К концу июня гитлеровское командование закончило подготовку наступления.
Теперь мы знаем, что на южном крыле советско-германского фронта от Орла до Севастополя действовала группа армий "Юг".
Группа армий "Юг" была разделена на две группы; группа армий "А" с целью наступления на Кавказ и группа армий "Б" для удара на Сталинград.
На эти группы возлагались задачи разгромить советские войска западнее Дона.
Группа армий "Б" должна была окружить советские войска западнее Дона и соединиться с группой армий "А" в районе Сталинграда. "В любом случае необходимо попытаться достигнуть Сталинграда... Чтобы силы, наносящие удар вниз по течению р. Дон, соединились в районе Сталинграда с теми силами, которые наступают из района Таганрог, Артемовск". Так гласила директива No 41.
Первоначально силы по этим группам были распределены следующим образом.
В группу "А", которой командовал фельдмаршал Лист, вошли 1-я танковая, 17-я и 11-я полевые немецкие армии, а также 8-я итальянская.
Группой "Б" командовал фельдмаршал фон Бок. В нее вошли 4-я танковая, 2-я и 6-я полевые армии и 2-я венгерская. Кроме того, из глубины подходили 3-я и 4-я армии румын.
В общей сложности противник сосредоточил в полосе от Курска до Таганрога около 900 тысяч солдат и офицеров, 1260 танков, свыше 17 тысяч орудий и минометов, 1640 боевых самолетов. Это составляло 50% танковых и моторизованных соединений противника, находящихся на советско-германском фронте, и 35% всех его пехотных войск.
С нашей стороны этой ударной группировке противостояли войска Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов. Общая численность наших войск этих трех фронтов составляла 655 тысяч человек. Мы имели 740 танков, 14200 орудий и минометов, свыше 1 тысячи боевых самолетов.
Враг имел не только общее превосходство на юге, но и сумел особо усилить направления главных ударов.
Утром 28 июня 2-я полевая и 4-я танковая немецкие армии и 2-я венгерская перешли в наступление против левого крыла Брянского фронта.
30 июня нанесла удар 6-я армия.
Сталинград был еще далеко, немцы устремились к Воронежу, но сражение сорок второго года началось, втягивая постепенно все большие и большие силы в кровавую мельницу.
3
В мае я вступил в должность командующего резервной армией, которая дислоцировалась в районе Тулы и в течение мая, июня и в начале июля усиленно занималась боевой подготовкой.
В начале июля пришел приказ Ставки о переименовании нашей резервной армии в 64-ю и передислокации ее на Дон. В это время Юго-Западный фронт под ударами немецко-фашистских войск откатывался на восток. Бои шли в районе Россоши, под Луганском и за Воронеж. Нашей армии где-то на Дону или между Волгой и Доном предстояло вступить в бой с фашистскими захватчиками. Быстро погрузившись в эшелоны, войска армии направились в район сосредоточения, между Волгой и Доном.
До Балашова я ехал со штабом армии поездом, а затем, чтобы поскорее уяснить обстановку на фронте и поговорить с фронтовиками, мы с членом Военного совета Константином Кириковичем Абрамовым пересели в легковую автомашину и обогнали свой поезд.
Мы заезжали на крупные станции, чтобы проследить за движением эшелонов нашей армии. На железнодорожные станции и на движущиеся эшелоны систематически совершали налеты фашистские бомбардировщики.
На станции Фролове мы наткнулись на штаб 21-й армии. Начальник штаба при всем своем желании не мог нас проинформировать об обстановке. Где проходит линия фронта, где соседи, где противник - он не знал. Единственное, что я выяснил у него, это то, что штаб фронта находится уже на Волге, в Сталинграде.
Чем ближе мы продвигались к Волге, тем более менялась обстановка. Жители сел и деревень не ждали здесь врага, надеясь, что его наступление будет остановлено. Никто не готовился к эвакуации, шла мирная жизнь в напряженном труде. Убирали хлеб, пасли стада. В городских поселках, на железнодорожных станциях работали кинотеатры. Это спокойствие нарушалось ночью редким огнем зениток, которые вели огонь по отдельным самолетам противника.
16 июля 1942 года мы прибыли в штаб Сталинградского фронта. Там мы узнали, что противник своими разведывательными и передовыми отрядами вышел на рубеж Чернышевская, Морозовский, Чернышковский, где был остановлен передовыми отрядами 62-й армии.
62-я армия готовилась к обороне на западном берегу Дона на рубеже Клетская, Калмыков, Суровикино, Пещерская, Суворовский. Штаб ее находился на восточном берегу Дона в хуторе Камыши, в 60-80 километрах от войск.
В это время начали выгружаться из вагонов войска 64-й армии: 112-я дивизия - на станциях Котлубань, Качалино, Филонове; 214-я дивизия - на станциях Донская, Музга, Рычков; 29-я дивизия - на станции Жутово. Остальные - на берегу Волги в 120-150 километрах от указанного штабом фронта рубеже обороны.
Штаб фронта переместился в город. Связь работала с перебоями, управление войсками от этого сильно страдало. Я не мог узнать в штабе фронта, куда и когда прибывают эшелоны армии, где выгружаются и где сосредоточиваются; сколько и каких частей уже прибыло и что они делают?
17 июля мы получили директиву командующего Сталинградским фронтом: "64-й армии в составе 229, 214, 29 и 112-й стрелковых дивизий, 66-й и 154-й морских стрелковых бригад, 40-й и 137-й танковых бригад в ночь на 19 июля выйти на фронт Суровикино, Нижне-Солоновский, Пещерский, Суворовский, Потемкинская, Верхне-Курмоярская. На этом рубеже закрепиться и жесткой обороной не допустить прорыва противника на Сталинград. Передовые отряды по одному полку с артиллерией от каждой дивизии иметь на рубеже реки Цимла..."
Задача, поставленная директивой, была явно невыполнимой, так как дивизии и армейские части еще только выгружались из эшелонов и направлялись на запад, к Дону, не боевыми колоннами, а в том составе, как они следовали по железной дороге. Головы некоторых дивизий уже подходили к Дону, а их хвосты были на берегу Волги, а то и в вагонах. Тыловые же части армии и армейские запасы вообще находились в районе Тулы и ждали погрузки в железнодорожные вагоны.
Войска армии нужно было не только собрать после выгрузки из эшелонов, но и переправить через Дон. Указанная в директиве линия обороны Нижне-Солонов-ский, Пещерский и Суворовский - находилась от переправ через Дон у Верхне-Чирской и Нижне-Чирской на расстоянии суточного перехода, от станции выгрузки в 120-150 километрах. Линия передовых отрядов на реке Цимла также была впереди основного рубежа обороны армии в сорока-пятидесяти километрах. Войска армии после выгрузки из эшелонов должны были пройти пешим маршем от ста до двухсот километров.
Я зашел к начальнику оперативного отдела штаба фронта полковнику Рухле и, доказав невозможность выполнить директиву в установленный срок, попросил его доложить Военному совету фронта о том, что 64-я армия может занять оборонительный рубеж не раньше 23 июля.
