Через час молодой человек был уже дома. Из-под пера его бежали резкие и горячие строчки. Он писал царю.
Это было в Петербурге, в сентябре 1858 года. Молодого человека, решившегося на такой поступок, звали Николай Александрович Серно-Соловьевич.
I
Начало его жизни было вполне обыкновенным.
Он родился 13 декабря 1834 года в Петербурге и был первенцем в семье обыкновенного чиновника, получившего дворянство за долгую и ревностную службу в сенате и в военном министерстве.
Обыкновенным было и детство — такое же, как и у всех детей в дворянских чиновничьих семьях среднего достатка. Отец был человеком незлым и порядочным, но долголетняя служба в учреждениях Петербурга сделала свое дело: он приобрел все черты чиновника ведомств августейшего жандарма. Потому и в семье своей Александр Павлович завел порядки, в которых как в капле воды отразилась николаевская Россия.
Те же деспотизм, педантизм, слепое следование установленным шаблонам, подавление человеческой личности в соединении со всеми сословными предрассудками породили и соответствующие «воспитательные средства». Розги и другие бесчеловечные наказания — все это в количестве достаточном пришлось вкусить детям Серно-Соловьевичей, а их, кроме старшего — Николая, было еще четверо: Александр, Константин, Владимир и сестра.
Мать, происходившая из дворянского рода Кирилиных, была женщиной доброй, сентиментальной, но в высшей степени безвольной и к тому же болезненной, она мало способствовала смягчению семейного деспотизма.
Но деспотизм в семье Серно-Соловьевичей сыграл в известной мере и положительную роль, разумеется независимо от желания отца. Подавляя личность слабую, деспотизм вызывает в людях, сильных духом, протест и непреодолимую любовь к свободе. Может быть, именно здесь и начали формироваться те черты характера, которые впоследствии сделали Николая Серно-Соловьевича и его брата Александра людьми волевыми и стойкими.
В 1847 году Николай Серно-Соловьевич окончил гимназию и поступил в лицей, в котором некогда учился Пушкин и многие его друзья — будущие декабристы. Но это был уже не тот лицей. Даже местопребывание его изменилось: в 1844 году лицей, переименованный в Александровский, перевели из поэтического Царского Села в Петербург. Изменилась и вся обстановка в лицее. Желая воспитать лицеистов верноподданными и исполнительными чиновниками, Николай I и его сановники установили в лицее, как, впрочем, и во всей империи, режим, придавший ему изрядное сходство с казармой. Полицейский надзор и арест за всякую провинность стали неизменными атрибутами лицейского быта. Преподаватели, заподозренные в сколько-нибудь либеральном образе мыслей, удалялись. Особенно усилились репрессии после ареста петрашевцев — ведь среди них тоже оказались воспитанники лицея. Но, несмотря на все репрессии, изгнать из лицея «вольный дух» так и не удалось. Образовались кружки лицеистов, объединенных тягой к знанию и извечно свойственным молодежи стремлением найти цель жизни. Изучали литературу, историю, философию, горячо спорили о вещах, достаточно крамольных с официальной точки зрения.
Активное участие в одном из таких кружков принимали Николай Серно-Соловьевич и его брат Александр, поступивший в лицей в 1851 году. Он был на четыре года моложе Николая, но не по годам развившийся ум и любознательность помогли ему быстро занять достойное место среди старших товарищей.
В 1853 году Николай Серно-Соловьевич окончил лицей с серебряной медалью и поступил на службу в государственную канцелярию. Вскоре вместе с лицейскими друзьями Черкесовым и Долгово-Сабуровым Николай снял отдельную квартиру. Началась жизнь, внешне не отличающаяся от жизни петербургского чиновного дворянства.
Но вот разразилась Крымская война, и крепостническая Россия, казавшаяся до тех пор великой и могучей, предстала перед всем миром как отсталая и позорно-бессильная.
И, подобно грому орудий на Сенатской площади, разбудившему сознание молодого Герцена, гром орудий севастопольских батарей разбудил поколение, к которому принадлежали братья Серно-Соловьевичи.
18 февраля 1855 года умер, наконец, тридцать лет тиранивший Россию коронованный жандарм — Николай I. Война была проиграна. Глухой ропот прокатился по России, и все — от забитых крепостных до людей высшего света — поняли: что-то должно измениться.
Смутно дремавшее в братьях Серно-Соловьевичах ощущение неблагополучия в общественном устройстве России превратилось в ясный вывод: крепостничество отжило свой век, Россия нуждается в немедленном и коренном обновлении.
Внешне все оставалось прежним: балы, посещение театров, танцы, иногда и карты. Но все чаще и чаще дружеские вечеринки в квартире Серно-Соловьевичей принимают характер политических диспутов. Меняется и самый круг знакомых: чуждые общественным интересам беспечные молодые денди исчезают с горизонта — с ними становится попросту скучно. На смену им приходят другие люди — те, что ищут новых путей в жизни.
В начале 1855 года в Петербург приехала Мария Васильевна Трубникова, одна из первых в России начавшая действенную борьбу за эмансипацию женщин. Вместе с ней приехала ее сестра Вера Васильевна Ивашева.
Сестры Ивашевы выросли в Симбирской губернии, в имении своих родственников — князей Хованских, благоговейно относившихся к памяти их отца-декабриста. В семье Хованских дочери Ивашева получили прекрасное по тому времени образование. Сестры принадлежали к аристократическому кругу. Но не только балы, театры и рауты занимали их время. Среди их многочисленных знакомых преобладала не «золотая молодежь», а образованные молодые люди, большей частью воспитанники лицея. В числе их был и Николай Серно-Соловьевич. Очень скоро он и брат Александр стали завсегдатаями салона Ивашевых. Так был создан литературно-философский кружок, участниками которого стали братья Серно-Соловьевичи, Слепцов, Рихтер, Шамшин, Сабуров. В кружке читали Прудона, Лассаля, Герцена, Сен-Симона, Луи Блана.
Социалистическая литература оказала огромное влияние на братьев Серно-Соловьевичей. Конечно, убеждения их были еще во многом наивны, но основа для безвозвратного перехода Николая и Александра в лагерь противников крепостничества и самодержавия была заложена.
Шло время. Способности Николая, настойчивость и увлечение, с которыми он отдавался работе, не прошли незамеченными. Служебная карьера его была удачной. В 1857 году, двадцати трех лет от роду, он получил чин надворного советника. В его годы этого удостаивались немногие. Однако Николая не радовали подобные успехи. Он страстно желал как можно деятельнее и непосредственнее участвовать в деле обновления России и освобождения крестьян. В ту пору он еще верил, что все это возможно путем правительственных реформ. С радостью принял он назначение на должность секретаря Главного комитета по крестьянскому делу.
