Скажем, переняли мы у канадцев удары по шайбе. Не только защитники, но и форварды. Стали пользоваться этим приемом и при передаче, завершении атаки вблизи ворот. А ведь удар требует замаха. Тратится лишнее время. Посылая шайбу ударом, щелчком, не достигнешь ни скрытности, ни точности. А если и учить хоккеистов этому приему, то непременно с коротким замахом. Помня при этом, что оптимальное расстояние для удара по воротам – восемь-десять и более метров от них.
И совсем неверно учить ребят кататься по-канадски – на широко поставленных коньках. Ведь наших хоккеистов справедливо считают самыми быстрыми и маневренными.
Чем это достигается? Лучше всего изучать «график» бега, попросив спортсмена пробежаться по чистому льду. Коньки оставят рисунок. Если это будет «елочка», значит, бежит спортсмен экономно, по-нашенски. Конечно же, важно при этом, чтобы ноги были полусогнуты, чтобы толчки выполнялись мощно, а для этого надо иметь сильную стопу и бедра, чтобы туловище было не закрепощено, чтобы свободно себя ощущали руки, держащие клюшку. «Елочка» является исходным пунктом для последующей суммы движений.
Боюсь, читатель посетует, будто я излишне много внимания уделяю нюансам, мелочам. Но это, поверьте, не мелочи. Высокая техника хоккеиста – это прежде всего четкость, слитность движений, что позволяет спортсмену экономно расходовать силы. Игра – постоянное движение, маневры, единоборства, столкновения, сложные технические приемы, тактические уловки, а все это требует больших энергетических затрат. И в важном качестве – скоростной выносливости – советские игроки всегда имели превосходство. Конечно, это зависит и от степени тренированности, но не последнее слово – за экономной техникой бега.
Однако согласен: устойчивость игроков надо повысить. Как? Если хоккеист в момент контакта с соперником ноги поставит пошире, он и обретет нужный упор. Этому навыку, полезному при столкновениях, надо и учить спортсменов.
Мне всегда нравилось, как канадские игроки умело, раскованно владеют шайбой, как смело бросают перчатку сопернику, стремясь обвести его подчас в сложных рискованных ситуациях, при большом скоплении игроков. И при этом голова гордо поднята, в этот миг в хоккеисте угадывается нечто орлиное – в той смелости и стремительности, с какой бросается он вперед. Робкого соперника даже не обводят, а просто сминают, сшибают его.
Особое удовольствие видеть канадцев в завершающей фазе атаки. Атакуют с такой страстью, что у тебя на трибуне по телу пробегают мурашки. Ради того, чтобы за воротами соперников зажегся красный свет, хоккеисты идут на все, не жалеют себя. Пятачок перед воротами кажется раскаленным, идет борьба, где любые средства хороши – лишь бы пробиться, протиснуться, проломиться к воротам. При добивании к шайбе устремляются с бесстрашием камикадзе.
А борьба за шайбу? Какой же прочности должны быть лицевые борта, чтобы устоять под ударами тел здоровенных парней, ведущих нешуточное сражение за маленький черный диск. Но из какого же крутого теста должен быть замешан сам хоккеист! И какая твердость духа необходима, чтобы так бесстрашно, даже безжалостно по отношению и к себе, и к сопернику вести единоборство!
И вот награда за усердие, за риск. Счастливый миг – шайба в воротах! Сияющие лица, вскинутые вверх руки, объятья, лобзанья, бесконечные похлопывания друг друга по шлему, по плечу, по спине…
Кому как, а мне такие бурные изъявления восторга по душе. Наши хоккеисты тоже умеют радоваться успеху, но эмоции свои они выражают сдержанней, скромнее. А было время, нас, тренеров, упрекали в том, что мы не пресекаем проявления подобных чувств у игроков. Они, мол, мужчины, и к чему на поле такие нежности. Умейте властвовать собою… А почему? Почему человек должен сдерживать себя, если на него нахлынуло столь желанное и понятное всем чувство – радость успеха? К тому же, считаю, хоккеист должен быть немного и артистом.
В массе своей профессиональные игроки больше советских хоккеистов заряжены на ворота, броски их, как правило, точнее. Не случайно в матчах с нами канадцы, создавая меньше голевых ситуаций, лучше их используют, процент результативности у них выше. Броскам, а также предшествующим им элементам игры – обводке, остановке шайбы, умению ориентироваться в сложной ситуации – на тренировках канадские игроки уделяют много времени и сил.
А как упорны канадские игроки в обороне! Защищаются и числом, и уменьем. Но главный их щит – мужество. Они готовы лечь под удары, умереть, лишь бы не дать сопернику поразить цель. И каждый привык рассчитывать лишь на себя, на свое мужество и мастерство. Это у них в крови, прививается с детства. Что касается идеала оборонительной игры, то, на мой взгляд, он состоит из суммы двух слагаемых: нашей тактической расчетливости и самоотверженности канадцев. И никто их к этому не принуждает. Делается все по велению сердца.
Многие игроки добились в выполнении различных приемов такого совершенства, что момент вылета шайбы в цель почти не заметен, настолько слитно выполняются все движения в ходе ведения шайбы, обводки, остановки ее… И, конечно, канадцы лучше умеют добивать, подправлять шайбу в ворота. Любители хоккея, уверен, долго будут помнить, как Марио Лемье мастерски сделал это, забив в ворота советской команды шестую шайбу, решившую итог трех встреч розыгрыша Кубка Канады 1987 года. Он заранее выбрал позицию и легким движением клюшки хладнокровно, расчетливо направил летящую шайбу мимо вратаря.
А вот в умении сделать умную, скрытную и точную передачу наши игроки (убежден в этом!) на порядок опережают канадских профессионалов. В советском хоккее куда чаще применяются диагонально-продольные передачи – они нам дают наибольший эффект. Скрытность и точность передачи обеспечивается, как правило, кистевым броском. А главное, игроки нашего хоккея, построенного на принципах коллективной игры, более привычны к действиям без шайбы. А это значит, что у владеющего шайбой игрока советской команды больше выбор, больше возможностей сделать быструю нацеленную передачу.
Но нельзя не сказать и о том, что канадские тренеры предпринимают попытки догнать советских хоккеистов в искусстве передач. Немало наблюдал тренировок, где чуть ли не две трети времени уделялось совершенствованию именно этого элемента. Удивительная метаморфоза. Если прежде, выкатываясь на лед, профессионалы на тренировках сразу же принимались за броски – сначала в борт, затем – в ворота, то теперь, разбившись на пары и тройки, они подолгу, с видимым удовольствием (!) передают шайбу друг другу на скорости. Вот уж поистине – все течет, все меняется.
Особые краски в игру профессионалов привносит тактика силового давления. Подобно океанским волнам, все сметающим на своем пути, рвутся к заветной цели – воротам – атакующие звенья. Игроки сталкиваются, падают, вмиг поднимаются, чтобы продолжить сражение, это не игра – хоккейная сеча. В каждый игровой эпизод хоккеист вкладывает всего себя без остатка, такое впечатление, что для него этот миг – решающий. Этому, убежден, нелегко научить. И тренер должен обладать особым нюхом, чтобы из тысяч ребят отобрать, воспитать до фанатизма преданных хоккею бесстрашных игроков.
