К наступлению темноты французы вытеснили русских за пределы городской черты, но дальше продвинуться не смогли. В 22 часа стороны прекратили артиллерийский огонь. В 23 часа прекратилась и ружейная пальба. К ночи русские войска полукольцом надежно охватили город, перекрыв путь врагу на Калугу.
В ночь на 13-е число Наполеон Бонапарт созвал военный совет Великой армии. Маршалы Франции единодушно высказали мнение о том, что дальнейшее движение на Калугу невозможно. Император в тяжких размышлениях склонил голову, схватившись за нее обеими руками, над картой России. Весь день 13 октября самый великий завоеватель в истории Франции провел в действительно мучительных размышлениях. Он уже не сомневался, что Русский поход провален, и теперь надо было думать только о том, чтобы выйти «сухим из воды».
В таком душевном смятении прославленные соратники Наполеона его, пожалуй, еще никогда не видели. Эту сцену и изобразил на своем знаменитом полотне великий русский художник-баталист В.В. Верещагин, автор целой серии картин, посвященных Отечественной войне 1812 года.
14 октября французы очистили Малоярославец. Великая армия в своем отступлении, пока еще не бегстве, повернула на Смоленскую дорогу. Мемуарист Сегюр вспоминал тот день:
«С того момента он (Наполеон. – А.Ш.) стал видеть перед собой только Париж…
Армия шла, опустив глаза, словно пристыженная и сконфуженная, а посреди нее ее вождь, мрачный и молчаливый…»
В ходе сражения за Малоярославец стороны понесли примерно равные потери: по 7 тысяч человек. Около 1300 русских воинов были похоронены в трех братских могилах в самом городе. Полки 6-го корпуса за день битвы потеряли 1734 человека, в том числе убитыми – 4 офицеров и 403 нижних чина.
В истории Отечественной войны 1812 года сражение за Малоярославец стало одним из самых ожесточенных, во многом решившее судьбу наполеоновской Великой армии. В ходе всего одного дня боев сам город выгорел, превратившись в огромное пепелище. Исследователь Н.И. Миловидов, к 100-летнему юбилею войны описавший судьбу Малоярославца в «грозу 12-го года», свидетельствовал для истории:
«Город, бывший местом побоища, восемь раз переходил из рук в руки и представлял зрелище полного разрушения. Из (двух тысяч) домов, бывших тогда в Малоярославце, осталось всего двадцать. Направления улиц обозначались только трупами, которыми они были усеяны. Везде валялись истерзанные тела, раздавленные проехавшими орудиями. Под дымящимися развалинами тлели обугленные кости. Множество раненых, укрывшихся в домах, вместо спасения погибли в пламени…
Бесприютные малоярославецкие жители после боя собрали и продали по пяти сот свинцовых пуль, и в эту зиму, по рассказам старожилов, ружейными ложами отапливали свои новые жилища».
За доблесть и умелое командование войсками в Малоярославецком сражении Д.С. Дохтуров удостоился высокой полководческой награды – Военного ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия 2-й степени. Высочайший указ о том был подписан императором Александром I уже после изгнания Наполеона из российских пределов, 13 января 1813 года.
К этому стоит добавить следующее. По мнению некоторых военных историков, подвиг Д.С. Дохтурова и его корпуса под Малоярославцем оказался решающим событием в военных действиях осенью 1812 года. Думается, что с этим мнением не согласиться трудно.
…Заметно поредевший 6-й пехотный корпус участвовал в контрнаступлении Главной русской армии. Генерал от инфантерии Д.С. Дохтуров командовал одной из ее походных колонн, двигавшейся параллельно Смоленской дороге, южнее.
Последним серьезным делом на российской территории для корпусных войск стало сражение у города Красный на Смоленщине. Они участвовали во фланговом обходе главных сил Великой армии с юга, с выходом у села Доброе в тыл войск Наполеона под Красным. Император французов, устрашенный этим движением больших сил русских, приказал своей армии спешно отступать от Красного на Оршу, бросив тем самым на произвол судьбы корпус маршала Мишеля Нея.
Конец Отечественной войны 1812 года, то есть декабрь, Дмитрий Сергеевич встретил во главе отдельной колонны наступавшей повсеместно русской армии, боевую силу которой составили 22 пехотных батальона при 72 артиллерийских орудиях. С такими силами генерал от инфантерии Дохтуров вышел к западной государственной границе России.
В колонну входили бывший дохтуровский 6-й пехотный корпус в составе двух дивизий (7-й и 24-й) и 8-й пехотный корпус генерал-лейтенанта князя А.И. Горчакова, состоявший всего лишь из одной 17-й пехотной дивизии генерал-майора графа П.И. Ивелича силой в 8 батальонов и 36 орудий.
Герой сражений при Смоленске и Бородине, Красном и Малоярославце 6-й пехотный корпус насчитывал в своих рядах всего четыре неполных (!) тысячи бойцов. Такова была кровавая дань нижних чинов и офицеров корпуса, отданная под водительством генерала от инфантерии и Георгиевского кавалера Д.С. Дохтурова за победу в Отечественной войне 1812 года.
Боевой путь Дмитрия Сергеевича в последние декабрьские дни пролегал по направлению к Белостоку через города Минск и Волковыск. Он получил 7 декабря от главнокомандующего задание «стеречь» действия 12-го (австрийского) корпуса Великой армии князя Карла Филиппа Шварценберга, проявившего в войне минимум активности и потому сохранившего свою силу. Австрийцы ушли на территорию Герцогства Варшавского, и потому Дохтурову предписывалось «наблюдать отступное движение» союзника Наполеона.
Отечественная война 1812 года, она же наполеоновский Русский поход, заканчивалась убедительной победой русского оружия: Великая армия императора французов, как таковая, перестала существовать. Начинались Заграничные освободительные походы Русской армии по Европе 1813 и 1814 годов…
Эти походы начались для Дохтурова 1 января 1813 года. В этот морозный день он провел корпусные войска по льду Немана к Меречи. Оттуда он вместе с генералом от инфантерии М.А. Милорадовичем двинулся на Варшаву, которая прикрывалась тремя корпусами Великой армии – австрийским князя фон Шварценберга, польским князя Юзефа Понятовского и саксонским дивизионного генерала Ш.-Л. Рейнье.
Столица Герцогства Варшавского была занята русскими войсками без боя во многом благодаря искусной дипломатии. То, что ни французы, ни поляки в лице наполеоновского корпуса Понятовского не стали оборонять Варшаву, свидетельствовало, прежде всего, о деморализации остатков Великой армии, только что выбитых из России. Дохтуров сообщал о том в частном письме:
«Австрийцы отступают очень дружелюбно, без малейшего выстрела и очищают завтра Варшаву, а наши войска тотчас в нее вступят…»
