— Кстати, о „Фау-1“ вы еще ничего не рассказывали.
— „Фау-1“ не имеет никакого отношения к „Фау-2“, хотя публика думает иначе и даже приписывает „Фау-1“ тому же Брауну. „Фау-1“ — это не ракета, а реактивный самолет, правильно называемый „Фи-103“, или „Физилер-103“, начиненный 800 килограммами взрывчатки. Работает этот самолет-снаряд по реактивному принципу только в атмосфере на смеси кислорода с воздухом. Миниатюрный пропеллер присоединен к счетчику оборотов, устанавливаемому на определенное число. Над целью счетчик действует наподобие спускового механизма, заставляя эту крылатую торпеду пикировать прямо на цель. Стоит „Фау-1“ в десять раз дешевле нашей ракеты, 3800 рейхсмарок. Однако скорость „Фау-1“ всего около шестисот километров в час. У нас же скорость исчисляется не километрами в час, а километрами в секунду. Как мы и предполагали, англичане научились обнаруживать „Фау-1“ с помощью радара и сбивать самолет-снаряд в воздухе и с земли. У „Фау-2“ масса преимуществ перед „Фау-1“. Самое уязвимое место „Фау-2“ — нехватка кислородных и спиртовых заводов…
— Самое уязвимое?
— Да, это ахиллесова пята „чудо-оружия“. Не парадокс ли? Программа производства ракет зависит от урожая картофеля. Я понимаю, о чем вы думаете: хотите передать эту тайну своим, но это только мечты. Из этого подземного ада еще никто не выбирался…»
— Не мешало бы подробнее узнать об этих «аковцах», — сказал, проснувшись поздно вечером, Евгений.
— Через полчаса, — ответил Констант, пристально глядя на Евгения, должны вернуться Димка и Пупок. Я посылал их к Казубскому. Его заместитель Богумил Исаевич обещал навести справки — у него имеются свои люди среди офицерства АК.
— Черт возьми! — разозлился на самого себя Евгений. — Как же я об этом раньше не подумал! Констант усмехнулся:
— Не вечно же тебе, мой друг и соперник, быть первым во всем!.. А вот и они!..
Данные, добытые подпоручником Богумилом Исаевичем, оказались довольно исчерпывающими:
«Майор граф Януш Велепольский, около сорока пяти лет, участвовал в чине прапорщика Австрийской армии в 1-й мировой войне, вступил в чине хорунжего в Первую бригаду Пилсудского, в эскадрон „уланов малиновых“. В составе Третьей армии под командованием генерала Рыдз-Смиглы участвовал в 1920 году во взятии Киева, награжден серебряным крестом ордена „Виртути милитари“ и произведен в чин поручника, В мае 1926 года участвовал в уличных боях в Варшаве во время переворота Пилсудского. Был близок к адъютанту Пилсудского полковнику Валерию Славеку, За участие в качестве секунданта в дуэли в 1930 году капитан Велепольский был принужден подать в отставку. Перешел в польскую охранку — дефензиву, служил информатором, а затем следователем в Познаньском округе, а также в „кресах всходних“, то есть на восточной окраине, а по-нашему — в Западной Белоруссии и Западной Украине, где опирался на осадников и легионеров. Отец Велепольского являлся „кресовым помещиком“, владел большим имением в Белоруссии, где прославился как лютый и хитроумный враг всех прогрессивных элементов, преданный лакей князей Радзивиллов и других польских магнатов. Поступил в 1934 году в „двуйку“ второй отдел разведки. В том же году вступил в „Фалангу“ — организацию польских фашистов, работал у польского военного атташе в Берлине. Об этом периоде его деятельности мало известно. Его шеф полковник Сосновский провалился и был, вероятно, убит „двуйкой“ после того, как гитлеровцы обменяли его на своих агентов и выдворили в Польшу. Велепольский же получил чин майора. Войну встретил офицером агентурно-разведывательного отдела штаба армии „Познань“. Вновь всплыл после разгрома бывшего Войска Польского в Армии Крайовой в 1943 году, работал в разведотделе штаба Бур-Коморовского, где заслужил репутацию беспринципного интригана и карьериста. Подозревается в тесных связях с польской фашистской организацией польских националистов „Народовы Силы Збройны“. Не исключена в прошлом, а возможно, и в настоящем связь с СД-гестапо. Весной 1944 года действовал в районе Люблина и Хелма, где охотился за подпольщиками из ППР — Польской рабочей партии — и группами советских разведчиков и партизан Армии Людовой. Повинен в убийстве по крайней мере тридцати советских и польских разведчиков и партизан. Разгромил также и вырезал полностью еврейский партизанский отряд. После начала восстания в Варшаве по приказу главнокомандующего Армией Крайовой генерала графа Бур-Коморовского должен был пробраться в Варшаву из района Кутно, но не сделал этого, предвидя гибель штаба Кемеровского, пытался создать новый штаб АК. Его считают слишком реакционным даже для правого крыла Армии Крайовой. После таинственного убийства непосредственного начальника Велепольского последний был вызван на суд офицерской чести, но бежал с отрядом в провинцию Вартегау, стал уже не „аковцем“, а просто бандитом. В отряде Велепольского сейчас насчитывается до сорока человек. Почти все офицеры-шляхтичи. Унтер-офицеры кадровики. Недавно майор заявил своим офицерам: „Хамы должны бояться нас больше, чем немцев! Советский Союз — враг номер один!..“»
— Молодец Богумил! — с чувством сказал Евгений.
— Ничего себе партнер для поединка! — пробормотал Констант. Ясновельможное жулье, конечно, но вдвое старше тебя и втрое опытнее. Может быть, не стоит, Женя? Ты и так уже много узнал. Не лучше ли объединиться с Казубским и напасть на них внезапно?
— Во-первых, их вдвое больше, во-вторых, нам неизвестно, где они прячут эти документы, в-третьих, даже если тебя не убеждают «во-первых» и «во-вторых», я не пойду на попятный!.. Здесь силой не возьмешь, тут с умом надо.
Констант вывернул фитиль в фонаре. Лицо у Евгения потемнело, осунулось, глаза ввалились и даже сейчас, после долгого сна, лихорадочно блестели.
— Сколько у нас инвалютных тугриков в кассе для оперативных расходов? спросил у Константа Евгений, скобля щеки безопаской.
— Хоть шаром покати. Касса пуста. Одна мелочь осталась. Пятьсот двадцать шесть рейхсмарок ноль-ноль пфеннигов. И полпарашюта из перкаля. Перкаль нынче не хуже марок идет.
— Перкалем не обойтись. Мне до зарезу нужна кругленькая сумма.
— Сколько? — деловито осведомился Констант.
— Один миллион фунтов стерлингов, — небрежно ответил Евгений. — Или, на худой конец, та же сумма в долларах. Рейхсмарок прошу не предлагать.
— Хватит, Женька, дурака валять! Рассказывай по порядку. Я еще ночью хотел тебя расспросить, но ты что-то пробормотал и уснул как убитый.
