Бургер вспоминает работу в секретном цехе: «
Мы печатали бразильские паспорта, тунисские удостоверения личнос ти, английские и американские пропуска и удостоверения офицеров. Изготавливались и так называемые штампы для тиснения. Мы делали голландские свидетельства о рождении, грамоты французских городов и титульные штампы для чистых бланков палестинского представительства в Женеве, а также английские свидетельства о браке и служебные книжки американских солдат». Идеальные подделки легко вводили в заблуждение представителей власти во многих странах мира.
В апреле 1945 года 142 заключенных, работавших в цехе, были переведены в Верхнюю Австрию, в филиал концлагеря Маутхаузен. Там, в бетонном подземелье, они должны были возобновить работу. Сюда же, в Верхнюю Австрию, были доставлены ящики с уже отпечатанными фальшивыми деньгами. Позже предусматривался переезд в засекреченное место в Альпийских горах. Но появление американцев в Австрии сорвало осуществление плана. Заключенные, изготовлявшие фальшивки, были освобождены, однако отпечатанные деньги исчезли.
Один из следов вел в Латинскую Америку, в Лиму, к Фридриху Швендту. Даже нацисты считали его «темной личностью», однако без его услуг обойтись не могли.
Коммерсант, торговец оружием, контрабандист, временами выдававший себя за майора СС, очевидно, «для солидности», Фридрих Швендт во время войны стал главным организатором сбыта фальшивых денег. По поручению Главного управления имперской безопасности он скупал в различных странах золото, драгоценные камни, украшения, валюту, недвижимое имущество, произведения искусства, превращая фальшивки в безусловные ценности.
В годы войны штаб-квартирой Швендта был замок Лаберс в Северной Италии. Когда судьба Третьего рейха определилась со всей очевидностью, Швендт попытался вывезти ценности в безопасное место. В мае 1945 года он был арестован американцами в Австрии, но вскоре выпущен на свободу и, по его словам, будучи завербованным секретной службой США (Си-Ай-Си), получил право на свободное передвижение. Он выехал в Южную Америку, поселился в перуанской столице и делал все возможное, чтобы реализовать сохранившиеся со времен «Дела Бернгарда» фальшивые британские банкноты.
Занимаясь махинациями, Швендт поддерживал самые тесные связи с военными преступниками и обеспечивал прибежище для беглых нацистов. Через бывшего штандартенфюрера СС Вальтера Рауфа он передавал паспорта для эсэсовских «путешественников». Рауф был изобретателем «газенвагенов» – газовых камер на колесах, в которых нашли мученическую смерть более ста тысяч партизан и мирных граждан. Швендт был в контакте с активным фигурантом эсэсовской солидарности – гитлеровским летчиком-асом Гансом-Ульрихом Руделем, обосновавшимся в Латинской Америке в роли предпринимателя.
Основным партнером Швендта был эсэсовец Клаус Барбье, он же Клаус Альтман. Бывший шеф гестапо в Лионе, Барбье-Альтман заслужил у французов прозвище Лионский Мясник за организацию массовых убийств участников Сопротивления и депортацию еврейских детей в лагеря смерти. После побега он обосновался в Боливии и одновременно имел квартиру в Лиме. Сохранилась благодарность некоего «Хибера», который предлагал деньги «многоуважаемым господам Швендту и Альтману» в знак благодарности за «получение прав гражданина Боливии с помощью дипломатического паспорта».
В секретных перемещениях бывших нацистов участвовали много лиц, организаций, структур и органов власти. Самые оживленные пути эвакуации в безопасные места шли через Рим. Факт остается фактом – такие палачи, как Адольф Эйхман, попали в Южную Америку именно через столицу Италии.
Нацисты имели шанс раствориться в общем потоке. После войны в движение пришли огромные массы обездоленных людей, которые стремились покинуть разоренную Европу. Рим, как магнит, притягивал жаждущих и страждущих. Люди надеялись на помощь со стороны Церкви, чтобы получить пищу, одежду, приют, но в первую очередь документы, которые обеспечили бы им выезд из Европы через портовые города Италии.
Конечно, в целом Церковь играла позитивную роль. Католические учреждения были на высоте человеколюбия и активно помогали беженцам. Однако в Риме имело место и содействие другого рода. Секретный агент американцев Ла Виста называл ряд католических организаций, которые якобы занимались нелегальными путешествиями эсэсовцев и их приспешников.
Ключевым звеном тайного механизма был епископ Алоис Худал, ректор колледжа «Коллегио тевтоника» для священников, говорящих на немецком языке, при церкви Святой Девы Марии в Риме.
Бывший комендант концлагеря Франц Штангль свидетельствовал: «Тридцатого мая 1948 года я бежал из следственной тюрьмы в Линце. Узнав, что епископ Худал, служивший при Ватикане, помогает католикам – офицерам СС, я отправился в Рим». Штангль возглавлял лагеря смерти в Собиборе и Треблинке, где были уничтожены более 900 тысяч узников. Когда Третий рейх капитулировал, Штангль какое-то время скрывался в небольшой деревушке в Австрии, но потом был арестован американцами.
О массовом истреблении людей в концлагерях в то время знали еще мало, и американцы, вероятно, сразу не поняли, что за птица попала им в руки. Штанглю удалось бежать из тюрьмы, пересечь границу и попасть в Италию. Кто ему при этом помогал – неизвестно. В Риме же он попал в «добрые» руки епископа Худала, который предоставил ему приют, снабдил паспортом Красного Креста, визой на въезд в Сирию, а также билетом на пароход и адресом для устройства на работу в Дамаске. Штангль прожил некоторое время в Сирии, а затем эмигрировал в Бразилию. Только в 1967 году он был передан правительству ФРГ и осужден на пожизненное тюремное заключение.
Епископ Худал был откровенным сторонником нацистов с довоенного времени. У него была своя теория «христианского национал-социализма». Экземпляр своей работы «Основы национал-социализма», вышедшей в 1936 году, он подарил лично Адольфу Гитлеру с посвящением: «Богатырю Зигфриду германского величия». Епископ с нескрываемой гордостью отмечал в мемуарах, что после 1945 года «весь свой благотворительный труд посвятил прежде всего бывшим деятелям национал-социализма и фашизма, особенно так называемым военным преступникам… и многих из них спас от мучителей, обеспечив им побег с помощью фальшивых документов в более счастливые страны».
Решение проблем содействия беженцам и бывшим военнопленным папа Римский Пий XII возложил на Папскую комиссию помощи, которая в свою очередь создала национальные подкомитеты. Худал возглавлял австрийскую секцию. Однако он принимал всех говорящих на немецком языке, проявляя особую заботу о бывших национал-социалистах.
В своих мемуарах он хвалился помощью, которую оказал бывшему вице-губернатору оккупированной Польши барону фон Вехтеру. В то время как в Нюрнберге судили, а затем повесили его шефа, генерал-губернатора Ганса Франка, Вехтер спокойно жил в Риме под чужим именем, пока не стал жертвой случайного отравления.
Через Худала можно было получить не поддельный, а самый настоящий паспорт. В этом непростом деле очень кстати пришлась организация, которая задалась целью помогать всем нуждающимся, невзирая на политические убеждения, – Международный Комитет Красного Креста (МККК). Сугубо мирная структура, возможно, сама того не ведая, превратилась в перевалочный пункт для нелегалов.
Порядок в Красном Кресте тогда был такой, что документы выписывались на любое имя, которое называл человек, обратившийся за помощью. Для идентификации было
