По слухам, Кристен пригласила Леонардо на ужин и сказала: «Скоро ты станешь самым популярным актером в мире, и женщины будут вешаться тебе на шею. Ты не сможешь хранить мне верность. Чтобы уберечь нас обоих от ненужных страданий, давай останемся друзьями».
Лео был просто уничтожен. Он еще не задумывался о том, какое катастрофическое влияние на его личную жизнь может оказать повышенное внимание публики. Но недостатки всемирной славы становились все более очевидными. И он вновь усомнился, стоило ли ради этого становиться актером.
18 ноября 1997 года на лондонскую премьеру «Титаника» его сопровождала мама, а не Кристен. Кейт Уинслет на премьере не было. Вернувшись из Марокко, со съемок в новом фильме «Экспресс в Марракеш», она попала в больницу с отравлением. Лео нашел время в своем плотном расписании и навестил ее. И хотя Кейт выписали всего через два дня, впереди ее ждали тяжелые времена. 14 декабря ей пришлось пропустить премьеру «Титаника» в Лос-Анджелесе: она осталась в Лондоне, где состоялись похороны ее бывшего бойфренда, тридцатичетырехлетнего актера Стивена Тредра, который умер от рака костей.
В родном городе Лео встретили оглушительно ревущие толпы, но это не шло ни в какое сравнение с приемом, который 1 ноября ему оказали в Токио, на всемирной премьере «Титаника». Кинотеатр атаковали три тысячи фанаток, визжащих «Ромео, Ромео!». Толпу пытались сдерживать двести пятьдесят полицейских, вооруженных дубинками и щитами, как для защиты от взбунтовавшихся демонстрантов, а Лео тайком провели через черный ход. Ошеломленный Джеймс Кэмерон признался, что «никогда еще такого не видел».
Хотя отношениям Лео и Кристен Занг пришел конец, актер по-прежнему планировал уехать из дома, где они жили с матерью. Его новый дом был весьма скромным, по крайней мере по голливудским стандартам, и находился недалеко от дома матери, однако в газете «Сан» его описывали как «роскошный особняк за два миллиона долларов с шестью ванными, тремя спальнями и шикарными покоями с полами из полированного дерева, восемнадцати футовыми[13] потолками, сияющими канделябрами, пятью каминами, мраморным джакузи, паровой кабиной, сауной и отдельным тренажерным залом». В особняке также были домашний кинотеатр с восьмифутовыми экранами и отдельное крыло для прислуги. Сад с видом на Тихий океан был спроектирован ландшафтным дизайнером; в нем был пруд с карпами и грот. Соседкой Лео оказалась легендарная Элизабет Тейлор.
Несмотря на интерес к своей персоне, в интервью Лео старательно подчеркивал, что не намерен поддаваться звездной болезни. «Для меня сейчас важнее всего жить обычной жизнью, поддерживать отношения с близкими и друзьями, – говорил он. – Они по-прежнему относятся ко мне как к старому доброму Лео, а не как к великому трагическому актеру Леонардо. Именно это мне и нужно, чтобы не рехнуться».
В Лондоне Лео навестила его бабушка Хелена, и в ответ на предположения репортеров, что в Англии он отправится в загул по ночным клубам, актер заявил, что лучше сходит в музей. Но бабуля была рада влиться в жизнь высшего общества и в интервью призналась: «Передо мной на показе сидел сам принц Чарлз, а потом мы с Леонардо пошли ужинать. Это было потрясающе. Но я уверена, что слава не вскружит ему голову. Он всегда останется моим внуком, а я – его бабулей».
В январе 1998 года вслед за успехом в кинотеатрах на «Титаник» посыпались первые награды. Сначала он собрал впечатляющую коллекцию «Золотых глобусов», что, как правило, предвещает успех на церемонии вручения «Оскара». «Глобусов» ему досталось четыре: за лучший фильм в категории «драма», лучшую режиссуру, музыку к фильму и лучшую песню. Хотя Лео тоже попал в число номинантов (вместе с Кейт Уинслет и Глорией Стюарт), он уступил Питеру Фонде, получившему «Золотой глобус» за фильм «Золото Ули». Зато Леонардо досталась награда «Блокбастер Энтертейнмент Эворд» как любимому актеру и кинопремия MTV как лучшему актеру; они с Уинслет также получили премии MTV за лучший экранный дуэт и лучший поцелуй. Но пока было неясно, удостоится ли его игра признания у членов Американской киноакадемии.
Международный успех фильма вынудил некоторых критиков взять свои слова назад. Критики популярного британского журнала «Эмпайр» извелись, не зная, какую позицию занять. Поначалу они дали «Титанику» пять звезд, затем снизили оценку до двух, а после снова подняли до пяти.
Режиссер Роберт Олтман был более категоричен и заявил: «“Титаник“ – худшее кино, которое я видел в жизни».
Джеймс Кэмерон позволил себе надеяться, что за успехом на «Золотом глобусе» последует триумф на вручении «Оскаров», и наконец нашел время ответить критикам, которые ругали фильм за его масштабность. Он приберег особенно язвительные слова для журналиста «Лос-Анджелес таймс» Турана и охарактеризовал его так: «Год за годом он варится в собственной желчи и уже совершенно не способен оценить простую радость похода в кино, хотя, как ни парадоксально, именно это когда-то и привлекало его в профессии кинокритика».
Кэмерон также попытался объяснить феноменальный успех своего детища. «„Титаник“ не из тех фильмов, которые пускают пыль в глаза, после чего ошарашенные зрители выходят из зала, чувствуя, что их надули и ободрали как липку, – сказал он. – Зрители снова и снова возвращаются в кинотеатры, чтобы заново пережить этот опыт, и ради этого готовы потратить три часа четырнадцать минут своей жизни. Они приводят с собой и других, чтобы те смогли разделить их чувства. Родители приводят детей, взрослые – своих родителей. Люди от восьми до восьмидесяти (я не преувеличиваю) находят в этом фильме каждый свое. Зрители всего мира чувствуют, что всех их объединяет нечто общечеловеческое, и идут в этот темный зал, чтобы вместе поплакать».
Когда объявили номинантов на премию Американской киноакадемии, «Титаник» оказался в числе лидеров: ему досталось четырнадцать номинаций. Этот рекорд, установленный фильмом Джозефа Л. Манкевича «Всё о Еве», не удавалось побить никому с 1950 года. И хотя игра Кейт Уинслет удостоилась номинации на «Оскара», а Глория Стюарт была выдвинута на премию как лучшая актриса второго плана, для Лео не нашлось ни номинации, ни награды. Это был особенно жестокий выпад со стороны Киноакадемии, которая упорно отказывалась признать впечатление, произведенное актерской игрой Лео на миллионы его поклонников. Новость о том, что Лео проигнорировали, возмутила фанатов; после оглашения списка номинантов в Киноакадемию поступило несколько сотен звонков и пришло около двухсот писем с протестами.
Ни одна кинозвезда не оказывала такого воздействия на чувства поклонников. Шерри Лэнсинг, глава кинооотдела «Парамаунт», попыталась отыскать аналоги, сравнив способность Леонардо будоражить женские сердца с молодым Фрэнком Синатрой. Но при этом, добавила она, «эта мания связана не только с красотой Лео, но и с его талантом».
