…Утром он был в санчасти и на аэродром приехал, когда другие летчики уже совершили по вылету. Какие боевые задания предстоят, он не знал. Когда подошел к своему самолету, увидел в небе большую группу бомбардировщиков. В это время с КП полка взвилась ракета — сигнал на вылет.
Бельский быстро залез в кабину, запустил мотор и вслед за другими взлетел. Приблизившись к бомбардировщикам, узнал: наши Пе-2. С земли же ему показалось вначале, что это вражеские бомбардировщики. Стало ясно, что они идут на боевое задание, задача истребителей — прикрывать их. Бомбардировщиков было много, более тридцати, поэтому он не усомнился в задании, когда услышал по радио голос летчиков соседнего, 16-го полка, которые базировались с их полком на одном аэродроме. Это они взлетали и подстраивались к общей группе.
Летели в направлении Новороссийска. С Бельским в паре летел сержант Юрий Малин. Отчетливо слышно, как ведущий группы истребителей из 16-го полка Александр Покрышкин отдает команды своим летчикам, налаживая боевой порядок. Голоса же летчиков 45-го полка почему-то начали отдаляться, а вскоре их вообще не стало слышно.
Уже когда были над Цемесской бухтой, подходя к Малой земле, куда не раз до этого сопровождали свои бомбардировщики, к Бельскому обратился Покрышкин:
— Бельский, ты здесь, с нами?
— Да, я здесь, в паре с Малиным, — ответил он.
— Тогда примыкай к группе непосредственного прикрытия!
Бомбардировщики тогда хорошо поработали. В воздухе было много истребителей противника, но ни одному из них не удалось пробиться к бомбардировщикам. Их накрепко связала боем группа прикрытия, которую возглавлял Александр Покрышкин. Возвращались на большой скорости, со снижением. Впереди уже хорошо видна была река Кубань, когда на самолете Бельского стрелки температуры охлаждающей жидкости и масла резко пошли вправо — перегревался мотор.
Как раз впереди Бельский заметил аэродром с капонирами, поэтому сразу же пошел на посадку. Вместе с ним приземлился и ведомый.
Аэродром был пуст, и Бельский решил лететь на свой аэродром на самолете напарника, чтобы сообщить о случившемся. Малин же оставался с его машиной. После посадки сразу же пошел на КП полка, Дзусов встретил его вопросом:
— Ты где это был?
— Сопровождал бомбардировщики на Малую землю.
— Кто тебя посылал туда?
Бельский молчал. Решил не говорить, что не знал боевого задания.
Дзусов, видно, сообразил, в чем дело, поэтому он, улыбнувшись, сказал:
— Вот чудак!
Часа через два после этого Бельского позвали вновь на КП.
— С тобой хочет говорить офицер из штаба армии, — сказал начальник штаба.
«Что бы все это значило?» — недоумевал Иван.
— Объясните, где это вы летали? Только все подробно, — услышал Бельский.
Конец этому неприятному разговору положил вошедший в землянку Дзусов.
— Вы чем занимаетесь, товарищ майор? — спросил он у начштаба.
— Да вот пытаюсь разобраться… — ответил тот.
— А я уже разобрался: летчик ищет боя. Это главное…
Оказывается, летчикам 45-го полка следовало прикрывать бомбардировщики лишь над аэродромом. Сопровождать и прикрывать их над целью должны были соседи, летчики 16-го полка.
Когда истребители 45-го полка сели, то среди них не оказалось двух самолетов, на которых летели Бельский и Малин. А потом возвратились уже и летчики 16-го полка, а их пары все не было. Начальник штаба сразу же доложил вышестоящим инстанциям о «таинственном» исчезновении двух самолетов…
Конечно, в штабе армии быстро разобрались, в чем дело и поняли, что произошло недоразумение. И помог, конечно, Дзусов; приятно было сознавать Бельскому, что командир стоит за него горой.
После освобождения Мелитополя Бельский из-за болезни еще некоторое время в боях не участвовал. Не пришлось ему полетать над Днепром в районе Никополя над родными местами. А когда развернулись бои по уничтожению фашистской группировки на никопольском плацдарме, когда в сводках Совинформбюро начали мелькать названия освобожденных хорошо ему знакомых населенных пунктов, он места себе не находил. Что с родителями? Живы ли они? Эти мысли не давали покоя. Хоть бы одним глазом взглянуть на родную Алексеевку, хоть бы слово услышать от отца и матери, от земляков-односельчан.
Как-то Бельский поделился своими мыслями с Борисом Глинкой. Борис сказал, что тоже мечтает повидать родных, которые остались в Кривом Роге.
И тогда они решили идти вместе к командиру дивизии Покрышкину с просьбой отпустить хотя бы на самое короткое время для поездки к родным. Как будут добираться, об этом почему-то не думали. Пусть только отпустит…
Александр Иванович выслушал их внимательно, а затем сказал:
— Понимаю, конечно, повидаться надо. Но как собираетесь вы это сделать?
— Мы просим отпустить нас на пять дней. Надеемся, этого времени хватит, чтобы побывать у родных и своевременно вернуться в часть, — сказал Борис Глинка.
— Нет, отпустить я вас так не могу. Где и как вы будете переправляться через Днепр? А каким транспортом будете добираться там, где недавно шли бои?
Они, естественно, на такие вопросы дать сколько-нибудь вразумительные ответы не могли. Бельскому же казалось, что их мечте не суждено сбыться. Но Покрышкин после небольшой паузы сказал:
— Рассчитывать на неизвестность нечего. Но побывать у родителей вы должны. Берите связной самолет По-два и летите вдвоем!
Бельскому с Глинкой хотелось танцевать от радости. Такого поворота дела они не ожидали.
— Жаль, что нет Дмитрия, — продолжал Александр Иванович. — Ему тоже надо бы повидать родителей. Но он вернется из Москвы только перед самым вылетом дивизии на фронт. Придется вам передать родным от него привет, рассказать о его боевых успехах. Ну а теперь идите и готовьтесь к полету на завтра! Да, вот еще что: я получил сообщение, что летчик Богашев, который был сбит за Днепром, находится сейчас где-то в Никополе. Считали его погибшим. Будет возможность разузнайте подробно о нем.
Примчавшись на аэродром, они отдали распоряжение о подготовке самолета, а сами занялись подарками. Остаток дня и наступившая ночь казались бесконечными.
Еще до восхода солнца были на аэродроме. Техник прогрел и опробовал мотор, затем подзаправил бензином баки, еще и еще раз проверил исправность самолета. Вот и подошло время вылета. Сели в кабины, присоединили переговорный аппарат, от которого уже отвыкли. Борис плавно дал газ и пору лил на взлет: еще раз опробовали мотор. Все в порядке. Можно и взлетать. А в это время к самолету во весь дух несется дежурный, на ходу сигнализируя руками: «Выключить мотор!» Наконец он подбежал к самолету:
