Много поистине величественных событий произошло за два десятилетия после гражданской войны... Кто из людей моего поколения не помнит овеянные героикой мирного созидательного труда годы первых пятилеток - яркие огни Днепрогэса, первый отечественный трактор, сошедший с конвейера Сталинградского завода, строительство Магнитки, трудовые подвиги Изотова, Стаханова и московских комсомольцев, прокладывавших тоннели метрополитена.
Но видели мы и другое: снова над миром сгущались грозовые тучи.
В один из жарких сентябрьских дней 1939 года меня вызвала к прямому проводу Москва. Вызовы такого рода для меня, командовавшего в то время Закавказским военным округом, были не в диковинку. Нарком обороны, Генеральный штаб регулярно запрашивали о боевой учебе войск, о мерах по охране государственных границ с Турцией и Ираном.
Но на этот раз меня ожидало совсем другое - приказ Наркома обороны К. Е. Ворошилова о немедленном выезде в Киев.
Обстановка была напряженной, и я не удивился срочному вызову в Киев. На Западе фашистская Германия "малой кровью" одерживала одну победу за другой.
1 сентября 1939 года немецко-фашистские войска вторглись в Польшу. Захватив Верхне-Силезский промышленный район, они уже на десятый день форсировали реку Сан и вышли к Львову.
Могло ли Советское правительство спокойно смотреть, как гитлеровские войска подходят к нашим государственным границам? Могло ли оно бросить на произвол судьбы миллионы западных украинцев и белорусов?
Прилетев в столицу Украины на двухместном разведчике-истребителе Р-10, я прямо с аэродрома направился в штаб Киевского особого военного округа, где был принят командующим С. К. Тимошенко.
- Есть приказ Наркома обороны о вашем временном назначении на новую должность, - сказал мне Тимошенко. - Принимайте 12-ю армию Украинского фронта в составе танкового, двух кавалерийских корпусов и двух отдельных танковых бригад. Это - фронтовая подвижная группа. Ее задача - двинуться навстречу немецко-фашистским войскам, остановить их продвижение на восток, обеспечить безопасность населения Западной Украины.
В тот же день я отбыл в районный центр Городок, где размещался штаб группы советских войск, которые должны были принять участие в освободительном походе.
План, разработанный нами в штабе группы, был прост: форсировать Буг, стремительно выдвинувшись за Чортков. Никакой артиллерийской подготовки не предпринимать, чтобы не вызвать жертв со стороны мирного населения.
И вот 17 сентября наши войска перешли советско-польскую границу на всем ее протяжении. Вскоре мы были уже за рекой Стрый, в непосредственной близости от ударных частей 14-й немецкой армии.
"Как поведут себя фашисты, встретившись с нами лицом к лицу? - думал я. - Решатся ли они на открытое столкновение, чтобы силой пробиться дальше на восток?.."
Встреча с представителем немецкого командования состоялась в Дрогобыче. Подтянутый надменный офицер молча выслушал мое требование об отводе немецких частей за реку Сан. Затем он сказал, что тотчас же свяжется со своим начальством и передаст ему содержание нашего разговора.
- Надеюсь, это не ультиматум и мы останемся добрыми друзьями, усмехнулся офицер. Но улыбались одни только губы, в глазах же было недоброе... - Что же касается этих... поляков, - он пренебрежительно махнул рукой, - то с ними кончено...
Меня передернуло от этих циничных слов, и я резко оборвал фашиста:
- Мы с Польшей не воюем. Но не следует забывать, что народы, населяющие Западную Украину и Белоруссию, несправедливо отторгнуты от Советского Союза и стремятся к воссоединению со своей Родиной.
- Яволь! - щелкнул каблуками гитлеровец, словно вполне соглашаясь со мной.
Фашисты не пошли на открытый военный конфликт. Была установлена временная демаркационная линия, определено точное время отхода немецко-фашистских войск за реку Сан. К слову сказать, отступая, они не удержались, чтобы не отомстить нам - подожгли и взорвали в Дрогобыче нефтеперегонный завод. Немало пришлось потрудиться нашим саперам, чтобы спасти город от огня.
Несмотря на наше решительное предупреждение, гитлеровцы под всякими предлогами оттягивали окончательный отход за демаркационную линию. Уж очень им хотелось похозяйничать на Западной Украине. Свои проволочки они мотивировали тем, что еще не сломлено сопротивление группы польских войск под командованием генерала Андерса.
Ослепленный ненавистью к Советскому Союзу, Андерс пытался задержать продвижение наших войск, но, получив сокрушительный удар, бросил своих солдат, решив бежать в Венгрию. Переодетый в штатское, легко раненный, Андерс вместе с несколькими своими офицерами попал к нам в плен.
Чтобы избежать излишнего кровопролития, я предложил Андерсу написать обращение к польским солдатам, в котором призвать их добровольно сложить оружие. Андерс долго не соглашался, но в конце концов сделал это.
Через несколько дней Западная Украина была полностью очищена от гитлеровцев.
28 сентября в Москве был подписан советско-германский договор о границе. Демаркационная линия отодвинулась к Бугу. Вскоре Западная Украина по волеизъявлению своего народа добровольно вошла в состав Украинской Советской Социалистической Республики.
Кончилось мое временное пребывание в войсках Киевского особого военного округа. Вскоре я вернулся на Кавказ.
После сентябрьских дней 1939 года мне часто вспоминался надменный гитлеровский офицер, с которым пришлось вести переговоры в Дрогобыче. Как бы подчеркнуто учтиво он ни держался, какие бы фразы о дружбе ни произносил, я чувствовал, что передо мной враг и что с подобными ему нам еще доведется встретиться на поле боя.
Так оно и случилось...
Идет война народная...
И снова бой...
Долго длится июньский день.
Уже смеркалось, когда я покинул штаб Московского военного округа. Перед уходом из кабинета перевернул листок настольного календаря. Завтра - 22 июня, воскресенье. Правда, в последние месяцы воскресные дни были для меня нерабочими весьма условно: обстановка, несмотря на существование советско-германского пакта о ненападении, становилась напряженнее с каждым днем, и у меня, как командующего округом, дел было по горло.
Машина, мягко шурша резиной по нагретому асфальту, влилась в общий поток, понеслась но широкой центральной магистрали.
Устало откинувшись на сиденье рядом с шофером, я просматривал субботнюю "вечорку". Военные действия в Сирии... Положение на ливийско-египетском фронте... Гибель английского гидроплана... Появление небольшого числа германских самолетов над Англией. Обычная, уже примелькавшаяся сводка с Западного фронта.
