Заранее было взято Прохором для пострижения в монастырь увольнение от курского градского общества. Оставалось только решить, куда идти. Саровская пустынь нравилась Прохору потому, что славилась истинной иноческой жизнью, тем более что там было уже много курян, а настоятельствовал отец Пахомий, курский уроженец, бывший строитель и хороший знакомый родителей Мошниных.
Но Прохору хотелось проверить свое решение советами людей опытных и духовных. И он надумал идти в Киев, чтобы посмотреть на труды киево-печерских иноков, испросить наставления и советы от тамошних старцев, утвердиться в своих мыслях, помолиться у святых мощей преподобных Антония и Феодосия (того самого, которого мать не пускала в Киево-Печерскую лавру, ставшего впоследствии вместе с Антонием основателем русского монашества в XI веке).
Вместе с Прохором отправились в Киев еще пять человек из купеческих детей. Шли пешком, по обычаю, с посохом в руках и котомкой за плечами. На месте прослышали, что недалеко от лавры, в Китаевской обители, подвизается схимонах старец Досифей, имеющий дар прозорливости. Прохор пришел к нему, открыл всю свою душу и, став перед ним на колени, умолял старца указать место, где он должен поселиться.
Уразумев намерения юноши и провидев в нем доброго подвижника Христова, Досифей прямо указал на Саровскую пустынь такими словами: «Гряди, чадо Божие, и пребуди тамо. Место сие будет тебе во спасение с помощью Господа. Тут скончаешь ты и земное странствие твое. Только старайся стяжать непрестанное призывание имени Божия так: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного!» В этом будет все твое внимание и обучение… В Сарове и настоятель Пахомий богоугодной жизни. Он последователь наших Антония и Феодосия».
После этого паломничества Прохор вернулся в Курск и прожил там еще около двух лет, даже ходил в лавку. Но торговлей уже не занимался, а вел духовные беседы, потому что многие стали приходить, чтобы поговорить о монастырях и о тех святынях, которые видел в Киеве молодой годами, но не разумом паломник.
Странным на первый взгляд могло показаться это двухлетнее пребывание Прохора в Курске, ведь он так стремился к иноческому житию. Благословения матери и старца были получены, а он чего-то ждал… Все разъяснится, если обратиться к документам. 22 октября 1778 года, на «Казанскую» произошло освящение верхнего храма, а 20 ноября Прохор прибыл в Саров. Стало быть, он ожидал завершения святого дела своей семьи: окончания строительства Сергиево-Казанского Курского храма. Прохор не хотел уйти, не помолившись в новом соборе.
Очень скоро после этого события род Мошниных по прямой линии прервался. У старшего брата Алексея Мошнина было два сына. Первенец Иван умер двадцати лет от роду в 1800 году. В том же году умерла и его бабка Агафья, в 72 года. Второй сын Семен имел двух дочек Пелагею и Екатерину и сына, умершего в годовалом возрасте. У Прохора был еще родной дядя Антон Мошнин, а у того — сын Петр (двоюродный брат Прохора), но у Петра детей не было.
Поучительны судьбы Пелагеи и Екатерины Мошниных. Они замуж не выходили, а ушли по прошествии времени в Дивеевский монастырь, взлелеенный их двоюродным дедом преподобным Серафимом Саровским.
Из преуспевающих купцов Мошнины превратились в беднеющих мещан после окончания строительства собора в Курске. Семен Алексеевич Мошнин умер на квартире дальнего родственника, у которого жил после того, как пришлось продать все имущество. Недолгий род Мошниных словно только для того и появился на свет, чтобы построить величественный храм и воспитать великого подвижника благочестия.
Итак, накануне праздника Введения Прохор Мошнин вступил в Саровскую обитель. Всенощное бдение, благоговение братии с первого же раза произвели на него сильнейшее впечатление. Настоятель обители, отец Пахомий, ласково принял юношу и поручил его казначею иеромонаху Иосифу, слывшему мудрым старцем. Поначалу послушник Прохор был келейником у него и с точностью исполнял все монашеские правила и уставы по его указанию. В келье он всегда служил не только безропотно, но и с усердием.
Такое смиренное поведение обратило на себя всеобщее внимание и приобрело ему расположение старцев Иосифа и Пахомия. Кроме келейного ему стали назначать послушания по порядку: в хлебне, просфорне, столярне. В ней он долгое время был будильщиком, то есть вставал ранее всех и будил братию. Постоянной деятельностью Прохор старался предохранить себя от скуки, уныния и печали — главных искусителей монахов.
До своего пострижения юный Прохор ежедневно в определенные часы приходил в церковь, стараясь быть там раньше всех, неподвижно, всегда на одном месте и до самого конца выстаивал все богослужение, глядя в пол, чтобы избежать рассеянности. В своей келье послушник упражнялся в чтении и физическом труде. Евангелие и Послания апостолов он читал всегда стоя. Из духовных книг любил читать: «Шестоднев» святого Василия Великого, «Беседы» святого Макария Великого, «Лествицу» преподобного Иоанна Лествичника, «Добротолюбие».
В часы отдыха Прохор искусно вырезал из кипарисного дерева крестики для раздачи богомольцам. Он вообще отличался большим искусством в столярном деле, поэтому получил прозвище Прохор-столяр. Участвовал он также и в общих трудах-послушаниях братии, состоявших в сплаве леса, в заготовке дров.
Узнал Прохор, что в Саровских лесах живут в отшельничестве несколько монахов. По их примеру и он стал в свободные часы укрываться в лесу для уединенной молитвы. Созерцание дивной природы наполняло его сердце любовью к ее Творцу. Кроме уединенной молитвы Прохор принял еще подвиг — усиленный пост. По средам и пятницам он вообще ничего не вкушал, в другие дни недели принимал пищу только раз в день.
Восемь лет прожил Прохор послушником. Несмотря на строгое воздержание и пост, у него в это время было полное белое лицо, выразительные и проницательные голубые глаза, прямой и острый нос, густые брови и густые светло-русые волосы, окладистая борода и усы, высокий рост в два аршина и восемь вершков (около 178 см). Он отличался огромной физической силой. Портрет Прохора, по описаниям современников, был очень привлекательным. Если добавить сюда свойства его натуры: смирение, счастливую память и способность вести увлекательную беседу, — то с несомненностью можно предположить, что сам облик будущего преподобного не мог не располагать к себе всякого.
Уже во время своего послушничества Прохор сумел преодолеть тяжелейшее испытание и был награжден сполна… В 1780 году он тяжко заболел, все тело его распухло. Ни один врач не смог определить болезнь. Недуг длился около трех лет, из которых не менее половины Прохор провел в постели. Тут открылось, каким уважением и любовью он уже пользовался в обители. За ним, простым послушником, ухаживал сам настоятель отец Пахомий и другие старшие иноки.
