как пансионерка, болтовня без удержу, смех без повода и по поводу всего, передразнивание наиболее серьезных особ, высовывание языка в сторону Жозефины, когда та не смотрела на нее, толчки меня коленом, когда я не уделял достаточного внимания ее выходкам. Время от времени сие привлекало те ужасные взгляды, которыми ее брат призывал к порядку наиболее неукротимых. Но это не имело на нее никакого воздействия; через мгновение все начиналось сначала, и авторитет генерала Итальянской армии разбивался о легкомысленность молоденькой девчушки. Хорошее дитя, к тому же, более по природе, нежели по воле, поскольку она не имела никаких принципов и была способна творить добро, даже против ожидания».
Вслед за Полиной в Милан прибыла мадам Летиция с дочерью Элизой, недавно, наконец-то, вышедшей замуж за незначительного капитана Бачокки. Наполеон был против этой бесцветной личности, но, скрепя сердце, дал согласие, ибо тот происходил из состоятельной семьи. Летиция выразила пожелание, чтобы брак как Полины, так и Элизы был благословлен церковью [39]. Наполеон поначалу попытался уклониться от разрешения, но потом сдался при условии, что обряд будет совершен без особого шума. После подписания 14 июня 1797 года брачного контракта у миланского нотариуса, согласно которому Полина получала от своих братьев приданое в 40 тысяч туринских ливров, но отказывалась от всех притязаний на наследство своих родственников, обе пары отправились в домовую часовню замка Момбелло. Там при закрытых дверях деревенский священник обвенчал брачующихся. Полина была разочарована скромностью церемонии, но получила компенсацию в виде роскошного пикника на озере Комо.
Выйдя замуж, новобрачная вела в Милане совершенно праздное существование. Она проживала во дворце маркиза Сербеллони, любезно предоставленного им в распоряжение Наполеона и его семьи. Полина принимала там самых именитых особ города, отдавала им визиты, а вечером в почетной ложе присутствовала на спектаклях в театре Ла Скала. Генерал Леклерк, которому обязанности заместителя начальника штаба не позволяли повсюду следовать за женой, отрядил ей в сопровождение одного из своих адъютантов, командира эскадрона гусар Ипполита Шарля. Леклерк прекрасно знал, что этот офицер был счастливым поклонником Жозефины и считал себя в полной безопасности. Тем не менее, этому опытному светскому хлыщу ничего не стоило вскружить голову и Полине. Однако, Ипполит Шарль не стал заходить слишком далеко и сделал вид, что не понимает ее намеков. Полина оскорбилась и наябедничала брату, как его жена специально ездила в Геную, чтобы повидаться с любовником. Наполеон вышел из себя и приказал Шарлю отправиться в Париж, где его уволили из армии.
Для Полины же настал малоприятный период беременности, которую она переносила очень тяжело. Настроение ее было еще более мрачным от того, что мадам Летиция в свое время родила мертвого первенца. Но все завершилось благополучно: 20 апреля 1998 года на свет появился здоровенький младенец. Наполеон пожелал, чтобы племянника окрестили Дермид Луи Наполеон. Первое имя, явно чуждое французскому уху, было позаимствовано из «Песен Оссиана», по которым тогда сходила с ума вся читающая Европа. Шотландский учитель Джеймс Макферсон ловко стилизовал собственное сочинение под древние саги, полные романтики, несвойственной современной жизни.
Разумеется, Наполеон пожелал стать крестным отцом. Это событие было отпраздновано с необыкновенной пышностью и при большом стечении народа. 21 июня 1798 года. Наполеон занимался в Париже подготовкой к египетской кампании, поэтому его представлял генерал Брюн. Гремели пушечные залпы, звучали фанфары, барабанщики изо всех сил работали палочками. Солдаты, среди которых Полина пользовалась большой популярностью, во все горло орали песню, одновременно прославлявшую Бонапарта, пришедшего освободить Италию, и красоту Полины, красной нитью проходил несложный мотив, что Бонапарт завоевывает города, а Полина – сердца. Ко времени крестин она уже оправилась от некоторых послеродовых осложнений и с удовольствием наслаждалась этим всеобщим поклонением.
Однако, пребывание Леклерка в любезной ей Италии вскоре было прервано. Леклерк не поладил со своим непосредственным начальником, генералом Брюном (по слухам, причиной была темная история с дележом награбленного) и попросил освободить его от исполнения обязанностей в Милане. Леклерка отозвали в Париж, и Полина была в восторге от этой перспективы. В середине июля, буквально через пару дней после прибытия, муж лично отвез жену в пансион мадам Кампан, где уже обучалась Каролина Бонапарт. Леклерк принадлежал к числу наиболее образованных генералов своего времени, ибо в молодости обучался в университетских колледжах Парижа. Ему, невзирая на влюбленность в красавицу-жену, было неприятно видеть, как она выказывала в светских гостиницах свое вопиющее невежество. К сожалению, современники не оставили никаких воспоминаний о пребывании Полины в пансионе. Есть краткое сообщение самой мадам Кампан в письме от 20 января 1799 года:
«Гражданка Леклерк поступила ко мне шесть месяцев назад. Ее успехи удивительны, она не умела ни читать, ни писать».
Трудно, безусловно, понять, каким образом Полина смогла сочетать обучение с активной светской жизнью, ибо она наносила визиты, принимала гостей, посещала балы, приемы, ужины, спектакли, выезжала кататься в Булонский лес и парк Багатель. Ее красота, молодость и роскошные туалеты заставляли сгорать от зависти парижских дам, не упускавших случая уколоть эту выскочку. Одна из них безо всякого стеснения заявила вслух:
– Будь у меня такие уши, я бы их отрезала! – уши красавицы, пожалуй, единственный ее недостаток, были большими, плоскими и без мочек. Полине не удалось сдержать слезы, и она тотчас уехала с бала. Впоследствии ею были приложены все усилия к тому, чтобы скрыть этот недостаток. В конце 1798 года Леклерк был назначен начальником штаба Английской армии, созданной для морального устрашения британцев, дабы те не направили подкрепления в Египет. Леклерк немедленно выехал к месту дислокации этих сил в Ренне, но Полетт не последовала за ним, выставляя всяческие предлоги, и на то была веская причина.
За ней ухаживали три генерала, 45-летний Бёрнонвиль, 35-летний Моро и 33-летний Макдональд. Похоже на то, что все трое стали ее любовниками. Касательно Макдональда имеются свидетельство многих современников, что он и Полина уехали на трое суток в загородный дом, закрылись в спальне и не допускали к себе никого, а еду им укладывали в корзину, которую они затем поднимали наверх в окно с помощью веревочки. Потом она пожелала отделаться от всех троих и каждому из них наплела напраслины на двух других. Поскольку генералы прекрасно знали друг друга, то обменивались впечатлениями и решили одновременно порвать с ней, написав три письма. Так что в феврале 1799 года Полина приехала к мужу в Ренн, но оставалась там не очень долго, потому что в конце августа Леклерка, уже в звании дивизионного генерала, перевели в Лион. Супруга прожила там
