательством сирийских христиан. Так что, призывая к миру в Сирии, понтифик ни слова не сказал о тех, кто стоит за спиной бесчинствующих террористов, допускающих зверства в отношении христиан, и кто несёт ответственность за гуманитарную катастрофу в стране.
После письма к «Большой двадцатке» папа Франциск объявил 7 сентября «днём молитвы и поста за мир в Сирии, на Ближнем Востоке и во всём мире». С этого момента тема христиан на Ближнем Востоке превращается папой в ключевую для обеспечения православно — католического сближения и «культивирования» чувства единства.
Иезуитская сущность политики Ватикана проявилась в полной мере во время событий на Украине осенью 2013 г. Они вновь показали, что иностранная интервенция осуществляется сегодня иными, нежели раньше, методами. Западные спецслужбы проникают на чужую территорию, создавая свои резидентуры, опорные точки, обширные агентурные сети, осуществляя военную подготовку завербованных лиц. Соответствующая работа ведётся и с руководством религиозных организаций, призванных обеспечить лояльность верующих новому режиму. Крайне активную роль в этом сыграл и Ватикан, использовавший целую сеть своих разведывательных структур и сделавший ставку на Украинскую грекокатолическую церковь (УГКЦ).
21 ноября, после объявления правительством Украины о приостановке подготовки к подписанию соглашения о катастрофической по своим последствиям для Украины ассоциации с ЕС начались массовые акции оппозиции в Киеве и других регионах Украины. Священники УГКЦ выполняли тут особую миссию. Они не ограничились моральной поддержкой сторонников евроинтеграции, но стали проводить агитацию, призывая верующих отправляться в Киев. Однако уверенность, с которой действовало руководство УГКЦ, была обусловлена той поддержкой, которую оказывал ей Ватикан.
Действительно, 25 ноября произошло, как написала пресса, «выдающееся событие»: впервые в истории независимой Украины глава УГКЦ Святослав (Шевчук), отслужил Литургию на главном престоле собора Святого Петра в Риме в присутствии понтифика и многочисленных паломников из Украины, Белоруссии, Литвы, Италии и других стран мира. Литургию отслужили по случаю 50-летия перенесения в собор Святого Петра мощей святого Иосафата Кунцевича, униатского архиепископа, прославившегося на Руси своей жестокой карательной деятельностью. Так что, предоставив главе УГКЦ такую привилегию, папа Франциск изначально показал, по чьему примеру нас будут «единять» с европейским христианством. Тема единения стала ещё более актуальной после визита к папе римскому в тот же день российской делегации во главе с президентом России.
А через несколько дней в Варшаве начала работу совместная российско — польская конференция «Будущее христианства в Европе: роль Церквей и народов Польши и России», организованная Католическим информационным агентством (KAI), на которой присутствовала российская церковная делегация, возглавляемая митрополитом Иларионом, прибывшая для продолжения межхристианского диалога, начало которому было положено подписанием 1 августа 2012 г. «Совместного послания народам России и Польши» с призывом к примирению двух народов [1183]. Однако тема сближения двух народов тут отошла на второй план, уступив место другой. Отвечая на вопросы журналистов на пресс — конференции, митрополит Иларион повторил уже неоднократно проводимую им мысль о возможной встрече понтифика и Патриарха, заявив, что она должна быть хорошо подготовлена с содержательной стороны. И в качестве центральной темы для этой встречи выделил ситуацию, в которой оказались христиане Ближнего Востока и ряда других регионов, а в качестве второй темы — защиту традиционных христианских ценностей.
30 ноября перед началом заключительного заседания митрополиту Илариону была вручена награда «За заслуги в области толерантности — 2013», присуждаемая фондом «Толерантность» тому, кто содействует сотрудничеству представителей разных вероисповеданий и разных народностей на основе принципа равноправия. А вечером того же дня члены делегации РПЦ присутствовали на вечерне в католическом кафедральном соборе Иоанна Крестителя в Варшаве.
Между тем события на Украине принимали всё более радикальный характер. И когда после спровоцированного разгона «евромайдана» оппозиция начала массовые акции протеста, греко — католики показали, как они наводят «мосты братства» и «единения между западной и восточной культурами». Хотя архиепископ Станислав (Шевчук) и заявлял, что единственной позицией УГКЦ является позиция диалога, она полностью поддержала демонстрантов, ударной силой которых были радикальные националисты из партии «Свобода», «Патриот Украины», ОУН, КУН, ОУН-УНСО и необандеровских структур. Храмы грекокатоликов, католиков и УПЦ Украинского патриархата стали обслуживать оппозиционеров, превратившись в центры мобилизации. На «евромайдан» прибыли греко — католические семинаристы Львовской, Ивано — Франковской и Дрогобыческой духовных семинарий, в полном составе присутствовала Киевская духовная семинария. 11 декабря Священный синод УГКЦ обратился к участникам протеста с заявлением «о поддержке и солидарности со всеми, кто на майдане». При этом из уст некоторых униатских священников стали звучать уже радикальные призывы.
На стороне «евромайдана» выступила и Конфедерация католических епископов Литвы, в пресс — релизе которой сказано о «поддержке демократических устремлений протестующих граждан Украины», которые хотят жить в государстве, «в котором руководствуются европейскими христианскими принципами». Вмешаться в «борьбу за власть на Украине» призвал и председатель Конференции католических епископов Германии Роберт Цоллич, обратившись с этим к федеральному правительству и лично канцлеру А. Меркель.
В итоге о своей откровенно прозападной политической позиции заявили и УГКЦ, и УПЦ КП, и отдельные представители автокефального крыла УПЦ МП. Выступая в эфире радиостанции «Эхо Москвы», архиепископ Святослав (Шевчук) уверенно заключил: «Украина переживает период социальной трансформации. Это не безумие, а манифестация гражданского общества, которое станет будущим и Украины, и других стран бывшего СССР. Мы называем это европейским вектором развития».
Таким образом, эта позиция исключала какой — либо компромисс. И речь здесь шла не просто о политическом выборе, а о выборе цивилизационном, и на Украине решалась судьба Православия. Но если «западный лагерь» свой выбор обозначил чётко и однозначно, то попытки православной общественности заявить о своей приверженности «Русскому миру» были квалифицированы руководством Украинской православной церкви МП как «политическое православие», осуждённое в 2007 г.
Что же касается самого Ватикана, то он продемонстрировал свою беспристрастность и сдержанность в оценке событий, что является характерным для тактики иезуитов, действующих чужими руками.
