Но сейчас на первом месте война. Оставив пленных на свободе, повстанческая колонна 17 января, на рассвете, выходит в направлении Пальма-Моча, в глубь Сьерра-Маэстры. Дух оливкового отряда восстанавливается. Им это необходимо, так как «собачьи клыки» доводят до отчаяния, расшатывая веру. Армия Батисты активно действует со своей стороны — в регион направляются новые отряды с заданием окружить и уничтожить повстанцев.
Фиделисты решают перебазироваться в другую местность из района их единственного боя. Они хотят завоевать доверие гуахиров, которые живут в Сьерра-Маэстре. Если удастся привлечь их в Революцию, это будет важным шагом к победе. Тут отличается Че, чуждый расчета, полный простоты и духовного богатства. Врач, он лечит детей, чем вызывает симпатию. В бараке из самана, где проживает семья из семи человек, герильеро берет на руки маленькую девочку, поднимает ее к потолку под ошеломленные взгляды близких. Еще никогда не видели врачей в Сьерра-Маэстре. Знают, что они существуют, живут в городах и пойти к ним стоит дорого. Этот, со своей улыбкой и странным акцентом, не требует ничего…
Эрнесто старается быть доступным для простых людей. Путешествия сделали его похожим на гуахиро. Че не делает политических заявлений, он просто находит путь к сердцам людей. Без сомнения, он лучший посол Движения 26 июля. Радио джунглей уже сообщает — среди повстанцев есть доктор с белой кожей, которого зовут Че…
Если здесь, в западной части Кубы, крестьяне все более ощущают причастность к герилье, то в Гаване нет настоящего беспокойства. Сьерра-Маэстра так далеко, восемьсот километров! Однако атака казармы Ла-Плата приводит армию в замешательство. Ее обсуждают среди военных. Если молчат благонамеренные газеты Гаваны Эль Мундо и Эль Пайс, то Батиста не может избежать пресс-конференции для иностранных журналистов. Нужно же как-то объяснить аренду или покупку бомбардировщиков у Соединенных Штатов. Это еще не конец его тяготам.
Испытав удачу на берегу в Ла-Плата, Фидель и его командиры решают атаковать другой лагерь, вход в преисподнюю. Теперь Че окончательно входит в состав командиров. История с ящиками медикаментов и боеприпасов произвела такое впечатление на Альмейду, что он рассказал об этом Фиделю. Реакция Кастро:
— Врач — наш парень, это настоящий боец!
Фидель решает ковать железо, пока оно горячо, чтобы не потерять эффекта первой атаки. Их всех считали мертвыми, но они живы и герилья подтвердит это. Семь групп готовится штурмовать систему бойо, в которых расположен гарнизон, на берегу ручья, впадающего в реку Пальма-Моча. Фидель и Че обследуют местность. По возвращении в базовый лагерь Че чуть не попадает в переплет: «После взятия Ла-Платы я сохранил как трофей круглую каску капрала, которую носил не без гордости. Беда случилась, когда мы приближались к нашему лагерю. Часовые заметили тень от каски и движущиеся фигуры. К счастью, товарищ, который увидел меня первым, чистил свое оружие. Камило же мог стрелять — и в момент, когда он нажал на курок, каково было ему узнать меня, так вырядившегося! Первая пуля просвистела у моего уха, к счастью, ручной пулемет решил в этот миг заглохнуть…» Друзья бросаются в объятия друг другу- Отправляя каску в пропасть, Че высказывается за каскетку с козырьком.
Перед сном он записывает в дневнике: «Этот случай показывает степень нашего напряжения. Мы ждем боя как избавления. Есть моменты, когда даже самые сильные нервы не могут помешать трястись коленкам. По правде говоря, у нас нет больше патологического стремления к бою. Мы это делаем, потому что необходимо».
Утром 22 января, те, кого скоро назовут барбудос, слышат одиночные выстрелы со стороны Пальма-Мочи. День начинается без завтрака: не может быть и речи о разжигании огня, когда солдаты совсем рядом. С гуа-хиро Креспо Че находит птичье гнездо, но яйца оставят на потом. После обеда семь групп на месте. Бинокль обнаруживает солдата, который вышел из бойо, чтобы отдохнуть возле дерева: выстрел Фиделя заставляет его заснуть навсегда. Двое других солдат падают под непрерывным огнем повстанцев. Че ранит одного, у которого он видел только ноги, затем вторая пуля попадает в грудь человека, который падает вперед, всадив в землю штык своего ружья. Че близко увидит своего первого убитого. Он поймет, что пуля попала в сердце и он не мучился. «Уже появились первые признаки окоченелости», — отмечает он в дневнике.
Бой закончен — «и всеми овладела большая жестокость» — это отход, каждый сам за себя. Дезорганизация, которая не нравится методичному Эрнесто и о которой он вспоминает во время будущих боев. Неприятель потерял четырех человек. Среди скудных военных трофеев ружье гаранд начальника поста, которое переходит к Че. Повстанцы возвращаются, стремясь обогнуть гору, возвышающуюся над ручьем в преисподнюю. Прекрасное предложение: колонна армии идет по дороге вдоль склона, по которому они прибыли. Все те же двадцать человек со стороны фиделистов и сотня — с другой, прямое столкновение было бы нежелательным. Из уст крестьянина барбудос узнают, что командир батальона, обязанный их уничтожить, не кто иной, как Санчес Москера. Страшная личность, сжигающая свои жертвы, облив их горючим, но храбрость и упорство которого на уровне его жестокости.
В данную минуту моральный дух повстанцев приподнят. После поражения в Алегриа-дель-Пио и взятия казармы они только что оставили колонну неприятеля без авангарда. Че все больше принимает участие в разговорах, касающихся применяемой тактики ведения боя, способа отступления. Впредь его признают настоящим командиром герильи. В дополнение к тому, что в нем рождается рассудительный стратег, хладнокровный воин, он также способен лечить больных и при случае оперировать их.
Со времени страшного удара, испытанного в Алег-риа-дель-Пио, частью из-за предательства одного крестьянина, фиделисты остерегаются всего. В то же время, когда 29-го утром проводник Ефимио Герра просит разрешения покинуть лагерь, чтобы навестить больную мать, Фидель разрешает и даже дает ему несколько монет на дорогу. 30-го, когда первые проснувшиеся пьют кофе после холодной ночи, начинается налет военной авиации, без сомнения, предупрежденной кем-то, ведь обнаружить их на этой вершине Лас-Каракас может только ясновидящий. Определив свою цель, бомбардировщики выписывают полукруг в небе и, набрав высоту, возвращаются, чтобы сбросить свои смертельные снаряды. Еще спавшие, барбудос едва успевают впрыгнуть в брюки и спрятаться под скалами. К счастью, повстанцы имели привычку разжигать огонь в двухстах метрах от самого лагеря, что предохраняет их от нового удара.
