Как главные изобретатели Apple, Джони и его группа задумывают и создают новые продукты, совершенствуют уже существующие и проводят фундаментальные исследования и разработки, хотя это не единственная исследовательская группа в компании (в Apple нет выделенного отдела НИОКР). Совершенствованием и улучшением продукции и производственных процессов занимается примерно шестнадцать дизайнеров. Для сравнения: Samsung имеет тысячи дизайнеров в тридцати четырех исследовательских центрах по всему миру, хотя, конечно, производит намного больший ассортимент продукции, включая некоторые элементы iPhone и iPad.
По описанию Стрингера, роль промышленных дизайнеров в Apple заключается в том, чтобы «вообразить объекты, которые не существуют, и управлять процессом их воплощения в жизнь. Нужно определить, что получит клиент, когда возьмет в руки наш продукт. Это управление формой и материалами, текстурой, цветами. Это работа с инженерными группами, чтобы создать изделие, вывести его на рынок, а также обеспечить высокий уровень мастерства, совершенно необходимый для качества Apple»{248}.
Многие дизайнеры работают вместе десятилетиями, поэтому группа промышленного дизайна стала тесно сплоченной командой. Они не разрабатывают продукты Apple по отдельности, но у каждого проекта есть лидер, который делает большую часть фактической работы, а у него – один-два заместителя.
Постоянные совещания обеспечивают взаимодействие в процессе разработки. Два-три раза в неделю команда Джони собирается на кухне и проводит мозговые штурмы. На них обязаны присутствовать все дизайнеры без исключения. Сессии обычно начинаются в девять или десять утра и длятся три часа.
Все начинается с кофе. Два дизайнера работают бариста и делают всем эспрессо. Кофейным гуру считается Дэниел Де Юлис, итальянец из Великобритании. «Дэнни учил нас всех готовить кофе – помол, цвет пены, как правильно добавлять молоко, насколько важна температура и так далее», – говорит Зацгер, один из его самых верных учеников.
Когда приходит время браться за работу, начинается бурное общение. Подразумевается, что каждый внесет свой вклад. Джони организует мозговые штурмы, но не доминирует в них.
Мозговые штурмы посвящены конкретным темам. Иногда это презентация модели, иногда – подробное обсуждение кнопки или решетки динамика или совместное решение дизайнерской проблемы, над которой работает отдел.
«Мы обсуждаем наши задачи, поэтому можем просто говорить о том, каким должен быть продукт, – говорит Стрингер. – Как правило, это воплощается в набросках, поэтому мы сидим с нашими альбомами, рисуем, делимся идеями, рассматриваем их со всех сторон. Именно здесь можно услышать очень жесткую, резкую, честную критику, и мы обмолачиваем идеи, пока не почувствуем, что получили что-то достойное макетирования»{249}.
Эскизы – краеугольная часть рабочего процесса. «Я рисую везде, – говорит Стрингер. – На отдельных листках, на моделях, на всем, что попадается под руку. Довольно часто прямо на чертежах САПР». Стрингер любит распечатки чертежей, потому что на них уже нанесены очертания продукта. «Ты имеешь дело с определенным образом и можешь щедро добавлять детали», – говорит он{250}.
Джони имеет давнюю привычку делать наброски. Он прекрасно рисует, но скорость для него важнее деталей. «Он всегда хотел перенести мысль на бумагу, чтобы все как можно быстрее ее поняли, – вспоминает Зацгер. – Рисунки Джони схематичные, неровные. У него очень интересный стиль».
По словам Зацгера, альбомы Джони «реально классные», но настоящими художниками в группе, по его мнению, были Ричард Ховарт, Мэтт Рорбах и Крис Стрингер. «Ховарт часто говорил, что у него фиговая идея и “ребята, вам она точно не понравится”, а потом показывал свои изумительные эскизы».
Когда группа разрабатывала iMac, стол был покрыт листами чертежной бумаги, но потом все перешли на переплетенные альбомы марки Cachet, которые делает небольшая британская компания Daler-Rowney. Подсобка студии забита ими. Переплет сделан из качественного холста, поэтому они не разваливаются. У Ховарта и Джони альбомы в три раза толще, в голубой обложке и с ленточками-закладками.
Альбомы позволяют вернуться к идеям, которые обсуждались раньше. В отделе принято фиксировать все, что рождается во время мозговых штурмов. Эти документы впоследствии появятся на процессе «Apple против Samsung».
Во время сессий рождается много эскизов. Иногда в конце мозгового штурма Джони просит присутствующих сделать копии своих альбомов и отдать их дизайнеру, ведущему обсуждаемый проект. Потом они вдвоем садятся и тщательно их просматривают. Ведущий дизайнер с двумя помощниками тоже внимательно изучает эскизы, стараясь найти способ внедрить новые идеи.
«Бывало, что я увлекался и изрисовывал десяток страниц, – вспоминает Зацгер. – Когда дизайнер не увлечен работой, это легко понять – он не рисует в альбоме всякие штуки».
Перед тем как представить идею Джобсу или другому руководителю, проект передают макетчикам. Нужно создать модели, выглядящие максимально приближенно к окончательному варианту, а для этого необходимо специальное оборудование и навыки. Отдел часто пользуется услугами расположенной в Фремонте компании Fancy Models Corporation, возглавляемой макетчиком из Гонконга Чэном Ю. Большинство прототипов iPhone и iPad были изготовлены там. Каждая модель стоит от 10 до 20 тысяч долларов. «Apple тратила миллионы на макеты этой компании», – говорит один бывший дизайнер.
Станки с ЧПУ в самой студии способны делать довольно качественные модели, но используются в основном для грубых предварительных макетов или деталей, которые нужны быстро, например пластмассовых форм и небольших алюминиевых элементов. Для изготовления финальных моделей их применяют редко.
Макеты играют важнейшую роль в принятии решения об окончательном дизайне изделия. Разрабатывая сравнительно недорогой «безмониторный» Mac mini, Джони подготовил примерно дюжину моделей разных размеров, от очень больших до очень маленьких, и выстроил их в ряд на одном из демонстрационных столов студии. «Там были мы, несколько вице-президентов и Джони, – говорит Гаутам Бакси, бывший инженер конструкторского отдела Apple. – Они взяли самую маленькую и сказали: “Ну, понятно, что это слишком маленькая и выглядит как-то нелепо”. Затем они показали на другой конец и сказали: “Эта слишком большая. Никто не захочет такой большой компьютер. Надо понять, какой из макетов среднего размера самый удачный”. Так шло обсуждение».
Вопрос выбора размера корпуса может показаться простым, но от него зависело, какой жесткий диск можно поставить в Mini. Если корпус достаточно большой, компьютер мог получить сравнительно дешевый 3,5-дюймовый вариант, который широко использовался в настольных машинах. Если бы Джони выбрал корпус поменьше, пришлось бы использовать куда более дорогой 2,5-дюймовый диск для ноутбуков.
Джони и вице-президенты выбрали вариант, который был всего на 2 мм меньше, чем нужно для 3,5-дюймового диска. «Они руководствовались внешним видом, а не экономией», – говорит Бакси. Джони даже не поднял этот вопрос. Это не имело значения. «Даже если бы мы об этом сказали, они все равно не изменили бы своего мнения, – продолжает он. – Для них была важна эстетика: как должен выглядеть компьютер, какого он должен быть размера»{251}.
Джони приобретал в Apple все больший вес и больше занимался управленческими, нежели дизайнерскими вопросами. Он руководил группой, нанимал новых сотрудников, связывал дизайнерскую группу с остальной компанией, особенно на уровне директоров. Он тесно работал со Стивом Джобсом, когда тот был жив, а сейчас общается с директорами Apple, помогая определить, какие продукты надо развивать, в каком направлении двигаться. Без его участия ничего не решают, будь то цвет изделия или нюансы дизайна кнопки. «Джони проверяет все», – говорит один из дизайнеров.
По словам Рубинштейна: «Джони – хороший лидер. Он блестящий дизайнер, пользуется уважением команды, очень хорошо чувствует продукт». Зацгер согласен с этой оценкой.
«Как руководитель Джони очень эффективен, – сообщает он. – Это учтивый английский джентльмен, Джобс к нему прислушивался». Было очевидно, что Джони был правой рукой Джобса. Если Джобсу что-то не нравилось, он так и говорил, но больше не давал никаких указаний, не вмешивался в работу. Он не подсказывал, как именно надо что-то изменить, а скорее подталкивал Джони и его дизайнеров к лучшему решению.
По мере того как их отношения крепли, Джони научился влиять на Джобса. «Много раз именно Джони вдохновлял Стива, – вспоминает Зацгер. – Он мог сказать ему: “Думаю, это надо поменять”, если чувствовал, что это необходимо». Если кто-то начинал спорить и создавал проблемы дизайнерскому отделу, Джони не боялся за спиной других руководителей обращаться к Джобсу.
