Жорж Санд полна отвращения: «Я больше не верю в существование республики, которая начинается с уничтожения пролетариата», — пишет та, что в мае 1871-го не найдет достаточно жестоких слов в адрес коммунаров, «этих подлецов, спаливших Париж». А Александр? Владелец замка Монте-Кристо как бы мешает наблюдателю Истории понять истинную природу сделанных ставок. Анализ его по горячим следам событий еще точен, но уже не полон. По его мнению, причины восстания зиждятся на демагогических и не выполненных обещаниях относительно права на труд. «Временное правительство вежливо выпроводило народ с посулами, а рабочих с пустыми обещаниями.
Для тех, кто требовал хлеба, они сделали то же самое, что министры Карла X и Луи-Филиппа для тех, кто требовал милостей и льгот.
С людьми улиц они обращались так же, как с людьми из своих передних.
Человек из передней смиренно уходит и потом возвращается.
Человек улицы уходит гордо и сражается». В результате Александр требует безжалостного преследования «убийц, всех тех, кто расстрелял генерала Бреа, кто рубил головы, отсекал руки. <…> Но для тех, кто скажет вам: Мы голодны, наши жены голодают, наши дети голодают!..
О, для них лишь жалости, а если, по случаю, из обвиняемых они станут обвинителями…
Правосудия!»
На этом фоне происходит уверенное политическое восхождение Александра. Выборы в Конституционное собрание назначены были на 23 апреля. Он очень быстро отринул идею выставить свою кандидатуру в орлеанистски настроенном департаменте Эн. Конечно, там могли бы устроить отличный банкет для знаменитого писателя, уроженца здешних мест, но отсюда еще далеко до согласия быть представленными неким негром, который, как они хорошо помнят, революционизировал Виллер-Котре и осаждал Суассон с криками «Да здравствует Республика!» Тогда он подумал о Сене-и-Уазе, где находится его замок. 27 февраля он обращается к людям своей Национальной гвардии с воззванием, восхваляющим революцию, которая принесла свободу, равенство, безопасность, и настоятельно рекомендующим своим подчиненным выбирать в качестве депутатов людей честных и независимых. Программа его показалась столь опасной и левацкой, что добрые буржуа из Сен-Жермен-ан-Лэ немедленно соорганизовались в комитет, потребовавший его отставки с поста командира. Если только требование это не было продиктовано нежеланием иметь высшего офицера, назначенного королем-грушей. Тогда Александр обратился в департамент Сены, используя, согласно принципу Аннике, сразу два крайних средства. Его призыв к рабочим заслуживает того, чтобы воспроизвести его целиком, настолько он поучителен для всех писателей, желающих заняться общественной деятельностью.
К ТРУДЯЩИМСЯ
Я выставляю свою кандидатуру в депутаты; я прошу ваших голосов, вот мои данные:
Не считая шести лет обучения, четырех лет работы у нотариуса и шести — чиновничества, я двадцать лет работал по десять часов в день, что составляет 73 000. За эти двадцать лет я сочинил 400 томов прозы и 35 пьес.
400 томов тиражом 4000 экз., проданных по 5 франков том 35 пьес, сыгранных по 100 раз каждая, вместе и по отдельности 11 853 000 6 360 000 ОПЛАЧЕНО Наборщикам 264 000 Директорам 1 400 000 Тискальщикам 528 000 Актерам 1 250 000 Бумажникам 633 000 Декораторам 210 000 Брошюровщицам 120 000 Костюмерам 140 000 Книгопродавцам 2 400 000 Владельцам залов 700 000 Маклерам 1 600 000 Статистам 300 000 Комиссионерам 1 600 000 Охране и пожарным 70 000 Экспедиция 100 000 Портным 50 000 Литературным учреждениям 4 580 000 Торговцам маслом 525 000 Иллюстраторам 28 000 Картонажникам 60 000
11 853 600 Музыкантам 157 000 Бедным (на приюты) 630 000 Расклейщикам афиш 80 000 Подметальщикам 10 000 Страхователям 60 000 Контролерам и служащим 140 000 Машинистам 180 000 Парикмахерам 93 000
6 360 000 Приняв за ежедневную плату 3 франка и учитывая, что год содержит 300 рабочих дней, мои книги в течение двадцати лет дали заработок 692 людям. Мои пьесы в течение 10 лет прокормили людей в Париже 347 во всей провинции 1041 Прибавьте билетерш, клакеров, фиакры 70 Итого
1458В среднем книги и пьесы обеспечили оплату труда 2150 людям.