Конечно, ни для высших чиновников, ни для журналистов ведущих изданий не было секретом, кто скрывается за инициалами К. Р. Поэтому вскоре после выхода в свет сборника появились первые хвалебные отзывы. Приходили они от министров, членов Государственного совета, от вовсе незнакомых людей, которые под удобным предлогом искали расположения его высочества. Корреспонденция шла непрекращающимся потоком:
Продолжаю получать письма от вовсе незнакомых лиц, преимущественно женского пола, с просьбой подарить книгу моих стихов… Я, разумеется, не отказываю.
Появились восторженные статьи в таких изданиях, как «Гражданин», «Русский вестник», «Вестник Европы» и других. Разобрать, какие отклики были искренними, от чистого сердца, а какие – льстивыми, угодливыми, порой бывало сложно.
Из профессиональных литераторов первым отозвался на сборник стихов К. Р. Иван Александрович Гончаров. Еще до выхода его в свет Константин Константинович отдал писателю тетрадь со своими стихотворениями – для ознакомления. И вскоре получил воодушевляющий отзыв: «Это горсть руды, где опытный глаз отыщет блестки золота, т. е. признаки таланта».
Один из наиболее строгих, взыскательных литературных судей, Гончаров поддержал К. Р. в начале его творческого пути. Он почувствовал искренность и свежесть в стихах молодого поэта и отметил, что тот пишет «чудесно, грациозно, нежно». Высоко оценивая Константина Константиновича как прирожденного лирика, Гончаров писал ему в одном из писем:
…Вы неудержимо дорываетесь до ключа живой струи. Молодые силы взрывают почву, вода бежит, пока еще вынося с собой песок, ил, камень, сор. Но Вы (я смотрю вдаль) добьетесь, когда ключ забьет чистым и сильным фонтаном, без посторонних, неизбежных при работе примесей. Вы доработаетесь, додумаетесь, дойдете – до одной только чистой и сильной поэзии. Не говорю – дочувствуетесь, потому что сердце, чувство есть основа Вашей светлой, прекрасной, любящей натуры.
Больше всего в сборнике стихов К. Р. писатель оценил стихи, посвященные армейской жизни: «Письмо из-за границы», «Из лагерных заметок», «Умер». Он называет их «перлами» музы великого князя, и считает, что в них таланта больше, чем во всем, прежде написанном. «Почему? Потому что эти очерки взяты из Вашей собственной личной жизни и взяты прямо, непосредственно».
В дальнейшем Иван Александрович, бывало, высказывал и критические замечания, задевая самолюбие молодого поэта. Но это отнюдь не помешало упрочению дружеских отношений, взаимной приязни. Гончаров запросто, без приглашения, заходил в Мраморный дворец, чтобы прочитать своему младшему собрату по литературному цеху новый очерк, который вот-вот появится на страницах популярного журнала «Нива». Великий князь таким визитам был только рад и в ответ протягивал писателю тетрадь со своими новыми стихами.
Константин Константинович тоже бывал у своего наставника – в доме № 13 на Моховой улице. Расстояние от Мраморного дворца по столичным меркам не такое уж большое, но обстановка разнится чрезвычайно:
У него две маленькие, низенькие комнатки, письменный стол еще тот самый, на котором написан «Обломов». Я с благоговением за него подержался… На столе видел я богатую чернильницу – подарок государя к совершеннолетию цесаревича, прислав которую государь просил Гончарова писать.
О чем же они говорили в доме Гончарова? Прежде всего о творчестве поэта К. Р. К радости Константина Константиновича, знаменитый писатель относился к нему «с доверием», видел в нем «отрадное явление» и считал его «приобретением для нашей словесности».
В целом с мнением И. Гончарова о творчестве поэта К. Р. согласны те литераторы, оценка которых имеет большое значение для Константина Константиновича. Он внимательно прислушивается ко всем замечаниям и часто дорабатывает, улучшая, текст. Переписка, начавшаяся в год выхода в свет первого сборника стихов, на долгое время определяет круг его адресатов. Сейчас можно с полным правом сказать, что с момента выхода в свет сборника «Стихотворения К. Р.» молодой поэт получил признание. Причем не только у широкой публики, но и у истинных знатоков русской поэзии.
Приятно удивил, а если говорить точнее – просто растрогал Константина Константиновича А. Майков. После их первой встречи два года назад в доме графини А. Комаровской они не виделись. И вот как-то раз, когда великий князь занимался с новобранцами в ротном коридоре в Измайловском полку, к нему в казарму пришел Аполлон Николаевич, зная, что утром великого князя можно застать только на службе.
За истекшее с момента знакомства время они то и дело обменивались письмами, стихами. И вдруг – такая необычная встреча! Оказалось, А. Майков пришел выразить свое восхищение сборником молодого поэта. Майков высоко оценил его стиль, который благодаря удачному обороту «мысли или речи» мог подчас даже «увековечить» свое поэтическое произведение. Говоря о впечатлении, которое произвели на него стихи К. Р., опубликованные в первом сборнике, Майков подчеркивает, что оно – «самое радостное». В одном из писем автору он пишет: «Удивительная искренность, чудная душевная чистота – и все это в весенней обстановке юности».
Старый поэт стал частым гостем молодого – и в Мраморном дворце, и на заседаниях «Измайловских досугов». Константин Константинович тоже захаживает к нему в гости – в его квартиру на Садовой улице. Основная тема разговоров, конечно, поэзия. Но вот что интересно: не только великий князь просит известного поэта дать отзыв на его стихи, но и тот спрашивает мнение К. Р. о своем творчестве. Характерна в этом смысле запись в дневнике великого князя, сделанная 21 января 1893 года:
…Майков прислал мне новое, только что им написанное стихотворение «Аскет, спасавшийся в пустыне», прося меня дать о нем чистосердечный отзыв. Мне было очень лестно желание маститого заслуженного поэта знать мое мнение; он называл меня экспертом, что пощекотало мое самолюбие…
Сам же Аполлон Николаевич очарован стихами молодого поэта. И однажды пишет ему чудесное посвящение, которое так и называет – «К. Р.»:
Эти милые две буквы,
Что два яркие огня,
В тьме осенней, в бездорожье
Манят издали меня.
Зажжены они в воротах,
Что в чудесный мир ведут.
Мир, где только гости с неба,
Духи чистые живут.
Первый сборник стихов К. Р. привлек внимание и П. И. Чайковского. Великий композитор сразу же почувствовал их музыкальность, искренность и написал автору, что его стихотворения «так и просятся под музыку». Позже Чайковский написал на стихи великого князя романсы «Вот миновала…», «Серенада», «Я сначала тебя не любила», «Я вам не нравлюсь…», «Растворил я окно», «Первое свидание», «Уж гасли в комнате огни», «Блажен, кто улыбается…» и посвятил их Константину Константиновичу.
