самым предрасположение к ненависти и гомосексуальности. Любовные связи по типу “хоровода”».
(Bank, 1912, с. 546.)
«Все я в мире изведал, что радует нас, / Я купался в лучах темнопламенных глаз, / Я любил, — кто не любит? — но даже любя, / Не назвал я ни разу счастливым себя». (Байрон, «Наполняйте стаканы!», 1809.)
«Считался гомосексуальным… Страстная привязанность к своим школьным товарищам, как это видно из дневника. К этому присоединились позже переодетые мужчинами девушки, которые сопровождали поэта». (Moll, 1910. с. 44.)
«Неудачный брак и слухи о его гомосексуальности сделали Байрона парией в лондонском высшем свете и заставили покинуть Англию. В Греции он чувствовал себя во всех отношениях свободнее». (Кон, 1998. с. 177.)
«В 1809 году… предпринял длительную поездку в Португалию, Испанию, Албанию, Грецию и Константинополь. Это путешествие изменило его жизнь… Особенно очаровали его юные греки, и с некоторыми из них Байрон поддерживал любовные отношения. Среди них были Евстатис Георгио и Николо Гира-уд, которого Байрон по возвращении в Лондон сделал своим наследником…..В 1815 году Байрон женился на Аннабелле Мильбенк. Однако уже через год жена ушла от поэта, дав повод сплетням и кривотолкам о его гомосексуальных наклонностях. 11оследующий скандал вынудил Байрона навсегда покинуть Англию в апреле 1816 года (поскольку гомосексуальные связи в Англии карались смертной казнью)». (Расселл, 1996. с. 183–184.)
«Жена его догадывается… о преступной близости Байрона с его сводной сестрой Августой Лей. Никто из них не скрывал от Анабеллы своих отношений, и дальнейшая совместная жизнь супругов стала невозможной… Общественное мнение было на стороне его жены… И только незадолго до смерти она передала американской писательнице Бичер-Стоу, автору “Хижины дяди Тома”, семейные документы, обличавшие Байрона…» (Гроссман, 1965,
с. 502–503.)
Заболевание, приведшее к смерти
«В возрасте 36 лет. когда он был в Миссолунге, с ним случился первый эпилептический припадок. Он возник неожиданно и продолжался около четверти часа. “Каждый читатель биографии Байрона слышал об этом приступе. Факт менее известный, — продолжает Джефферсон, — это то, что данный припадок был только первым из серии последующих. У поэта было 5 эпилептических припадков в течение 13 дней”. Через два месяца он скончался, непосредственной причиной смерти была объявлена “лихорадка”, возникшая от простуды. Возможно, его конец был ускорен сильным кровотечением, возникшим у него; врачи боялись, что приступы эпилепсии в дальнейшем будут повторяться также часто и приведут к психическому расстройству». (Nisbet, 1891, с. 97.)
«Сомнительно, чтобы эпилептический припадок явился непосредственной причиной тяжелого заболевания головного мозга; я склонен отнести его возникновение к более раннему сроку неумеренного употребления алкоголя. С середины февраля 1824 г. у Байрона сделались заметными ясные признаки
т. н. малярийной кахексии… После поездки под дождем, во время которой он насквозь промок, развился менингоэнцефалит из-за переполнения сосудов мозга малярийными плазмодиями. Это привело к процессу распада в клетках коры головного мозга». (Vorberg. 1923, с. 16.)
«Тридцать шесть лет — возраст, в котором умирают Байроны… Когда вскрыли череп, они поразились тому, что мозг оказался как у очень старого человека. Твердая оболочка мозга приросла к костяному покрову и вся была воспалена. Мягкая оболочка, налитая кровью, была похожа на воспаленную сетчатку глаза. Сердце и печень оказались в дурном состоянии. Медики пришли к заключению, что если бы лорд Байрон и одолел болезнь, он все равно прожил бы недолго». (Моруа, 1990, с. 375, 390.)
Особенности творчества
«Но будь поэт логичен, скуп и строг, Мир сущего понять бы он не мог».
Байрон. «Доп Жуан»
«…Единственным прибежищем являлась для него поэзия (“все конвульсии разрешались у меня обыкновенно рифмами”, говорил он)… Объясняя Страстный тон третьей песни “Гарольда”, он впоследствии сам называл свое психическое состояние в ту пору “безумием”». (Веселовский, 1914, с. 18, 143.)
«Страдая… задержкой психического развития, Байрон начал страдать еще и эпилептическими припадками, после которых у него прекрасно сочинялись стихи. Такое редкое сочетание — наркотики и эпилепсия, это и есть тайный ключ к пониманию феномена гениальной личности великого романтика». (Кандыба, 1998, с. 346.)
«“Канн” и “Манфред” написаны для избавления от страстного инцестуозно-го влечения к сестре Августе». (Rank, 1912. с. 546.)
«“Дон-Жуан” и “Каин” казались неслыханными преступлениями, ниспровергавшими все великое и святое. Саути1' открыто называл Байрона сатанинским поэтом». (Веселовский, 1991, с. 595.)
«С Байрона начинается сатанизм, который позже Бодлер так сильно поэтически возвысит, гимн злу, торжественное провозглашение “греха”, бунт против до сих пор считавшегося священным духа, гордость за бунт одиночки». (Цвейг, 1997, с. 613–614.)
[1813 г.] «Еще с лета он задумал новую восточную сказку “Абидосская невеста”. Зюлейка, полюбившая своего брата Селима. История инцеста — неосторожная тема, но он не мог помешать своему гению бродить вокруг этих образов. Вернувшись в Лондон, он, стремясь успокоить брожение своего ума, написал в четыре ночи эту поэму в тысячу двести строф». (Моруа, 1990, с. 172.)
«Бессмертье — горестная кара / За вдохновенные стихи, / Потомки знают все грехи, / Не помня строчки из “ Корсара”». (Васильева)
В отношении Байрона поэтесса, как это ни грустно звучит, совершенно права. Мало кто не слышал это звучное имя, практически ставшее нарицательным в русском языке, но, думается, лишь единицы смогут воспроизвести по памяти «строчку из "Корсара"». Даже названия поэм Байрона переместились в область кроссвордов. И такому диссонансу есть свои, более глубокие причины, чем изменения в школьной программе по литературе. Ранняя слава Байрона («проснулся знаменитым» после опубликования в 1812 г. «Паломничества Чайльд Гарольда») была всецело обусловлена поэтическим творчеством, когда самого Байрона еще никто не знал. Но окончательно его слава утвердилась после преждевременной смерти. И произошло это во многом благодаря тому, что стали широко известны те черты его личности и особенности сексуальной сферы, которые относятся к психопатическим; те обстоятельства его жизни и смерти, которые выглядят трагическими; те особенности внешности, которые считались «сатанинскими» (врожденная хромота). У Байрона присутствуют все звуки «аккорда гениальности», о котором писал немецкий ученый В. Ланге-Айхбаум: трагичность судьбы, сверходаренностъ и страстность личности, общее признание, привлекательность и оригинальность творений. Вряд ли бы Байрон смог до такой степени очаровать Европу, если бы не вел столь вызывающий образ жизни, не имел
