Будучи рядом с Наполеоном Бонапартом, Талейран проявлял иногда излишнюю горделивость, вызывал раздражение, но в целом был полезен. В 1804 году он стал организатором убийства герцога Энгиенского — самого заметного в тот момент отпрыска королевского дома Бурбонов. Молодой, красивый, обаятельный офицер, он жил в Германии, заговоров не плел, вообще политикой не занимался. Его похитили, вывезли во Францию и практически без суда расстреляли во рву Венсенского замка. Именно Талейран толкал на это Наполеона, говоря, что герцог Энгиенский якобы готовил покушение на его жизнь. Это была абсолютная клевета. Убийство герцога Энгиенского Наполеон считал потом самым большим своим грехом.
Однако, став императором, Наполеон присвоил Талейрану титул обер-камергера, то есть еще больше приблизил его к себе. А в 1806 году передал ему в управление княжество Беневент в Италии, то есть сделал его князем (или принцем, в зависимости от перевода). Талейран оказался как бы в составе правящего королевского семейства. Выше подниматься было практически некуда.
Но к этому времени у него начались расхождения с Наполеоном. В мемуарах Талейран напишет о нем: «Он взошел на трон, замаранный невинной кровью, которая была дорога Франции в силу древних и славных воспоминаний». Вот такой перевертыш. По мысли Талейрана, «вовремя предать — это не предать, а предвидеть». Он считал себя вовсе не предателем, а разумным, деловым человеком, который строит свою карьеру вопреки тому, что жизнь готова его обделить.
В 1809 году Талейран ушел в отставку, вполне добровольно, как будто заранее ощутив предстоящее падение Наполеона. Когда французская армия потерпит поражение в России, Талейран скажет: «Это начало конца».
Он жил в Париже на очень широкую ногу. У него был громадный дом — 33 комнаты. Почти дворец. Тамв 1814 году остановился император Александр I. Отставной Талейран, наблюдая крах Наполеона, установил связи с российскими властями. Он стал информатором — кем-то вроде тайного агента. У него были даже особые клички в переписке с русским двором.
Но и здесь вскоре началось охлаждение. Дело в том, что Талейран в довольно несветской манере попросил Александра I предоставить ему колоссальный заем — 1,5 миллиона франков, пообещав, что вернет при случае, когда сложатся благоприятные обстоятельства. Такс императорами не обращаются. Отношения с русским двором прекратились.
Тем не менее впереди у Талейрана оставалось несколько звездных часов.
В 1814 году произошла реставрация Бурбонов. На престол взошел Людовик XVIII, брат казненного Людовика XVI.
Низвергнутый Наполеон говорил: «Я гибну от предательства. Талейран предал религию, Людовика XVI, Учредительное собрание, Директорию. Почему я его не расстрелял?» И во время знаменитых Ста дней Наполеона Талейран не перебежал обратно к своему былому хозяину: чувствовал, что это ненадолго, видел, что ничего не получится.
В 1815 году Талейран по поручению Людовика XVIII представлял потерпевшую поражение Францию на Венском конгрессе. Там он был замечен, потому что со страстью служил интересам Бурбонов. Он состязался с самим Меттернихом, австрийским министром иностранных дел, крупнейшим европейским дипломатом. Талейран хорошо понимал расстановку сил в Европе, разбирался в тонкостях международных отношений.
Во время Венского конгресса он еще раз показал себя как талантливый режиссер. По его предложению в годовщину казни Людовика XVI, 21 января, была устроена траурная церемония. А ведь в разгар карьеры Наполеона Бонапарта Талейран предлагал ему организовать праздник в тот же день и по тому же поводу!
В одном из соборов Вены был установлен громадный катафалк, по углам его — аллегорические статуи: скорбящая Франция и плачущая Европа. Хор из 250 человек исполнял реквием. Режиссерские способности Талейрана были просто исключительны.
Но Венский конгресс, где он так ярко показал себя, не стал началом нового взлета его карьеры. И хотя сразу после конгресса была введена должность премьер-министра Франции и Талейран занял ее, пробыл он на ней всего две недели. А потом на 15 лет оказался в отставке. Правящие монархические круги Франции использовали его в своих интересах на конгрессе, но все-таки не простили ему революционного прошлого.
Бурбоны умели платить за заслуги. Талейрану дали титул герцога Дино, наследственного пэра Франции. Он мог вращаться в свете, но уже не имел реальной власти. К тому же он был уже стар.
Но в 76 лет он снова на службе — после Июльской революции 1830 года, которая свергла Бурбонов, уже при Луи-Филиппе, представителе Орлеанской линии правящего дома Франции. Талейран — посланник Луи-Филиппа в Англии. Несмотря на преклонный возраст, он вполне справляется со своими обязанностями. И только через четыре года — в 80 лет — уходит в отставку.
В последние годы жизни он пишет мемуары. У него изящный слог и ироничный взгляд на вещи. Много шуток, немало тонких высказываний. Он умел высмеять человека. Впрочем, и сам был объектом насмешек. На одной из карикатур он изображен с шестью головами. У каждой — длинный язык, на котором написано, кому он служит: Директории, республике или монархии.
Незадолго до смерти Талейран успел покаяться перед церковью. Получил отпущение грехов. Он все время улаживал дела. И загробные тоже. Может быть, он полагал, что готовит свою дальнейшую карьеру в ином мире.
К нему приехал попрощаться король Луи-Филипп со своей сестрой, которая покровительствовала Талейрану. То есть его уход из жизни соответствовал всей предшествующей биографии. Все организовано, все продумано и сделано на самом высоком, аристократическом уровне.
Талейран говорил: «Я останусь в Истории, я останусь в памяти людей».
При этом не уточнял, каким именно он останется. И остался — крупным дипломатом и великим предателем.
Наполеон Бонапарт. Император Революции
Писать о Наполеоне Бонапарте — дерзость. Не будет ошибкой сказать, что это самая знаменитая жизнь в европейской истории Нового времени. Всего 52 года, причем последние 6 лет — в заточении на острове Святой Елены. То есть 46 лет активной жизни. А биография ослепительна, незабываема, отражена в художественной литературе, в театре, в кино, в музыке — везде. Военные победы легендарны — чего стоит, например, битва на Аркольском мосту. Вспоминается полотно художника Гро: как прекрасен молодой Бонапарт, худой, с длинными волосами, с одухотворенным лицом, со знаменем! Наверное, придворный художник льстил своему господину, но сам эпизод — правда. Действительно, схватив знамя, этот человек под шквальным огнем ринулся вперед. Он не раз был ранен, получил контузию, во время Итальянской кампании под ним убили 19 лошадей — все это правда. И он таков.
