во время посещения Великобритании, где буквально заболел локомотивами и впоследствии стал одним из горячих сторонников создания сети железных дорог в Австрии. Иоганн даже сделал национальной одеждой области Штирия серую с зеленой отделкой куртку из грубого непромокаемого сукна, которую ранее носили только охотники. Благодарные штирийцы сочинили в честь эрцгерцога несколько песен-иодлей, сохранившихся по наши дни.
Как водится в этом мире, все то полезное, что Иоганн-Батист сделал для Штирии — он также был крупным благотворителем и меценатом, — со временем забылось, и имя одного из многочисленных Габсбургов было бы предано забвению, если бы не история его женитьбы на простолюдинке. Анна-Мария Плохль, в семье Нани, была первенцем уважаемого обывателя городка Бад-Аусзее Якоба Плохля и его жены Марианны. Исконно глава семьи занимался перевозками товаров, но в 1809 году смог поступить на государственную службу в качестве королевско-императорского почтмейстера. Жена Якоба исправно рожала каждый год по ребенку, так что девочке с ранних лет приходилось разделять с ней многие домашние заботы. В 1821 году, после рождения тринадцатого по счету младенца, мать семейства скончалась, и все обязанности по ведению хозяйства легли на плечи Анны. Именно поэтому у девушки с ранних лет выработался трезвый и практичный подход к житейским проблемам, что впоследствии объясняет ту ловкость, с которой она справлялась с управлением обширной собственностью эрцгерцога.
Об этой истории было написано немало книг и снято несколько фильмов. Согласно легендам, окружающим ее, эрцгерцог Иоганн, будучи холостяком, познакомился с Анной, когда ей было пятнадцать лет (т. е. 22 августа 1819 года), а ему на 22 года больше. По одной версии, он был немедленно поражен ее свежестью, непосредственностью, красотой и начал регулярно наезжать в дом почтмейстера. По другой версии, знакомство произошло совсем уже романтическим образом. Иоганн, который пребывал в постоянных разъездах, приехал на почтовую станцию в Бад-Аусзее и потребовал сменить лошадей, дабы продолжать свой путь. По какой-то причине не оказалось свободного кучера, и сообразительный Якоб живо переодел дочку в мужскую одежду и усадил ее на облучок кареты. Иоганн моментально распознал подмену, но девушка запала ему в душу.
На самом деле эрцгерцог впервые встретил Анну, когда ей было всего 12 лет. Девочка поразила его своей неподдельной веселостью, когда вместе с ним в кругу жителей городка лихо отплясывала так называемый «переменный танец» [55], но потом моментально затерялась в толпе. Впрочем, эрцгерцог тогда узнал от местного чиновника Риттера, что его партнерша является дочерью местного почтмейстера.
Когда Анне исполнилось 15 лет, она превратилась в очаровательную девушку, и эрцгерцог время от времени навещал дом ее отца. Встречи были совершенно невинными: беседы на деревенской скамейке на берегу реки, прогулки на лодке. Во всяком случае, так изображается в романах и фильмах. На самом деле, как выяснилось всего пару десятилетий назад на основании обнаруженной переписки эрцгерцога с местными чиновниками, с которыми у него сложились дружеские отношения, дело обстояло не так просто.
Возможно, Иоганну потребовалось не слишком много времени, чтобы принять решение жениться на Анне. Похоже, физически она к тому времени вполне созрела для вступления в брак. Но дело осложнялось тем, что Анна уже обзавелась возлюбленным. Им стал Винценц Пфайфер, сын пекаря из города Леобен. В местном обществе он имел репутацию легкомысленного любителя поволочиться за женщинами. Пфайфер служил на колесном заводе в городке Форденберг и состоял с Анной в переписке. Время от времени молодые люди даже обменивались подарками. Во всяком случае, точно известно, что Анна подарила Пфайферу кольцо, не иначе, как в знак вечной любви. Возможно, эрцгерцогу Иоганну удалось склонить девушку на вступление в брак с ним, но он понимал опасность того, что Винценц впоследствии может шантажировать их наличием писем, в которых, надо полагать, простодушная красавица давала полную волю излияниям своих чувств.
В 1822 году Иоганн купил колесный завод и через местного чиновника начал вести переговоры с Пфайфером и его отцом Иоахимом о возвращении писем и отказом от каких бы то ни было притязаний на руку Анны. Молодому человеку также надлежало уволиться с завода. Потерю должности, которая, надо полагать, неплохо оплачивалась, Иоганн компенсировал тем, что при помощи дворцового ведомства устроил Винценца на прохождение трехлетнего курса обучения в Горной академии города Хемниц и взял на себя все расходы по его переезду туда и полному содержанию.
Эта история осложнялась еще тем, что овдовевший Якоб Плохль вздумал жениться на двоюродной сестре Винценца и был очень недоволен тем, что ему в этом предприятии помешала сердечная склонность дочери. В конце концов проблемы уладились, ко всеобщему удовлетворению. Правда, Плохль-старший вступил в брак с другой женщиной. Впрочем, вполне возможно, что именно кузину Винценца не прельстила перспектива замужества с отцом выводка из дюжины детишек. Никем не оспаривается дата 9 августа 1822 года, когда Иоганн на мосту через реку Энн воодушевленно произнес:
— Нани, я никогда не расстанусь с вами!
Наверняка его также вдохновило на этот смелый шаг полученное от дядюшки крупное наследство, освобождавшее его от необходимости искать богатую невесту.
Эрцгерцог хотел уже в следующем году жениться на своей избраннице, но император Франц I отказал брату в разрешении на брак с простолюдинкой. При венском дворе подобная идея рассматривалась как неслыханное нарушение вековых устоев династии. Надо сказать, что в своей чрезвычайно консервативной семье Иоганн имел репутацию либерала. Он часто буквально шокировал как императора, так и родню своими идеями по устройству государства и экономики, но, тем не менее, до смерти хранил полную лояльность короне.
Долгая дорога к признанию
Началась долгая изматывающая борьба двух любящих людей за простое человеческое счастье. В конце концов император разрешил брату взять Анну в дом лишь в качестве домоправительницы. Это возмутило Якоба Плохля, который понимал, что дочь безвозвратно погубит свою репутацию. В конце концов 20 сентября 1823 года Анна переехала в Форденберг, где очень уединенно жила в доме эрцгерцога, ибо венская родня настаивала на соблюдении приличий. Анна чувствовала себя подавленной, ее угнетали косые взгляды жителей Форденберга, их перешептывание за ее спиной, упреки отца по поводу того, что она запятнала не только свою честь, но и честь его семьи. В конце года до нее дошли слухи, что Винценц Пфайфер, обучавшийся в Горной академии, заболел, в следующем году он умер. Весть о его кончине погрузила Анну в глубоко удрученное состояние. Когда же эрцгерцогу донесли о смерти его бывшего соперника, он всего лишь сухо заметил:
— Жаль, юноша был не лишен дарований.
В конце апреля 1824 года Анна переехала в образцовое поместье
