Андрей на минуту задумывается, а потом, помолчав, говорит: "Да сказки я бы и сам сейчас с удовольствием почитал…" - "С удовольствием - дороже!"
Костя, похоже, никак не может забыть Васе свой день рождения и вчерашнюю историю с чаем. Сегодня перед прогулкой он вдруг совершенно неожиданно обрушился на него по поводу телевизора.
Путем сложнейших интриг и беззастенчивого запугивания робкого и доверчивого Васи ("А вдруг ОНИ проснутся?") я добился того, что днем телевизор теперь у нас обычно выключают. Должны же в конце концов
Костя с Витей полноценно отдыхать после напряженнейшей ночной работы на решке! Работы, между прочим, в интересах всей камеры!
- Никто не запрещает включать телевизор днем. Никто никому тут вообще ничего не запрещает! А попросить по-человечески - это другое дело. А если кто не понимает - то и к нему будет такое же отношение!
Хотите - пожалуйтесь вон в соседнюю камеру (вору)!
- Да я, Кость, вообще ничего не говорю! Я этот телевизор вообще никогда не смотрю и не включаю!..
(Какая наглая ложь!! Нет, ну вы только послушайте!..)
…Я, Кость, в случае чего, всегда на твоей стороне буду! Я тебя всегда поддержу!
- Да не надо, блядь, меня поддерживать! Я и сам за себя отвечу! А вот если…
К счастью для Васи дверь камеры в этот момент открывается.
"Прогулка!" Костя умолкает на полуслове.
На прогулку выходят трое - Витя, Костя и я.
- Да чего ты на него набросился? - удивленно спрашивает Витя.
- По-моему, он вообще не при делах (не при чем).
Но Костя непримирим!
- Я не мальчик!! Мне не четырнадцать лет! Все я вижу!
Я пытаюсь хоть как-то разрядить ситуацию.
- А соседняя хата-то тут причем? На что жаловаться-то? Ну, даже если бы и действительно запретили - ну, и что?
- В тюрьме нельзя ничего никому запрещать. Если кто-то смотрит телевизор, его нельзя выключать. На Бутырке в свое время хата была, где какие-то спортсмены сидели. Они в хате спортом занимались и поэтому курить всем запрещали. Курить там только в какое-то конкретное время можно было. Воры объявили хату блядскою, и всем этим спортсменам потом хребты на сборках и этапах поломали!
Ну и ну!.. Это значит и я, блядь, по острию ножа хожу? Васю бедного терроризирую! Нажалуется на меня "в соседнюю хату"…
Вечером пришла какая-то совсем уж дурацкая малява от легендарного
Зубарька. (Это у которого невеста вскрывалась - ну, я тебе в свое время писал про эту историю.) Фотография смеющейся… э-э… скалящейся лошади и надпись: "Если вы с ней знакомы - пишите.
ЗаранИе душа". (Заранее благодарен, от души.)
Кстати, судя по точковке, несколько ответов он уже получил. Не знаю, правда, каких. Хотя, с другой стороны, делать здесь все равно абсолютно нечего. От такой скуки смертной чего только не сделаешь!
Даже и Зубарьку напишешь.
- Да, крышу у него, похоже, совсем сорвало. Конкретно!
- Ну, конечно. Винтом, хуй ли!
(Зубарек - наркоман и сидит на "винте". На перевентине.)
Я с любопытством спрашиваю Витю:
- А ты разве его знаешь?
- Конечно. Он же у нас в хате сидел. Кровь сворачивал!
- Как это?
- Ну, по пять раз одну и ту же историю всем рассказывал. Причем, без всякого зазрения совести. Сегодня, к примеру, расскажет, а завтра подходит к тебе и опять все сначала начинает. Со всеми подробностями. Ну, я-то ему сразу, после первого же раза сказал:
"Стоп-стоп-стоп! Давай сведем наше общение к минимуму!" А только так тут и можно! Иначе нельзя. Деликатность эта - только себе в ущерб выходит. На фиг это надо!
Р.S. Костя, кстати, рассказал на прогулке, какие именно акты нарушения режима в Ульяновске писали тамошние козлы.
- "Ходил в локальном участке с дурными мыслями".
- Это что, шутка?
- Нет.
- И что за это давали?
- Трое суток ШИЗО. Я сам сидел.
Костя с Витей в конце концов окончательно смирились с мыслью о том, что работать ночью на решке и ходить днем на прогулку решительно невозможно. Чтобы убедиться в этом, им хватило двух дней.
Оно бы, конечно, и можно, но днем обязательно что-нибудь, да случается - то шмон, то ларек, то непонятки какие-нибудь… Не говоря уже о том, что цинкуют днем теперь практически постоянно.
Короче, гулять им нереально.
Днем не высыпаются, а ночью, хочешь, не хочешь, а работать на решке надо. ("Или ты думаешь, что это у нас хобби?" - остроумно заметил Витя в ответ на простодушный совет Васи "вставать вечером попозже".)
В общем, промучились они два дня, да и завалились сегодня сразу после проверки спать!
Увидев это, Вася воспрянул духом и пристал ко мне, как банный лист. Прилип, блядь, как какая-то рыба-прилипала к несчастной акуле!
Уклониться от прогулки не было никакой возможности. "Да пойдем,
Сереж, сходим! Свежим воздухом хоть подышим!.. Посмотри, какая сегодня погода!.. Да нельзя же все время в камере сидеть!" и т.д.
Нужно было иметь твердость Муция Сцеволы, чтобы устоять против таких зазываний. Разумеется, я не устоял.
Но за душевную рыхлость свою я был наказан… В течение всего часа, отведенного на прогулку, от самой первой до самой последней минуты, я простоял с Васей в углу прогулочного дворика, выслушивая его бессвязные и беспорядочные бредни и жалобы. Вася от волнения брызгал слюной, захлебывался словами, то и дело размахивал руками, как-то нелепо подпрыгивал на месте и всем своим видом ужасно напоминал какую-то гигантскую раскудахтавшуюся курицу. Наседку, потревоженную появлением в небе ястреба. В общем, одну из страбоновских птиц. (Известный древнеримский географ Страбон в своей
"Географии" упоминает, что на одном из пустынных островов спутники
Диомеда были превращены в птиц, которые ведут там "в некотором роде человеческую жизнь".)
Господи милостивый, что же, оказывается, творится в его голове!
Чем же она забита! Какие только противоречивые страхи и сомнения его не терзают! От опасения остаться завтра без обеда ("А вдруг ко мне в это время адвокат придет?") до боязни страшной мести Кости за съеденный горох ("Да я же не нарочно! И вообще он сам сначала отказался!").
Словом, если бы курица вдруг внезапно обрела дар человеческой речи, она бы наверняка заговорила именно так. Причем именно голосом
Васи. Я слушал этот "бред куриной души" (выражение Белинского), утешал как мог несчастного Васю и думал о том, что вот теперь-то я, кажется, начинаю наконец понимать, что именно имел в виду Платон
(или Сократ?..), когда называл человека "двуногим без перьев".
