В обстановке особой секретности началась работа над созданием ордена «Солнце Свободы». Изготавливался он в единственном экземпляре. Ни до, ни после этим знаком отличия никто не будет награжден. Так афганское руководство оценило вклад маршала Брежнева в изнурительную войну в предгорьях Гиндукуша.
* * *
Какая смешная история. Весьма и весьма немолодой человек, к тому же нездоровый, напичканный транквилизаторами, радуется, как ребенок, очередной награде. Безусловно, трогательно, если бы это был отставной генерал, а не руководитель огромной страны.
На работу глава государства приезжал на два-три часа. Как говорили мне сотрудники его аппарата, он совершенно не мог работать с важными документами и немедленно расписывал их членам Политбюро.
Единственное, на что у него хватало сил, – решение кадровых вопросов. Этим он занимался лично, тасуя колоду соратников.
Самые разные люди, работавшие в соответствующих учреждениях, рассказывали, что якобы Леонид Ильич несколько раз просился в отставку по состоянию здоровья. Но члены Политбюро уговаривали его остаться, так как они еще не успели сговориться, кому быть первым лицом в государстве. 1982 год стал годом жестокой аппаратной войны. Будущий генсек ЦК КПСС Юрий Андропов безжалостно разбирался со своими конкурентами.
А больному хозяину земли Русской давали новые игрушки. Чем бы дитя ни тешилось…
* * *
Как-то вечером мне позвонил мой товарищ Саша, работавший референтом в аппарате Брежнева, и сказал:
– Я сейчас заеду к тебе и покажу нечто весьма интересное.
Он приехал, мы сели выпить по рюмке, и он достал из кармана здоровенное алое удостоверение.
– Посмотри.
Я взял в руки это кожаное чудо и увидел на обложке выдавленный золотом орден Ленина и надпись «Союз писателей СССР».
Раскрыл и увидел гознаковскую бумагу.
– Что это?
– Новый билет Союза писателей.
Удостоверение было больше всех, которые мне приходилось видеть, в нагрудный карман оно не помещалось.
– У нас же в союзе есть членский билет.
– Был. Союз журналистов вручил Лене удостоверение и значок.
Оговорюсь сразу, значок был сработан по спецзаказу из драгметаллов.
– Так вот, – продолжал мой гость, – Сам посмотрел, увидел вклеенные странички для уплаты членских взносов, они были там лет на десять вперед, и расстроился. Он точно уловил движение времени и понял, что столько не проживет. Зав отделом культуры Шауро немедленно связался с председателем Союза писателей Георгием Марковым, и они срочно разработали новый билет. Номер первый вручат Ильичу, ну а вам – как получится.
* * *
Через некоторое время мы все увидели на телеэкране прием Леонида Ильича в члены Союза писателей СССР. Переполненный торжеством момента председатель Союза писателей Георгий Марков вручал генсеку писательский билет за номером один. А через несколько месяцев все тот же Марков, но уже как председатель Комитета по Ленинским премиям, вручил «дорогому Леониду Ильичу» Ленинскую премию за литературу.
К тому времени генсек порадовал читателей тремя автобиографическими полотнами: «Малая Земля», «Возрождение» и «Целина».
Все эти эпохальные сочинения не только были опубликованы гигантскими тиражами, но и печатались в колыбели общественной мысли – журнале «Новый мир». За право опубликовать сочинение вождя дрались все главные редакторы толстых журналов, однако победил «Новый мир».
Кстати, в прогрессивной по тем временам «Литературной газете» «Малая Земля» печаталась отдельными вкладышами.
Когда-то, в 50-е годы, мы все, независимо от будущей специальности, изучали мудрый труд Сталина «Марксизм и вопросы языкознания». Я никак не мог понять тогда, для чего мне, будущему командиру десантного взвода, нужен марксизм, а тем более вопросы языкознания.
Но все равно изучали.
В 80-е вся страна изучала труды «мудрого последователя дела Ленина товарища Леонида Ильича Брежнева» на партучебе, на специальных научных конференциях.
Я в те годы руководил весьма популярным изданием – литературным приложением «Подвиг». У него был огромный тираж и чудовищная популярность у читателей.
Так вот, вызвало меня начальство и сказало, что в одном номере будет целиком опубликована «Малая Земля».
Необходимо было найти художника, который воссоздал бы светлый образ генсека на Малой Земле. Но, оказалось, мы ломились в открытую дверь. Народный художник Налбандян уже изобразил полковника Брежнева на этом легендарном плацдарме.
Завезли в типографию финскую бумагу высшего качества и отличный переплетный материал. Все было готово для эпохального издания.
И вдруг, слава богу, пришла команда сверху – «отбой!».
Радости моей не было границ, уж очень не хотелось печатать эту муру.
Правда, писали эти книги талантливые литераторы: Анатолий Аграновский, Аркадий Сахнин, Владимир Губарев. Это была элита, лучшие советские очеркисты.
Надо сказать, что поступили с ними не очень прилично. Короче, просто кинули. Обещали высокие гонорары, квартиры, награды, но не только ничего не дали, а даже спасибо не сказали.
Стая помощников вождя преподнесла ему тексты как нечто созданное их трудами. Особенно угадал в этой игре главный помощник генсека Константин Черненко.
Итак, к последнему году своего правления Брежнев подошел усыпанный почестями и наградами. Раньше считалось, что больше всех в мире поимел орденов диктатор Доминиканской Республики генералиссимус Трухильо. У него было сорок четыре наградных знака.
Брежнев превзошел Трухильо: у него на мундире умещалось, правда с трудом, шестьдесят с лишним колодок.
Кроме того, он стал лауреатом Ленинской премии мира, Золотой медали мира имени Ф. Жолио-Кюри, получил высшую награду в области общественных наук – золотую медаль имени Карла Маркса и Ленинскую премию в области литературы и искусства.
Но одна награда как нельзя точно определяла суть всей брежневской эпохи – статуэтка «Золотой Меркурий». На ногах античного божества были крылышки. Так как паренек этот не только считался покровителем торговцев, но и воров.
Видать, крылышки помогали быстрее сматываться от погони.
Символ эпохи – покровитель воров.
* * *
Сегодня много пишут, пытаются анализировать восемнадцать лет брежневского правления.
Находят просчеты политические, экономические, социальные, пытаясь определить эволюцию «застоя». Но почти все высоколобые экономисты и умудренные историки обходят в своих изысканиях главное, на мой взгляд. Именно в эти восемнадцать лет началось то, что мы расхлебываем по сегодняшний день, – криминализация общества.
