сожгла армейскую радиотелеграфную станцию, единственное средство связи между командованием советского фронта, IV армией, выдвинутой так далеко на запад, и III кавалерийским корпусом, взаимодействовавшим с ней.
Этот удачный рейд нашей конницы вызвал у противника вполне понятную обеспокоенность. Чтобы ликвидировать этот неприятный инцидент или чтобы прикрыть угрожаемый в тот момент правый фланг XV армии, командующий этой армии отправил в Цеханув резервную дивизию — 33-ю Кубанскую дивизию, элитное соединение, укомплектованное проверенными коммунистами. Последовавшие за этим бои лишили генерала Крайовского связи с 8-й кавалерийской бригадой вплоть до 17 августа; но они сковали резервы советской XV армии, что было очень важно для хода сражения, разворачивавшегося в это время на Вкре.
Цеханув был отбит советской 33-й дивизией, и наша кавалерия, пользуясь ночной темнотой, отступила на запад; но это не имело для 5-й армии никакого значения в сравнении с выгодами, полученными от вышеописанного рейда. Действительно, уничтожение единственной радиостанции IV армии и бегство ее штаба — дело 203-го уланского полка (ныне 27-й уланский полк) — имели намного более важные последствия, чем даже можно было бы предполагать.
Удачный рейд на Цеханув облегчил нам борьбу против XV армии, поглотив ее резервы и создав угрозу ее правому флангу. Генерал Крайовский, освободив свой левый фланг, смог атаковать двумя пехотными полками Нове-Място. После ожесточенного боя под Кучарами он сломил сопротивление противника и в 20 часов взял Нове-Място, чтобы двинуться далее на Щавин, Клюково, Свержче. В это же самое время вторая его группа от Млоца атаковала Ойжень, Сарнову Гуру, Соньск. Бои на этом участке были также успешны для нас; они вывели 18-ю дивизию вечером 15 августа к железной дороге Цеханув — Модлин в районе Соньска и Свержче. Выделенные для преследования отряды дивизии продвинулись на много километров на запад, прощупывая в направлении Пшеводов и Старый Голымин дивизии XV армии, покидавшие Вкру.
Резюмируя, отметим, что в ночь с 15 августа фронт 5-й армии протянулся по линии Соньск — Свержче вдоль железнодорожной линии, затем в юго-западном направлении и поворачивая от Борково на восток, затем в Менкошине, Студзянк, Цегельня. Таким образом, Вкра была в наших руках по всему течению, входя в число приобретений.
В тот момент положение сил противника было следующим. 12-я стрелковая дивизия вела бои на германо-польской границе в направлении Лаутенбурга. Большая часть III кавалерийского корпуса оставалась в Серпце, а отдельные подразделения действовали в Бобровниках, Влоцлавеке и Липно; его поддерживала 53-го стрелковая дивизия, наступавшая в тех же местах, тогда как 18-я и 54-я дивизии действовали в районе Рацёнжа.
XV армия понесла тяжелые потери. Она атаковала 33-й стрелковой дивизией на Цеханув, чтобы очистить город, прикрыть свой открытый фланг и облегчить положение 4-й и 16-й дивизий, вынужденных отступить с линии Сарнова Гура — Соньск — Шлюстово — Свержче на север и запад. В это же время 11-я и 5-я дивизии отступали за Вкру, оставляя эту реку польским войскам. 6-я дивизия еще вела бои на линии северных фортов Модлина.
Важность нашего успеха 15 августа на Вкре
Успех, одержанный 15 августа на Вкре, имел большое значение.
Он поднял боевой дух солдата, пробудил энтузиазм в рядах 5-й армии и внушил доверие к командованию.
Мой рапорт, составленный в конце этого дня, заканчивался такими словами: «У людей теперь есть вера в победу». Тем самым я отмечал очевидное моральное возрождение солдата. Я знал, насколько важно для всего фронта склонить на нашу сторону чашу весов битвы, начавшейся под Варшавой. Наш успех не мог не повлиять на изготовившиеся к атаке польские части на Вепше. Оперативные сводки главнокомандующего говорили об этом первом успехе поляков, чтобы показать, что противник не является непобедимым, хотя поражение под Радзымином распространило такое ошибочное мнение. Эти сводки разбудили в польских войсках задор, энергию, самоотверженность; они создали здоровое и ценное боевое соперничество между различными армиями и дивизиями.
Кроме того, наш успех имел большое значение с оперативной точки зрения. Генерал Ю. Галлер изложил это всему фронту в следующих выражениях [55]:
«Противник бросил все свои резервы в атаку на 5-ю армию. Приблизительно 10 вражеских дивизий действовали на этом направлении. Благодаря энергии командующего и героизму войск 5-я армия отразила от ворот Варшавы крупные неприятельские силы…»
Если говорить кратко, то, с одной стороны, победоносные бои 5-й армии 15 августа спасли Варшаву, оттянув на
Вкру дивизии советской III армии, которая больше не могла взаимодействовать с советской XVI армией в атаке на Прагу, столь опасной для столицы; с другой стороны, успех левого фланга армии облегчал нам желанную победу под Насельском.
Угроза контратаки русских на Плоньск
Тем не менее польское Главное командование перехватило в этот момент оперативный приказ русских № 22, в котором командующий советской IV армией предписывал покончить с левым флангом нашей 5-й армии, чьи действия его беспокоили. Согласно этому приказу, 18-я и 54-я стрелковые дивизии должны были немедленно произвести атаку в направлении Плоньска в тыл 5-й армии, координируя свои действия с одновременной контратакой правого фланга XV армии. Советская 12-я дивизия оставалась в районе Лаутенбурга. Советская 53-я дивизия удерживала позиции в районе Бежунь — Серпц с целью прикрыть запланированный удар по Плоньску. III кавалерийский корпус выполнял бы ту же задачу перед Лино и Влоцлавеком в случае польской контратаки от Торуня (Торунь в Поморье).
Эти инструкции товарища Шуваева относительно распределения сил были весьма неловкой интерпретацией директив командующего русским Западным фронтом.
Действительно, Тухачевский, «…учитывая упорные встречные бои 15-й и 3-й армий на подступах к Новогеоргиевску [56] и полагая, что дальнейшее продвижение 4-й армии в северо-западном направлении по коридору, при резко изменившейся обстановке, ничего положительного дать не может, приказывает командарму 4-й прекратить веерообразное движение его дивизий и принять решительное участие главными силами армии в боях в Новогеоргиевском районе.
Далее ему ставилась задача „отрезать пути отступления противнику, действующему против 15-й и 3-й армий“ (директива № 396/ОП./17/Ш), то есть ударом в восточном и северо-восточном направлениях покончить с противником, расположенным на правом берегу реки Вкра.
Эти последние распоряжения командующего Западным фронтом, вылившиеся под давлением боевой обстановки, наглядно показывают, что командующий фронтом решил использовать переход в наступление северной группы противника с целью разгромить ее на правом берегу Вислы. И действительно, успех в этом намечавшемся сражении сумел бы открыть прямую дорогу в тыл 1-й польской армии по левому берегу Вислы, что ставило под угрозу поражения мощную северную группировку белополяков, исчисляемую командзапом до 70 000 штыков…» [57]
Новость о маневре, задуманном русским командующим, вызвала
