С наружной стороны он был покрыт воздухонепроницаемой обшивкой, состоящей из плотно подогнанных листов просмоленной бумаги двойной толщины; с внутренней стороны – обшит толстыми досками, все щели между которыми были законопачены серой оберточной бумагой. Внутренняя стена была дополнительно обтянута плотными красными шерстяными индейскими одеялами.
Это сделало дом теплым и уютным и вполне пригодным для проживания летом и весной. Однако защитить нас от неистовых бурь полярной зимней ночи и температуры в полсотни градусов ниже нуля он не мог. Именно поэтому на расстоянии 4 футов вокруг всего дома была построена стена.
Основанием этой стены были камни, торф, пустые бочки, верхняя ее часть была построена из деревянных ящиков, в которых хранились жестяные коробки с продуктами, Ящики были расставлены с перекрытием, как обычно делают при кладке кирпичной стены. Я заранее предполагал и такое использование этих ящиков и поэтому специально заказал одинаковыми по размерам.
Зазор между домом и стеной был накрыт брезентом, а позже, когда пошел снег, кровля дома и коридора также были накрыты брезентом, этим же материалом были плотно обложены с наружной стороны и стены. Расположив таким образом ящики с продуктами, я высвободил дополнительное пространство внутри дома; доступ к продуктам был таким же простым, как если бы они хранились в доме на полках, а защитная стена прекрасно оберегала дом от капризов погоды.
В то время, как члены моей партии строили дом, экипаж судна занимался выгрузкой припасов и угля. Решение этой задачи отняло четыре совсем не легких дня. Айсберги не позволяли «Коршуну» стать на якорь, и он медленно курсировал вдоль берега, в то время как припасы перевозились моими вельботами.
В понедельник, 27 июля, после обеда меня перевезли, привязав к доске, на берег и положили в моей маленькой палатке, поставленной позади дома, откуда я мог наблюдать за работой. Мои люди работали до полуночи; в этом им любезно помогал мистер Ашхёрст, из партии профессора Гейльприна. Когда весь каркас был выгружен, они отправились на «Коршун», оставив миссис Пири и меня в палатке. Стая белых китов подошла, пыхтя и фыркая, к берегу перед палаткой; они и пуночки были единственными, кто навестил нас этой ночью.
Наш лагерь находился на расстоянии двух с третью миль к северо-востоку от мыса Кливленда, крайней точки южного берега бухты. Наши координаты были 77°40' с. ш. и 40°40' з. д. Мы расположились примерно на 30 миль севернее той широты, на которой разбилась несчастная «Жанеттта». На расстоянии одного градуса к северу произошли главные события в истории экспедиций пролива Смита. Два или три дня пути на вельботе или санях, в зависимости от времени года, привели бы нас к зимним лагерям Кейна, Хейса и Баддингтона или к страшному мысу Сабин, где погибла большая часть партии Грили. С нашего берега мы могли видеть острова, названия которых вписаны золотым буквами в летописи полярных исследований. За западной оконечностью острова Нортумберленд в хорошую погоду ясно и четко просматривались утесы «острова Гаклюйта», приютившего, почти триста лет тому назад, храброго Баффина с его маленьким судном.
Мы готовились провести зимнюю ночь на расстоянии 740 географических миль от Северного полюса.
Миссис Пири и я попрощались с нашими друзьями из западно-гренландской экспедиции и экипажем судна вечером 29 июля, так как «Коршун» должен был отчалить ночью или на следующее утро. Члены моей партии оставались на «Коршуне» и писали письма домой. Всю ночь ветер и дождь налетали порывами на нашу белую палатку на пустынном гренландском берегу. К утру мы заснули, но около 5.30 я был разбужен свистком «Коршуна». Я услышал прощальные крики, медленный шум винта «Коршуна» и скрип весел в уключинах. Моя партия переправлялась на берег, а «Коршун» ушел от нас к солнечным южным берегам. Миссис Пири, утомленная долгим бодрствованием, крепко спала, и я не хотел будить ее, прежде всего потому, что вид маленького судна, которое долго было для нее домом, а теперь исчезало среди айсбергов, мог сильно ее расстроить.
Вельбот доплыл до берега, и вскоре я услышал веселый стук молотков по стропилам и доскам нашего еще не накрытого крышей дома. Я уверен, что эта радостная на первый взгляд суматоха многим помогала забыть об уплывающем вдаль «Коршуне». Мои ребята работали усердно и хорошо, но они еще не втянулись в работу, добавляла проблем и штормовая погода, так что мы провели в палатке еще две ночи, хотя каждую ночь ждали, что неистовые шквалы, налетавшими со стороны рифов, сорвут ее с места и унесут прочь. Чтобы этого не произошло, каждый день палатку приходилось укреплять новыми валунами и крепче привязывать канатами.
Наконец, крыша, пол и стены были готовы, и мы перешли в дом из совершенно промокшей к тому моменту палатки; меня перенесли и положили в одном из углов на ряд ящиков с брикетами для растопки печи. Затем мы сложили печь, печная труба была выведена на крышу, как это принято в сельских домах, и постепенно наше снаряжение было перенесено под крышу и просушено.
Именно печь больше, чем любой другой элемент интерьера дома, потребовала нашего пристального внимания. Опустив ее в углубление в полу, так что очаг располагался ниже уровня пола, и проведя трубу через двойное окно, оба стекла которого были заменены жестяными листами, чтобы полностью изолировать трубу на всем ее протяжении от соприкосновения с деревянными частями, мы добились двух главных целей: согревали наше жилище у самого пола и надежно предохраняли дом от возможного возгорания.
Следующим жизненно необходимым в нашем домашнем обиходе делом стало обустройство правильной и равномерной вентиляции. Это было достигнуто соответствующим расположением воздуховодов, через которые из дома выходили влага и углекислый газ.
Когда на улице было очень холодно, теплый воздух, выходящий из трубы, был похож на густой белый дым. Грубые, но удобные койки были специально сделаны и подогнаны для каждого из нас; они вместе с небольшим числом стульев, столом и несколькими ящиками книг, составили меблировку дома. Наша библиотека состояла, по большей части из книг, посвященных полярным исследованиям, романов и других книг, а также итальянского словаря, который нам прислал кто-то из наших друзей, не приложив при этом, правда, другой литературы на этом языке.
Когда пошел снег, вся стена вокруг дома была засыпана слоем снега в фут толщиной; снег лежал на крыше так называемого коридора – прохода между домом и стеной вокруг него. Из валунов и снега мы возвели толстую стену для защиты кровли, а затем узкий снежный вход в коридор. Теперь наша крепость была хорошо защищена от самых жестоких холодов, бурь и снегопадов.
