Дело это состояло в том, чтобы, не привлекая к себе особого внимания, а так, будто ты на обычном дежурстве, ходить по автовокзалу и вокруг него, наблюдать, присматриваться к людям: кто как себя ведет, не проявляет ли признаков беспокойства, не суетится ли без видимых причин, не пристает ли к незнакомым. И все остальное, что может вызвать подозрение. Или даже подозрение на подозрение. Отдаленный намек. Капитан по опыту знал, что полезно обращать внимание на поспешность в движениях, непорядок в одежде, необычный багаж. В общем, на все нестандартное, здешним обычаям и нравам не свойственное. Но не только. Например, пьяных следует проверять обязательно, хотя чрезмерное употребление алкоголя вряд ли можно считать незаурядным явлением.
Само собой разумеется, что капитан Заносовский имел ясное представление о немногих определенно известных милиции признаках убийцы, которого тщетно разыскивали по делу «Лесополоса». И о круге жертв — о мальчиках, девочках, молодых женщинах. Вот он и ходил целый день, пытаясь высмотреть подозрительных мужчин, которые искали бы контакт с возможными жертвами.
Дежурство уже подходило к концу, ноги гудели от усталости, в глазах мельтешило от встречающих и провожающих, от стариков и старух, молодых парочек, растерянных солдатиков, ищущих взводного, от спящих и орущих младенцев, от мальчишек и девчонок, уже начавших каждогоднюю предсентябрьскую миграцию к школам. Голова трещала от гула сотен голосов и режущих слух объявлений по радио, от рева дизельных моторов, скандалов у кассы и шарканья подошв. Скорее бы сменили…
Трудно сказать, что именно, но что-то не вполне обычное, вызывающее тот самый отдаленный намек на подозрение, всего за час до конца дежурства уловил наметанный глаз участкового.
Его внимание привлек средних лет мужчина в очках, прилично одетый — серый пиджак, галстук, портфель в руке. Таких людей на вокзалах всегда хватает. Они обычно спешат по своим делам и в ожидании автобуса или поезда убивают время кто как может: одни неторопливо прохаживаются по вокзалу, погруженные в собственные мысли, другие, напротив, нервничают, меряют шагами зал ожидания или тротуар перед вокзалом, а третьи усаживаются в кресло поудобнее и утыкаются носом в газету.
Этот вел себя не так и не этак. В его поведении капитан почувствовал нечто необычное. Настораживающее.
Мужчина как бы бесцельно, как бы прогуливаясь расхаживал по залу. Вдруг он изменил ритм движения, словно включилась другая скорость. В его поле зрения появилась ничем особо не примечательная, совсем молоденькая девушка в легком цветастом платье. Он буквально спикировал на нее, что-то сказал и застыл с приоткрытым ртом в ожидании ответа. Девушка откликнулась совсем коротко, может быть, поздоровалась или сказала «да», «нет». Он подхватил ее слова и стал говорить, говорить. Выражение лица сразу изменилось: только что на нем читалась скука, а тут вдруг появилась улыбка, глаза заблестели.
Возможно, все это пустое. Даже скорее всего — пустое. Ну, встретил человек дочь своих знакомых. Или племянницу. Или подругу собственной дочери. Та стесняется, не очень знает, о чем говорить, — все-таки разница в возрасте. А для него — какое-никакое развлечение. Способ убить время в ожидании автобуса.
Ничего особенного не происходило, и участковый продолжил обход. Он вышел на перрон, вернулся в зал, постоял у касс, в сотый, а то и в тысячный раз оглядел бесконечные очереди, прогулялся мимо газетного киоска, аптечного ларька, буфета, прошел вдоль кресел. Мужчина в очках по-прежнему что-то втолковывал девушке.
Участкового не покидало ощущение, что человек с портфелем ведет себя как-то не так. Неправильно, что ли. Люди такого склада к незнакомым девушкам не пристают, а со знакомыми разговаривают иначе — без напора, доброжелательнее. Сколько времени он что-то ей втолковывает, а они отмалчивается и отворачивается. Если бы они были раньше знакомы, она не стала бы так себя вести.
Девушка резко встала и, не попрощавшись, не взглянув на мужчину, пошла на перрон. Участковый проводил ее взглядом: девушка садилась в автобус.
Взгляд очкастого погас в тот момент, когда она повернулась к нему спиной. Словно где-то внутри у него щелкнул выключатель. Минуту-другую мужчина посидел в кресле, как бы для приличия, потом резко поднялся и снова принялся прохаживаться по залу, бросая по сторонам быстрые взгляды.
Заносовский уже знал, кого ищет взглядом незнакомец.
Несколько раз, заметив одинокую молодую женщину, он быстро подходил к ней, как будто внезапно узнавал старую знакомую, и пытался завести разговор. Глядя со стороны, можно было подумать, что он ошибся, принял женщину за другую. Все они отвечали ему что-то такое, что его не устраивало, и он, явно раздосадованный, сразу отходил. Он не приставал к ним — в том смысле, который обычно вкладывают в это слово. Его ставили на место, и он без спора отступал.
Заносовский посмотрел на часы. Через несколько минут его должны сменить. Или прямо сейчас проверить этого странного типа в очках, или пусть себе гуляет дальше. Непохож он на преступника. Так, сексуально озабоченный. И навязчивый. А на вид как раз наоборот — скромный…
— Простите, гражданин…
Участковый тронул мужчину за рукав. Тот застыл, уставившись на милиционера испуганным взглядом.
— Участковый инспектор капитан Заносовский. Позвольте ваши документы.
— В чем дело? Зачем? — Голос мужчины звучал недовольно, но в то же время как-то заискивающе. Человек с портфелем был явно встревожен. И даже напуган.
— Проверка документов. Паспорт у вас с собой? Предъявите, пожалуйста.
— Хорошо, хорошо… Я сейчас…
Мужчина переложил портфель из одной руки в другую. Он сжимал ручку с такой силой, что костяшки пальцев на больших загребущих кистях стали совсем белыми. Наблюдательный капитан успел это заметить.
Взяв портфель в левую руку, мужчина полез во внутренний карман пиджака, достал бумажник, стал перекладывать какие-то квитанции и счета. Внезапно он стал суетлив и многословен.
— Вот, пожалуйста, мой паспорт, вот командировочное удостоверение, служебный пропуск. Я, понимаете ли, из командировки возвращаюсь. Домой еду. Вот, автобуса жду. Скучно, понимаете ли… Время как-то убить…
Он почему-то подмигнул капитану, неумело, словно намекая на какую-то общую тайну. И замолчал, часто и тяжело дыша.
Документы были в полном порядке. Заносовский не торопясь изучил их, вернул человеку с портфелем, извинился и козырнул. Капитан был в милицейской форме, поэтому должен был отдавать честь всем, к кому он обращался, даже подозрительным типам на автовокзалах, пристающим к девушкам.
