В это время вышел в издательстве «Советский писатель» роман Анатолия Иванова «Повитель», я прочитал и порекомендовал для перевода. Имя совершенно никому не известное, но роман хороший. Задумались, в какой стране его могут принять читатели... Решили переводить на французский. Нужна была автобиография и кое-что убрать из текста, как бы адаптировать, а то бедные французы могут ужаснуться от русской жестокости, которой некоторые страницы романа были просто пропитаны. Я написал Анатолию Степановичу по адресу журнала «Сибирские огни», где он, как выяснилось, работал заместителем главного редактора.
Ждали мы его не так уж долго, – авторитет Иноиздата был велик – пришел он с автобиографией и двумя экземплярами своего романа для переводчика и художника, как полагалось по тем временам.
Я тут же прочитал автобиографию, тут же отнес ее перепечатывать, покоренный ее содержанием и знакомством с автором, который произвел на меня самое хорошее впечатление своей солидностью, чувством собственного достоинства, какой-то сибирской основательностью и большим художественным дарованием.
И я почувствовал, что именно вот такие, как Анатолий Иванов, и являются выразителями моей крестьянской, мужицкой литературной позиции. Читал я и Нагибина, и Атарова, и Сергея Антонова, и многих других писателей, нравились их рассказы, повести, многие писатели заходили к нам в центральный отдел, приносили свои книги, уговаривали нас, что именно их книги могут принести успех Иноиздату, нужно только почувствовать, в какой стране они нужнее всего, а это уж ваше дело...
Конечно, не все мне нравилось в «Повители», автор идет вслед за Шолоховым, но перебарщивает с жестокостью в характере человека. Так кто ж он – Анатолий Иванов?
«Я родился 5 мая 1928 г. в с. Шемонаиха, Восточно-Казахстанской области.
Село Шемонаиха расположено в живописной местности: с одной стороны к деревне подходят отроги алтайских гор, с вечно заснеженными, уходящими за облака вершинами – белками, с другой простираются необозримые степи. Кристально прозрачная река Уба, порожистая в своих верховьях, огибает деревню и, разлившись широко и свободно, течет по степи в отлогих, песчаных берегах.
Вот здесь, на этой речке, забираясь с удочкой далеко в ее верховья или уплывая на лодке в залитые водой поймы, я и провел свои детские и юношеские годы. Здесь же я впервые ощутил и физически почувствовал красоту родной земли, поэзию жизни. Именно в эти годы и пришло ко мне неповторимое, тогда еще не осознанное до конца чувство гордости за свою землю и благоговения перед ее красотой, которое, очевидно, приходит однажды к каждому человеку, да так и остается в нем жить навсегда. И где бы я потом ни был, чем бы ни занимался, любовь к Родине всегда была для меня прежде всего любовью к родному селу, к его чудесным, неповторимым окрестностям.
В юности я много писал стихов, но так и ни одного не опубликовал. И теперь я не жалею об этом.
В общем, поэтом я не стал, стал прозаиком. И все-таки в первых моих рассказах: «Алкины песни», «Дождь», «Новое счастье» и др. было, как мне кажется, больше поэзии, чем прозы. Я думал, что и впредь буду писать этакие романтически-лирические вещицы, и вдруг, неожиданно для самого себя, я написал довольно тяжелый по материалу, реалистически неприкрашенный роман «Повитель».
Чем это объясняется – я и сам не разобрался. Но по-видимому, вот чем.
В юношеские годы и позже, когда я уже окончил Алма-Атинский университет и много разъезжал по степи, по тайге в качестве газетного корреспондента, мне приходилось встречаться с самыми разнообразными людьми. В большинстве это были замечательные люди, с которыми можно было смело пускаться в самые опасные переходы и путешествия, твердо зная, что каждый из них скорее сам погибнет, чем покинет товарища в беде. Но попадались нередко и такие, которые чем-то напоминали героя будущей моей книги Григория Бородина. И становилось обидно и горько за то, что такие люди еще живут на нашей прекрасной земле, засоряют ее, отравляют воздух. Они, эти люди, всегда представлялись мне кучей мусора, который кто-то забыл убрать с чистой, обмытой дождем, искрящейся под июльским солнцем улицы.
И я задумался: почему до сих пор еще живут такие люди среди нас, откуда, собственно, они взялись, под какой валежиной сохранились, чем они дышат, какой духовной пищей питаются? Крепко ли они, в конце концов, стоят на земле, или напоминают давно высохшее, сгнившее на корню дерево, которое только чуть задень – оно упадет, брызнув гнилушками, взметнув облако едкой вонючей пыли?
Вот эти вопросы я и решил исследовать в романе «Повитель».
Насколько мне удался роман – пусть судят читатели. Самому мне кажется, что я еще не до конца разрешил вопросы, затронутые в романе. Я только-только тронул их, чуть поворошил. В будущем, как мне кажется, я еще вернусь к этой теме, напишу еще о разных формах «повители» в человеческих душах роман или два. Один из них будет называться, вероятно, «Тени исчезают в полдень».
В чем я вижу смысл своей работы?
В г. Новосибирске, где я сейчас живу, сохранился один любопытный экспонат – первый деревянный домишко, построенный 60 лет назад среди глухой тайги на берегу дикой реки Оби первым жителем будущего огромного города. Домик подгнил, покосился, но еще стоит. Вокруг него поднялись каменные многоэтажные громады, широкую реку Обь перепоясали три красавца моста, и этот домишко удивленно глазеет по сторонам своими подслеповатыми оконцами – что же это происходит вокруг?
А вокруг просто кипит жизнь – великая и могучая. Там, где 60 лет назад было пусто и дико, вырос миллионный город. До революции в нем было всего несколько начальных школ, а сейчас только вузов – 13, в том числе университет и консерватория. В городе создается научный центр, второй по величине и значимости в СССР, в настоящее время в Новосибирске работает больше 30 только академиков и членов-корреспондентов Академии наук СССР – ученых с мировыми именами. А сколько в городе фабрик и заводов, причем заводов, производящих заводы! И все это в городе, промышленную гордость которого до революции составляли шорная мастерская да два-три салотопенных заводишка.
Так вот, смысл своей работы я вижу в том, чтобы рассказать читателям своими книгами, как под натиском этой великой животворной жизни рассыпаются в прах такие покосившиеся заплесневелые домишки, так и не дожив до того дня, когда они смогли бы сгнить естественным путем. И не только рассказать, но и помочь этим домикам рассыпаться и сгнить, чтобы они не портили великолепного пейзажа, не портили красоты земли.
То, что я написал выше, – это и есть самое главное в моей биографии. Остальное не так интересно и можно уложить в несколько строчек. После окончания университета работал корреспондентом в различных газетах. В 1951 – 1953 гг. служил в рядах Советской Армии. С 1954 по 1956 г. работал редактором районной газеты в Новосибирской области. Там же и начал впервые писать рассказы. В 1956 г. вышел в Новосибирске сборник моих рассказов «Алкины песни». Затем я переехал в Новосибирск и работал редактором художественной литературы Новосибирского книжного издательства. С конца 1958 г. и по настоящее время работаю заместителем главного редактора журнала «Сибирские огни».
