послушником пришел в монастырь. Первое, что он сделал, — затеплил лампаду у лика Спасителя над вратами. Потом принялся за дело. Уже в декабре 1812 года можно было в монастыре жить и отправлять богослужение. Шли годы. Монастырь благоустраивался — возводились новые храмы, на колокольне звучали новые колокола, во всем был порядок. К концу тридцатых годов здоровье старца стало расстраиваться. 27 августа 1839 года он скончался. Ему было семьдесят четыре года.
Семидесяти трех лет скончался казначей монастыря иеромонах Варлаам — 12 мая 1840 года. А 15 апреля 1841 года умер архимандрит Мелхиседек, живший в Оптиной на покое после настоятельства «в знаменитых трех обителях», как сказано в надгробной надписи (в каких именно — не указано). После семнадцати лет жизни на покое он скончался на восемьдесят первом году жизни. 28 июня 1841 года нечаянно утонул в скитском пруду монах Макарий, поступивший в скит в 1823 году. Пострижен был в мантию в Иерусалиме. Не умея плавать, он в жаркий день прямо в балахоне погрузился в воду, но попал на глубокое место. Вся братия очень жалела о нем. Он был простодушен и имел ко всем любовь. Происходил из крестьян. Лет ему было шестьдесят шесть. Монах Иаков скончался в обители 17 декабря 1841 года семидесяти семи лет.
Глава 11. Монахи-подвижники. Старец Макарий
Если мы оглянемся на несколько лет назад, всего на два с половиной года, то увидим, что 8 ноября 1839-го, в воскресный день, прибыл в Оптину пустынь бывший наставник Липецкого духовного училища Александр Михайлович Гренков, который поступил в число послушников. Это — будущий великий старец преподобный Амвросий. В Оптину его направил старец-затворник Иларион Троекуровский. О старце Амвросии у нас речь впереди, но тут необходимо сказать об этом событии. Пятеро старцев сошлось в Оптиной в это время: оканчивающий свои земные дни отец Леонид, скитоначальник отец Антоний, настоятель обители отец Моисей, духовник братии отец Макарий и вот — только что появившийся послушник Александр, старец будущий.
«Когда старец Иларион, — пишет далее архимандрит Агапит, — благословлял Александра Михайловича поступить в Оптину пустынь, то советовал ему предварительно сходить или съездить туда, чтобы ознакомиться с этою обителью, и потому Александр Михайлович имел в мысли съездить туда дня на два. “Но, приехавши, — так впоследствии рассказывал старец Амвросий, — я ничего не мог в два дня узнать и понять. Пришел к старцу Льву. Вижу, сидит он на кровати, сам тучный, и все шутит и смеется с окружающим его народом. Мне это на первый раз не понравилось. Потом пошел я к отцу игумену Моисею. <…> В другой раз, вижу я, идет к старцу Льву скитской иеросхимонах отец Иоанн в схиме. Его только что постригли в схиму. Лицо у него ангелоподобное. Он очень мне понравился, и я пошел за ним. Пришедши к старцу, схимник поклонился ему в ноги. Я смотрю. Отец Иоанн начал говорить: “Вот, батюшка, я сшил себе новый подрясник, — благословите его носить?”. Старец Лев отвечал: “Разве так делают? Прежде благословляются сшить, а потом носить. Теперь же, когда сшил, так уж и носи, не рубить же его”. Тут я понял, — продолжал старец Амвросий, — в чем дело (то есть что монашество состоит главным образом в отсечении своей воли). С тех пор я полюбил старца Льва» 140.
По благословению старца Александр Михайлович отпустил кучера и остался в обители. На житье он временно был помещен в гостинице. Стал ходить к службам Божиим. Ежедневно бывал у старца. Словом, присматривался к монастырской жизни. Старец дал ему и первое послушание — переписывать рукопись, перевод с новогреческого: «Грешных спасение» (о борьбе с страстями). Вскоре у него возникли некоторые неприятности: начальство Липецкого духовного училища разыскало его и потребовало приехать для оформления отставки. Старцы Леонид и Макарий отсоветовали ему ехать за разрешением этого дела, и оно сделалось путем переписки. В первых числах января 1840 года послушник Александр был перемещен из гостиницы в монастырскую келию. В апреле 1840 года последовал указ Калужской духовной консистории об определении Александра Гренкова в число братства. А в ноябре того же года он был переведен в скит. Здесь он около года трудился помощником повара и жил в маленькой келейке на пасеке, где у него не было ни одной лишней вещи. Он исполнял и должность одного из чтецов при больном старце, то есть участвовал в чтении правил и служб, оказывая старцу полное послушание. Отец Леонид иногда говорил о нем другим: «Великий будет человек». А отцу Макарию он сказал о послушнике Александре: «Он будет тебе полезен». Однажды призвал старец отца Макария и, указывая на послушника Александра, сказал: «Вот человек больно ютится к нам, старцам. Я теперь уж очень стал слаб. Так вот я и передаю тебе его из полы в полу, — владей им как знаешь» 141.
«Думается, что эти полы великих старцев-подвижников, — писал архимандрит Агапит, — были для близкого к ним ученика подобием милоти Илииной, брошенной на Елисея. <…> Чем далее жил отец Александр в скиту и чем более совершенствовался в жизни духовной, тем тяжелее становился его крест. К его скорбям невольным и произвольным присоединились, как вскоре увидим, жестокие болезни телесные» 142.
Когда скончался старец Леонид, все, знавшие его, скорбели, но эта скорбь не была безнадежной: в обители остался ученик покойного, и сам уже старец, — отец Макарий, духовник отца Александра. С осени 1841 года по январь 1846-го отец Александр был у него келейником. 29 ноября 1842 года он был пострижен в мантию и наречен Амвросием.
Так начиналась оптинская жизнь преподобного Амвросия.
За полгода до кончины старца Леонида в Оптиной пустыни умер замечательный подвижник духа — монах Мелхиседек, проведший в обители на покое последние семнадцать лет. Начало своему иночеству положил он в 1782 году в Пешношском монастыре. Через шесть лет перевелся в Тихвинский монастырь, уже иеромонахом, стал ризничим, а в 1791 году перешел на ту же должность в Александро-Невскую Лавру в Санкт-Петербурге. Спустя четыре года он — наместник этой Лавры. Позднее в сане архимандрита отец Мелхиседек настоятельствовал в Ставропигиальном Ростовском Яковлевском, Спасском Арзамасском и Суздальском Спасо-Евфимиевском монастырях. С 1823 года по день своей кончины жил на покое в Оптиной. Он был уроженец Белгорода, из купеческой семьи. Первыми наставниками его в духовной жизни были его благочестивые родители, а потом, когда он уже стал иноком, собеседниками и учителями его были такие подвижники, как
